Вот кого бы мечтал увидеть на постановке хоть в Бресте, хоть в Могилеве, так это известного бельгийского режиссера Люка Персеваля. Кто–то даже применяет к нему слово «культовый», но мы не будем впадать в идолопоклонство. Персеваль — нормальный фламандский парень, с детства познавший прекрасный вкус бельгийских вафель. Выросший среди удивительной архитектуры и живописи Рубенса и ван Дейка. Если не заманим на постановку, можно пригласить в международную программу форума «Теарт». Он ее только украсит.
«Откуда такие фантазии?» — спросите вы. Из самой жизни. Режиссер активно присматривается к постсоветскому театральному пространству и регулярно показывает свои спектакли в России на фестивале «Сезон Станиславского». С успехом шли его спектакли «Отелло», «Вишневый сад», «Там за дверью» (театр Тhalia, Германия), «Платонов» (театр NTGent, Бельгия). Недавно был показан спектакль «Год рака» по роману неизвестного мне, но говорят, очень интересного писателя Хюго Клауса. Персеваль осуществил и совместную с российскими актерами постановку «Макбет» в санкт–петербургском театре «Балтийский дом», которую и угораздило посмотреть.
«Макбет» — история, волнующая и ныне многих известных режиссеров — от Валерия Анисенко до Михаила Панджавидзе, так что Персеваль с ними на одной шахматной доске. Его работа в «Балтийском доме» — выдающаяся, но явно демонстрирующая, что у любви постсоветской публики ко всем «культовым» и заезжим гостям есть свой предел. Спектакль, удостоенный премии «Золотой софит» за художественное оформление, некоторые зрители покидали задолго до финальной сцены. Некоторые нервно вздыхали, охали, шептались по мобильному телефону. На что–то реагировали чересчур нервными смешками. Уж слишком непривычными широкими мазками работает режиссер в постановке.
Версия «Макбет» Люка Персеваля, наверное, самая экстравагантная, которую довелось видеть. Казалось бы, как можно уложить всю трагедию Шекспира в полтора часа? Но оказывается, можно. Вместо громыхающей музыки — нервная живая бас–гитара, музыкант играет тут же у сцены. Вместо интерьеров средневекового замка — холодные алюминиевые трубки в бесчисленном количестве. От всей фактуры спектакля хочется только поежиться: металл да вода. И через этот минимализм прорастает эпическое видение режиссера. Замечательный актер Леонид Алимов — временами беспомощный, временами совсем беззащитный Макбет, часто буквально прячет голову, но не в песок, а в ведро с водой. Это же периодически делает и леди Макбет (Мария Шульга). Летят брызги, отсвечивает алюминий, прорезают пространство звуки бас–гитары. Где же тут Шекспир? И короны у героев все бумажные, вырезанные нарочито по–детски, как будто из одного известного ресторана быстрого питания. Не такими привыкли мы видеть шекспировских героев.
Этот странный, не шаблонный «Макбет» — пример раскрепощенного режиссерского мышления, самоотдачи труппы, работающей не на быстрый легкий успех, а для собственного комфортного мироощущения, самоуважения и дальнейших побед. В европейской театральной режиссуре брода нет, если и нырять в нее, то только с головой, как нырнули в «Балтийском доме».
Добрый зритель в 9-м ряду.