История одной фотографии художника Виктора Громыко

Художник-комиссар

Своих учителей вспоминаешь не тогда, когда все хорошо и ты едешь, а когда падаешь и тебе больно. Меня научил ездить на велосипеде отец. Учителя меняются, уходят, а я все еду. Они, уже невидимые, поддерживают меня. Помогают подняться, взять велосипед в руки, перебросить ногу с разбитым коленом через раму, и тихо подталкивают в спину. «Ну не бойся, все получится...» — и эти знакомые голоса заставляют налегать на педали, крутить колеса и ехать.

ФОТО ЕВГЕНИЯ КОКТЫША.

Куда я приеду, они — мои учителя, не сказали, но я догадываюсь...

Виктор Громыко четыре года учил меня живописи. Почти каждый день приходил в мастерскую и своим густым басом говорил об искусстве, морщился, глядя на промахи студента–живописца. Резко взмахивал рукой и отворачивался, когда я начинал спорить. Во время войны он был молодым комиссаром партизанского отряда на Лепельщине, а потому его замечания звучали почти как приказы. А приказы, как известно, не обсуждают.

Однажды преподаватель не выдержал. Принес свои краски, кисточки, пузырьки с лаками. Снял пиджак, повесил на спинку и стал поправлять мою работу. Молча, ничего не поясняя, в детали не вдаваясь. Четыре часа писал–писал–писал. Даже вспотел. Сложил кисточки, закрутил пузырьки с лаками и произнес: «Вот видите, наладилось!» Я кивнул. Он ушел, довольный собой. Виктор Громыко любил беспрекословное подчинение и армейский порядок... Он и в институте продолжал быть командиром и комиссаром, пресекая всякие вольности.

Я взял чистую тряпку и смыл разбавителем всю его работу.

Наши отношения — педагога и ученика, поначалу безоблачные, разрушились. Почти год мы не разговаривали, а только здоровались. Он проходил мимо моих работ, не удостаивая своим вниманием.

Прошло много лет, и мы с преподавателем встретились в музее на выставке. Громыко наморщил лоб, вспоминая мое имя, но вспомнил только фамилию. Мы простояли целый час, разговаривая об искусстве. Он, казавшийся мне ретроградом и человеком прошлого века, свободно называл имена современных западных художников, течения, модные тенденции. Прощаясь, он крепко, до боли, пожал мне руку и сказал, что главное в жизни — идти своей дорогой...

Сегодня на реалистические картины и пейзажи моего учителя Виктора Громыко я смотрю с искренним почтением. Они вызывают такие же чувства, как старые советские песни: о любви, партизанах, Родине, дорогах, осени.

На фотографии (80–е годы) Виктор Громыко рассматривает работы на первых дозволенных уличных выставках.

ladzimir@источник
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter