Хорошо воспитанный... убийца

"Обычно принято думать, - писал в начале XX века начальник московской криминальной полиции А.
"Обычно принято думать, - писал в начале XX века начальник московской криминальной полиции А.Ф.Кошко, - что злодей, имеющий на душе ряд убийств, должен внешностью своей непременно отражать это божеское проклятие, эту каинову печать. На самом деле ничуть не бывало: среди закоренелых преступников явно дегенеративные типы встречаются, пожалуй, не чаще типов обычных, и нередко в числе злодеев попадаются даже люди приветливой внешности, с кроткой, симпатичной улыбкой и очень часто с невинно-детским выражением чуть ли не ангельских глаз".

Опасная теория

Пожалуй, сегодня любой следователь мог бы подписаться под давними словами московского полицмейстера. Криминальная среда в лице самых кровавых своих представителей по сей день являет миру живые опровержения теории итальянского криминолога Ломброзо. Тот, как известно, был убежден, что первопричиной формирования личности преступника являются плохая наследственность и врожденные пороки, которые легко читаются во внешности любого уголовника. Дескать, особой склонностью к совершению тяжких преступлений обладают люди с низким лбом и сплющенным носом, преимущественно - выходцы из социальных низов... Как ни высмеивался этот псевдонаучный подход, а обывательские представления о типичном убийце остаются на уровне начала века. Мы по-прежнему полагаем, что он - угрюмый бандит с внешностью карикатурного мясника, жертва пьяного зачатия, сын алкоголиков, малограмотный бездельник, не осиливший даже букваря. И отдельные случаи, когда этот портрет вдруг совпадает с действительностью, только укрепляют нашу ошибочную веру в справедливость ветхой теории Ломброзо. Криминологи считают, что это заблуждение крайне опасно - оно позволяет заключить, что преступниками не становятся, а рождаются. Придя к такому выводу, общество как бы оправдывает злодея: мол, он же не виноват, что родился убийцей...

На самом деле современный душегуб вовсе не таков, каким его рисует массовое сознание. Редкостное хладнокровие и сильнейшая воля, обаятельная внешность и высокий интеллектуальный уровень - вот черты, характерные для нынешнего убийцы. Разумеется, речь идет не о тех ежедневных фигурантах криминальной хроники, которые совершают преступления "по пьянке". Имеется в виду наиболее опасный тип профессионального убийцы, действующего расчетливо и цинично, абсолютно трезво осознавая происходящее... Точно так, как действовал витебчанин Виктор Хрупич. (Здесь и далее фамилии изменены по этическим соображениям.)

Воспитан в доброте

Ходатайство о помиловании, поданное Хрупичем, резко выделяется из ряда прочих подобных прошений. Вместо шаблонных фраз, написанных будто под копирку ("вину не признаю", "полностью раскаялся", "прошу сохранить мне жизнь"), этот осужденный к смертной казни преступник философски размышляет о презумпции невиновности. Рассуждает о взаимоотношениях государства и преступного мира. Не истеричным, а вполне повествовательным тоном рассказывает о своем замечательном детстве и прекрасных родителях.

Хрупич, по его словам, был "воспитан в доброте и любви к ближним". Родившийся в дружной интеллигентной семье, он с малых лет был не чужд искусству - благо отец преподавал музыку. "Многие люди, - пишет Хрупич, - благодарны отцу за то доброе и человечное, что он зародил в сердцах своих маленьких учеников". Далее Виктор рассказывает о матери, отдавшей много сил его воспитанию, о своем брате, закончившем военно-медицинскую академию... Читая эти строки, невольно ловишь себя на мысли: к чему же клонит автор ходатайства? А вот к чему - "если мне сохранят жизнь, то это позволит облегчить боль моих безвинных родных". Как же насчет боли детей и родителей людей, лишенных жизни рукою Хрупича? Есть и об этом: "Утрата для них ничем не восполнима, их боль притупится с годами".

Такую тактику можно назвать спекулятивной: Хрупич пытается спекулировать добрым именем своей семьи, дабы выторговать себе жизнь. То, что это именно продуманный тактический ход, а не искренняя исповедь, подтверждается легкостью, с которой он отмахивается от чувств людей, схоронивших своих отцов и мужей по его вине, - мол, не переживайте, с годами все пройдет... Прямого раскаяния за свои преступления автор ходатайства не выказывает. Он сожалеет, что "на определенном отрезке времени стал общаться с людьми, ведущими паразитический и преступный образ жизни", и горячо раскаивается лишь в том, что "безвольно плыл по течению, не пытаясь предотвратить тяжкие последствия".

В завершение ходатайства Хрупич напоминает, что "убийство противоестественно человеческой сути", и приводит цитату из Бердяева: "Убийство, рожденное "из хаоса", невиннее, благороднее, для совести нашей выносимее, чем рассудочно-мстительное убийство "по закону".

Автор забывает упомянуть, что он "родил из хаоса" целую череду убийств, спокойно отправив на тот свет трех человек. И этот факт, судя по всему, в самом деле оказался вполне выносим для его совести.

"Страшная рана"

А теперь из камеры следственного изолятора, в которой рассудительный отпрыск примерной семьи писал свое последнее послание, перенесемся на несколько лет назад, чтобы увидеть совсем другого Хрупича. Вот 25-летний "сын музыканта" сидит в витебском ресторане, демонстрируя приятелю свою "страшную рану" - ссадину на лбу. "Знаешь, от чего это? - ухмыляется Хрупич. - Слишком близко стоял, когда стрелял. Пальнул одному мужику в голову, а у него от черепа косточка отскочила и прямо мне в лоб. Вот хохма, правда? Еще и кровью забрызгался. Надо учесть на будущее, а то так и глаз может выбить..." За день до этой жуткой тирады Хрупич застрелил 24-летнего Ивана Битко - просто так, чтобы ощутить свою власть над чужой жизнью, которую давал ему пистолет ТТ. Краем уха убийца слышал, что Битко якобы должен кому-то деньги. Это и стало мотивом "разговора один на один". Однако никаких долгов Хрупич почему-то не требовал - сразу велел Битко присесть, "чтоб сподручней было", приставил к голове ствол и спустил курок... Не удержался перед копеечной наживой - сорвал с трупа окровавленную кожаную куртку, которую затем обменял на дешевый магнитофон.

На следующее "дело" Хрупич с двумя дружками, усвоив урок предыдущего убийства, отправился уже без пистолета. Жертвой избрали гомельского торговца автозапчастями Сергея Колосова. Сначала совершили кражу из дома коммерсанта, однако остались недовольны "выручкой", поэтому решились на разбой. Когда Колосов, избитый и связанный, выдал бандитам все имеющиеся в доме наличные деньги, Хрупич скомандовал подельникам "придержать" жертву за руки и ноги. После чего набросил на шею обездвиженного мужчины бельевую веревку и удушил его. Затем нашел на кухне столовый нож и всадил его в горло уже умершего человека. Пояснил: "Типа контрольный выстрел". Закопав труп в лесопосадке, убийцы угнали из гаража Колосова автомобиль и отправились в короткое путешествие, завершившееся арестом всей троицы.

Наемный убийца

Только во время следствия выяснилось, что Хрупичу, похоже, нравилась роль эдакого киллера, героя боевиков - иначе бы он не согласился стать исполнителем преступления, произошедшего задолго до убийств Битко и Колосова.

Тут надо сказать, что Хрупич в свое время закончил кулинарное училище и пытался делать карьеру в витебском ресторане "Ветразь", работая там сначала официантом, а позже барменом. Обаятельному бармену и открыла душу одна из официанток ресторана Ирина Щупак, пожаловавшись... на мужа. Мол, надоел супруг хуже горькой редьки, не ровен час - разоблачит любовную связь жены с одним хорошим человеком... "Тысячу!" - тут же нашелся душка-бармен. "Тысячу долларов будет стоить решение твоей проблемы. Хотя нет... еще 500 - на покупку оружия". Отнюдь не испугавшись недвусмысленного предложения стать заказчицей убийства, а, наоборот, обрадовавшись столь радикальному решению своих любовных неурядиц девица помчалась домой - выпрашивать у мужа деньги, необходимые для организации его смерти... Хрупич, приобретя на "черном рынке" старый ТТ, почувствовал себя настоящим наемником - поэтому исполнял "заказ" по всем правилам киношной драматургии. Хорошо изучив распорядок дня Игоря Щупака, подстерег его как-то поздним июньским вечером и, вынырнув из-за сарая, ослепил жертву лучом мощного фонаря. Секунду рассматривал изумленное лицо опешившего человека, а затем всадил ему две пули в живот и грудь.

Вскоре получил от Ирины Щупак, лицемерно исполнявшей роль безутешной вдовы, обещанную тысячу. С того момента, подивившись легкости заработка, оставил мечты о своем кулинарном будущем и сменил работу - стал профессиональным убийцей.

Кто виноват?

Виктор Хрупич всего за полгода оставил без отцов четверых малолетних детей. Как видим, жизненные обстоятельства никоим образом не способствовали тому, чтобы тихий кулинар превратился в жестокого убийцу. Его детству вообще могли позавидовать многие сверстники - до 12 лет будущий киллер жил в Германии, по месту службы отца. Известно, что заработки и условия быта офицеров ГСВГ были куда лучше, чем у их коллег в Советском Союзе. Видимо, поэтому Хрупич, едва открылись границы, подался "за длинной маркой" именно в Германию. И сделал там неприятное открытие - на Западе требовались отнюдь не бездельники, для сколачивания маломальского капитала нужно было работать, вкалывать за жалкие пфенниги... А ему хотелось всего, да помногу и сразу. Перебравшись в Польшу, принялся грабить "челноков"-соотечественников... Был арестован, условно осужден и выдворен на родину, где вскоре и блеснул своим отнюдь не врожденным, а приобретенным "талантом". Источником которого стало корыстолюбие, а вовсе не наследственные черты, которыми наградили его родители. Итальянец Ломброзо, выводя свою теорию, не учел, что жадность и зависть способны возбудить жажду убийства даже в высоколобых выходцах из хороших семей...

Ходатайство о помиловании в отношении осужденного Хрупича было отклонено. Думается, тут и Бердяев бы не возражал.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter