Хождение в народ

Этот собирательный научный холст будет ими написан с жителей Костромской области.
Хотя первоначально на статус исконно национального уголка России претендовали Вологда, Псков, Ярославль, Новгород. Звучало даже предложение отправиться для изысканий в Сибирь в таежные поселения староверов. Но в конце концов после долгих, напряженных споров было принято решение остановиться на Костроме и ее окрестностях – крае дремучих лесов и избушек с резными наличниками. 
– Нам показалось, – рассказывает Евгений Резников, ведущий научный сотрудник института психологии РАН, – что именно здесь, на родине Ивана Сусанина, душа народа сохранила свою, если хотите, экологическую чистоту. Эта земля меньше, чем любой другой уголок европейской части страны, замусорена всякими «прелестями» цивилизации, в последние годы хлынувшими к нам с Запада. К тому же в Костромской губернии не очень широко развита железнодорожная сеть, народ мигрировал мало, поэтому за сотни лет состав населения здесь практически не менялся. И даже сегодня мамы и бабушки в деревнях рассказывают ребятишкам те же самые сказки, которые звучали в крестьянских избах и сто, и двести лет назад. Реализация проекта началась с того, что в каждый район Костромской области были  направлены группы психологов и этнологов с целыми кипами чистых опросников. В каждой анкете содержалось 300 всевозможных «что?», «зачем?» и «почему?», на которые предстояло отвечать костромичам.
Однако порой сам процесс «хождения в народ» протекал совсем не так гладко, как это себе представляли ученые, сидя в своих московских кабинетах.
– Чего-чего?! Какие еще там, на хрен, анкеты! Шастают тут дармоеды всякие, житья не дают! А ну пошли отсюда на…
Этот трехэтажный спич – первое, что услышали психологи в деревне Пятаково, когда, собравшись с духом, вечером постучались в крайнюю с околицы избу. Совхозный сторож Николай Кандауров, 57-летний бобыль,  сменил гнев на милость и пустил ученых в свой дом, но лишь после того, как в руках у одного из нежданных гостей  призывно сверкнуло стекло запечатанной пол-литры.
– А что было делать? – смеется Резников. – Работа есть работа. Иной раз, чтобы наладить продуктивный контакт с собеседниками, приходилось действовать по принципу из знаменитого комедийного кинофильма: женщинам – цветы или конфеты, мужикам – чего-нибудь покрепче. Разговор, случалось, не клеился до тех пор, пока кто-то из моих коллег не извлекал из дорожной сумки бутылку водки. Дальше все уже шло как по маслу. 
Всего исследователи привезли из костромской глубинки 2000 заполненных анкет. Но в итоге пригодными к работе оказались только 700. Остальные пришлось забраковать – уж больно неразборчивым почерком они были заполнены. Но и 700 штук – хлеб. Все это богатство ученым предстоит анализировать не один месяц. Хотя уже сейчас, после первых, предварительных «раскопок», они сделали внезапное открытие: русская душа в современном своем виде и впрямь потемки. А все предыдущие  знания о ней грешат безнадежно устаревшими стереотипами.
Оказалось, например, что для простого русского мужика на первом месте в жизни стоят друзья. Но друзья не как собутыльники, а как вспомогательный инструмент преодоления проблем и препятствий.
В то же время первые результаты исследований показывают, что современные мужчины стали капризны и более женственны. А вот женщины, наоборот, более сильными, напористыми, самоуверенными.
Увы, такие традиционно ценные в русской культуре человеческие качества, как забота о людях, преданность, искренность, получили у респондентов очень низкие баллы. Большинству из них, как оказалось, ближе и понятнее стало жизненное кредо – каждый за себя.
Впрочем, повторимся, это лишь первые и, будем надеяться, во многом сырые выводы о современном русском характере. Ученым еще предстоит узнать о нем многое: от смысла жизни и семейных отношений до того, как нынешние русские люди одеваются, шутят и даже какие цветы мужья дарят женам по праздникам.
Свой титанический труд ученые обещают закончить в 2008 году и издать его отдельной книгой, которая, по их мнению, тут же войдет в список национальных бестселлеров. Подождем. Почитаем.