Род Савицких в толочинских Звенячах большой. Местные сами запутались, кто кому сват и брат. Андрея Петровича, отца художника, в деревне уважали как человека мастерового. Он плотничал, слесарил, ковал, бондарничал. А помимо этого резал наличники на окна, делал нарядную упряжь для лошадей. Сын всегда был при нем. Анна Константиновна, мать, была отменная ткачиха, делала искусные гобелены. Дома стоял целый сундук ее изделий.
Галина Павловна Савицкая, двоюродная сестра художника, сейчас живет в Орше:
— Мой отец Павел был самым младшим, отец Михаила Андреевича — старшим. Четыре брата жили рядом: буквально через дорогу от родного дома художника — усадьба другого брата, еще дальше — наша хата. У нас разница в возрасте 17 лет. Когда я родилась, его забрали в армию. Война, после демобилизации он учился в Минске, в Москве. Больше помню его родителей. В августе 1947 года умер дядя Андрей. Тетю Аню очень любила, почти каждый день к ней бегала в гости. Когда к ней ни придешь, всегда встречала радушно. Помню большой коридор, в передней — столик со скамейкой, дальше за перегородкой — снова скамейка, стол и кровати. Как в обычной сельской хате. Тетя Аня очень вкусно готовила и хорошо шила. Односельчане обращались, и она никому не отказывала. В Борисове живет моя родная племянница Тамара, брата Миши дочка. Еще с одной племянницей, когда были маленькими, натягивали взрослую обувь и ходили к тете Ане. У нее всегда на столе в вазочке стояли дорогие конфеты в красивых обертках. Она их угостит, а потом они незаметно угостятся сами. А вместо конфет оставляли завернутые пустые бумажки, но никто девчонкам и слова плохого не сказал.
Портрет матери.О военных кругах ада, пережитых Михаилом Савицким, мы расскажем отдельно. Пока же в Звенячах проходило счастливое и светлое детство, мальчик мечтал стать художником. Все отмечают, что у него была феноменальная зрительная память. На политинформациях в колхозе он наизусть читал газетные передовицы, лишь несколько раз пробежав глазами по тексту. Первой же моделью был отец, которого Михаил усаживал на стул и рисовал.
Ксения Жуковская, ведущий научный сотрудник научно-фондового отдела Галереи Михаила Савицкого, привела интересный факт:
— Первое, что мальчик увидел из произведений искусства, — иконы, которые спас его дед. Отряд НКВД посрывал с иконостасов гору образов и сгрузил их на улице в деревне. Дед, дождавшись темноты, занес все на чердак. Маленький Михаил лазил и смотрел на эти лики. Знакомство с живописью ограничилось в детстве помимо икон двумя репродукциями — «Масленица» Кустодиева и «Утро стрелецкой казни» Сурикова. Эти репродукции откуда-то привез отец и очень их берег. Как таковой художественной подготовки не имел, поэтому поступить в открывшееся в 1947 году художественное училище в Минске (нынешняя Глебовка) было сложно.
Маститый Валентин Волков скептически отнесся к худощавому мрачноватому парню и даже очень резко высказался в его адрес, но поддержал Михаила Савицкого педагог и художник Павел Гавриленко, и тот его не подвел: истово трудился, как и все деревенские земляки в горячую пору.
«Песня. Возвращения с работы». 1953 г.Полученная база позволила учиться в Московском художественном институте имени В. И. Сурикова у Дмитрия Мочальского. Он выпустился с красным дипломом, а живописное произведение «Песня» (1957) было сразу куплено в коллекцию Национального художественного музея Беларуси. С этой картиной он, по образному выражению художника Николая Опиока, «въехал на золотом коне с пышным душистым сеном нашей Беларуси».
Почему картина, на которой изображены сельчане после сенокоса, так названа? Имеющий глаза, как говорится, да услышит протяжные звуки деревенской песни, скрип повозки, нагруженной сеном, и даже тяжелое дыхание лошади. Работа, по признанию самого Мастера, была посвящена Беларуси. Она, можно сказать, о годах его детства, о деревне Звенячи, где всегда звенела песня, даже само название у этой деревни музыкальное.
Двоюродная племянница Тамара Михайловна Вашкевич из Борисова сейчас собирается в родную деревню Звенячи:
— У вас в деревне действительно народ певучий. И я хожу в местный Дом культуры на хор. Мне слова новых песен зимой в город присылают, учу. Моя тетя Галина Павловна тоже участвовала в самодеятельности. Она сама и стихи может написать. Когда иду в клуб на репетицию, прохожу мимо дома, где жил знаменитый дядя. Усадьба аккуратная, не запущенная — хорошие люди там живут. Мой папа Михаил Павлович — двоюродный брат художника. Они дружили в детстве, но потом Михаил Андреевич редко приезжал на родину. Мама его, в деревне Андреиха, занималась пчеловодством и постоянно угощала нас медом. В доме всегда был порядочек. Запомнились аккуратные переднички, пошитые самой хозяйкой. Сестра Надя постоянно к нам приезжала, останавливалась у папы. Рядом с домом Савицких внизу протекала речка — вода чистая, все камушки на дне видны.
Эта речка есть на полотнах. Приезжая в родную деревню, Михаил Андреевич мало общался с родней. Уходил за околицу на этюды. «Знаю, что, приезжая, на лугу рисовал мою старшую сестру Марию, в деревне ее звали Мирой. Узнаваема дорога в колхозный сад. Там есть картина трех братьев — двух моих дядей Андрея и Дениса и папы», — двоюродная сестра Галина навещала его в студии. По молодости обижалась, что он словно не видел, кто рядом находится, — был весь погружен в работу. Теперь понимает: картины для него были важнее всего на свете.
Дом, где вырос Михаил САВИЦКИЙ.Раннее творчество формировалось под впечатлением Суриковского института. Работы, посвященные земле и людям труда, не столь известны зрителю, как партизанская и военная тематика или знаменитые «Цифры на сердце». Но такие правдивые! «Сев», «Толочинские льноводы», «Хлеб», «На картофельном поле», «Стелют лен» — кажется, художник воспел все поры года и полный земледельческий цикл. Из картины в картину переходят размышления Савицкого о хлебе и людях, его создающих. Ксения Жуковская воспринимает картину «В поле» как очень напряженную по состоянию:
— У Михаила Савицкого несколько работ, связанных с полем. «В поле» 1972 года показывает в полный рост молодость в окружении зрелых, с суровыми лицами крестьян, погруженных внутрь себя. Мне кажется, словно в предчувствии страшного события. А вот работа в духе соцромантизма, когда воспевались будни, стройки — «У переезда». Молодость после войны олицетворяла подъем. Художник использует прием погружения в картину, как будто мы сами сейчас шагнем в кузов полуторки к веселым и уставшим молодым труженикам. Есть несколько работ, связанных с темой льна. В них сакральная связь с той порой, когда вместе с матерью расстилали в поле полотнища для отбеливания под солнцем, с порой его счастливого детства. Да и вся тематика произведений Мастера была выбрана самой судьбой.
Кстати, ни в училище, ни в институте Савицкий не экспериментировал с формой, цветом, композицией. Он исправно выполнял то, что полагалось по программе. Набирал базу, набивал руку, не щадя себя. Во время учебы в Москве спал по три-четыре часа в сутки. В общежитии от всех отгородился шкафом. Ему очень важно было соблюдать тот распорядок, который он выстроил, но и не мешать другим. Свой распорядок соблюдал до последних дней жизни: с палочкой, но неизменно к восьми утра шел в мастерскую.
В середине шестидесятых Михаил Савицкий начинает работать над циклом «Героическая Белоруссия». Самой яркой картиной в нем стала «Партизанская мадонна», написанная в 1967-м. Критики поначалу ее невзлюбили.
— За что? — спрашиваю у Ксении Жуковской. — За манеру письма?
— Нет. Манера письма как раз-таки классическая, академическая, но отношение и переосмысление образа крестьянской женщины отсылало зрителя к христианскому началу. Возникали различные споры, дискуссии. Его пытались дискредитировать. Обвинили даже в плагиате, заявив, что отдельные фрагменты он взял у классиков. Но что бы ни говорили злопыхатели, в конце концов признали: Савицкий сумел сделать невозможное. Он соединил религиозную традицию с идеологией атеистического государства.
Прозевала картину в то время директор Государственного художественного музея Елена Аладова, известный ценитель произведений искусства, — ее купила Третьяковская галерея. Не сразу, но все-таки упросила Мастера написать еще одну мать с младенцем — «Партизанскую мадонну Минскую».
Конечно, негативные отзывы оставляли отметины на сердце. Ответ на разные нападки, как Михаил Андреевич признается в фильме «Сказать без слов», еще более напряженная работа.
klimovich@sb.by
(Продолжение в следующем номере.)
