Серо-голубой дом прячется за зарослями деревьев, кустов и полуразвалившимся забором. На наш настойчивый стук никто не спешит открывать двери. «Скорее всего, хозяин ушел огородами, — говорит председатель Белодубровского сельсовета Михаил Грибачев. — Наверное, подумал: пришла комиссия его выселять».
Свежезахороненные здания вдоль главной улицы деревни Прудок Костюковичского района — как раны. Предприятие «Радон» работает здесь второй сезон, но несколько хат давно отселенного поселка все еще продолжают стоять. Из них только одна — та, где до недавнего жила пенсионерка Любовь Стасева, — радует своей ухоженностью. Родную землю они с мужем не оставили и после того, как село накрыло радиоактивное облако. Но хозяина не стало, и пенсионерка перебралась к детям, поближе к цивилизации. По сути, ее можно назвать одной из последних «идейных» жителей района, отказавшихся уезжать по причине большой привязанности к малой родине.
Нынешний обитатель отселенной деревни Сергей Мякенький прибился в Прудок не так давно. Его ближайший сосед Владимир Иваненко — почти местный, из соседних Самотевичей. Обоим нет и пятидесяти, но на работу не спешат. «Раньше, — говорит Владимир, — трудился с родителями на ферме, а сейчас где ее найти, эту работу?» Правда, тут же выясняется: самовольно занятый им пустующий дом не единственное пристанище. В Костюковичах у него квартира, выделенная как переселенцу.
— Бываю там время от времени, — признался Иваненко. — Чтобы, к примеру, мобильник зарядить. Здесь ведь электричества нет.
В целом, считают аборигены, жить можно. Периодически бывает автолавка, два раза в неделю недалеко от деревни проезжает рейсовый автобус. Даже «скорую» вызывали, когда Сергею стало плохо.
— Практически все, кто сегодня находится в чернобыльской зоне, в свое время получили либо жилье, либо компенсацию. Но по какой-то причине не хотят жить на новом месте, — отметил председатель Костюковичского райисполкома Дмитрий Малашенко.
Для местных властей это не только большая проблема, но и серьезные дополнительные расходы, в том числе на содержание дорог. В нынешнем году они планируют переправить всех самоселов по адресу основной прописки и помочь с решением квартирного вопроса. А на месте отселенных деревень высадить лес. С каждым из жителей чернобыльской глубинки при этом разговаривать приходится по отдельности. Если не находят взаимопонимания, решение принимается на судебном уровне. К слову, среди жителей отселенных деревень совсем недавно числилась семья с двумя детьми, которых доводилось ежедневно доставлять в школу. Руководство района приложило немало усилий, чтобы убедить родителей в очевидном: на чистой территории, в большом поселке жизнь не только комфортнее, но и нет угрозы здоровью.
Чернобыльская пыль накрыла почти половину территории Костюковичского района, а сельхозпредприятия лишились около трети всей возделываемой пашни. «Обидно, что из строя выведены как раз самые плодородные земли», — отметил Дмитрий Малашенко. Раз в четыре года эксперты проводят радиологический контроль таких площадей. Несколько гектаров в итоге были признаны безопасными и возвращены в хозяйства.
Удивительным образом радиацию не накапливают только яблоки. Правда, вкушать плоды из заброшенных садов особо некому: попасть на территорию зоны можно только по специальным пропускам. Свободный вход здесь лишь на Радуницу. Навещать могилы люди приезжают из разных уголков страны и даже ближайшей заграницы. Для самоселов это тоже возможность повидаться с близкими.
— Переселяться отсюда не хотим, — признался Александр Цыганков из Самотевичей, которого мы встретили уже на обратном пути.
К отсутствию электричества, сообщил, приспособился: установил аккумулятор. Появилась гражданская жена Светлана, которая готова делить с ним трудности быта. Есть конь, земли — обрабатывай сколько хочешь! Вот только картошку, лук или морковку в зоне, где уровень загрязнения выше 15 кюри, сажать запрещено…
