Сорок лет назад советский космонавт Алексей Леонов и американский Том Стаффорд пожали друг другу руки в невесомости
По планете шествовали 1970-е годы: «золотая осень» Западного мира, отягощенная экономическим и энергетическим кризисами, левым террором, а порой и весьма жесткой реакцией на бурные и своенравные 60-е. После Карибского кризиса и окончания войны во Вьетнаме входила в силу «разрядка международной напряженности»: Советский Союз и США шаг за шагом сближали позиции, в том числе в космических исследованиях. Говоря спортивной терминологией, здесь счет, в принципе, равный. Нам достался спутник и первый пилотируемый полет, американцы же освоили Луну. Потеряв общим счетом восемь человек и просадив кучу денег, которые никто тогда не считал, сверхдержавы утихомирились и были готовы сотрудничать.
Лепесток прижился в невесомости
В июле 1975 года на орбите находился космический корабль «Союз-18» с нашим земляком Петром Климуком и Виталием Севастьяновым. Они успешно состыковались со станцией «Салют-4» и отработали здесь два месяца. А 15 июля с интервалом в несколько часов стартовали сразу два корабля: советский «Союз-19» и американский «ASTP Apollo». Начался ЭПАС — экспериментальный полет «Союз-Аполлон», первая международная инициатива в пилотируемой космонавтике.
Предысторию проекта можно проследить еще с начала 1960-х. В 1963 году Джон Кеннеди то ли в шутку, то ли всерьез предлагал Хрущеву идею совместной советско-американской лунной экспедиции. Никита Сергеевич, вдохновленный успехами КБ Сергея Королева, отказался, держа марку советской империи, которая должна «похоронить» Америку.
В мае 1972 года программа совместного полета со стыковкой на орбите была окончательно утверждена. Специально для этого полета разработали универсальный стыковочный узел, как его еще называют – лепестковый или андрогинный. Такое соединение одинаково для обоих кораблей, что позволяло не думать о совместимости в аварийной ситуации. Впоследствии андрогинные узлы прижились в космосе, их разрабатывали для «Бурана» в 1989 году и применяли при стыковках «Шаттлов» к станции «Мир». По-видимому, это самое заметное наследие программы «Союз-Аполлон».
Скандал по-американски
Командиром экипажа «Союза-19» выбрали Алексея Леонова, пожалуй, самого известного в мире после Юрия Гагарина, человека, первым шагнувшего в открытый космос. Леонову в чем-то не повезло: после своего триумфального полета в 1965 году он стал начальником группы советских космонавтов, готовившихся к отправке на Луну. Но программа «Зонд» отставала от успехов американского «Аполлона», надежность техники оставалась низкой, и пришедший на смену покойному Сергею Королеву Василий Мишин перестраховался и не дал согласие на пилотируемый облет Луны. В результате первым успел Фрэнк Борман на «Аполлоне-8», а затем начались проблемы с чудовищным детищем отечественной космонавтики — тяжелой лунной ракетой Н-1. Леонов за все это время в космосе так и не побывал. Сейчас пару ему в качестве бортинженера составил Валерий Кубасов, член экипажа экспедиции «Союза-6», впервые поставившей уникальный эксперимент по сварке в космическом вакууме.
Главой американской экспедиции стал Том Стаффорд — командир «Аполлона-10», второго пилотируемого корабля, облетевшего Луну. Миссия десятого «Аполлона» в основном запомнилась как генеральная репетиция полета Нила Армстронга. Стаффорд и Юджин Сернан отстыковывали лунный модуль и сближались с поверхностью ночного светила. Но на саму Луну Стаффорд, также как и Леонов, не попал.
Первоначально компанию Стаффорду в качестве пилота командного модуля должен был составить Джон Суайгерт — один из героев аварийной эпопеи «Аполлона-13». Однако он попал в очень неприглядную историю, более известную как «марочный бизнес». Как оказалось, экипаж уже «Аполлона-15» нелегально провез на Луну и обратно почти 400 конвертов с почтовыми марками, посвященными полету, с целью нажиться на их перепродаже. Разразился громкий скандал, который не помогло погасить даже НАСА-Национальное управление по воздухоплаванию и исследованию космического пространства.
Суайгерт на пятнадцатом «Аполлоне» не летал, не числился он и среди дольщиков этого нелегального бизнеса, однако был в курсе происходящего. При проведении служебного расследования он в довольно резкой форме отказался давать показания. В итоге вместо него в экипаж будущей советско-американской экспедиции включили новичка Вэнса Бренда.
Третьим к Стаффорду и Бренду отрядили Дональда Слейтона, заместителя директора НАСА по комплектованию экипажей. История этого человека драматична. Он — единственный из первой семерки американских астронавтов, который так ни разу и не побывал в космосе. Ему доверили роль пилота стыковочного модуля.
«Сто грамм» для астронавтов
Одну из главных проблем при стыковке кораблей представлял вопрос об общей атмосфере. «Аполлон» проектировался под атмосферу чистого кислорода при низком давлении, советские же корабли летали с бортовой атмосферой, по составу и давлению близкой к земной. Для решения этой задачи к «Аполлону» приделали дополнительный отсек, в котором после стыковки параметры атмосферы сближались с советской. В «Союзе» же ради такого случая снизили давление. При этом командный модуль «Аполлона» с одним оставшимся там астронавтом герметизировался.
17 июля в 16.12 по Гринвичу корабли успешно соединились на орбите. Потянулись минуты выравнивания атмосфер. Наконец люк отдраили, и Леонов со Стаффордом пожали друг другу руки через шлюзовой тоннель, проигнорировав, по-видимому, не действующую в космосе русскую примету «через порог не здороваются».
Состыкованные корабли находились на орбите почти двое суток. Экипажи знакомились с оборудованием друг друга, проводили научные эксперименты и довольно много внимания уделяли телетрансляциям на Землю. Не обошлось и без традиционных космических шуток. Алексей Леонов перед телекамерами с серьезнейшим видом вручил американцам тюбики, в которых, судя по надписям, содержалась водка, и уговорил коллег выпить, хотя и «не положено». В тюбиках, естественно, была не водка, а обычный борщ, этикетки же известный шутник Леонов наклеил заранее.
Затем последовала расстыковка, после чего «Союз-19» через два витка вновь соединился с «Аполлоном», отрабатывая использование стыковочного узла. Здесь активную сторону играли американцы, и Слейтон, руливший двигателями, случайно дал сильный импульс, перегрузив выдвинутые и уже защелкнувшиеся амортизаторы «Союза». Спас многократный запас прочности штоков стыковочного узла.
Марс остался мечтой
«Политический полет» закончился сравнительно удачно, несмотря на возникавшие сложности. «Союз» ушел обратно на Землю, а «Аполлон» еще трое с лишним суток находился на орбите, и лишь потом приводнился в Тихом океане. При посадке американский экипаж спутал последовательность процедур включения, в результате чего в кабину начало засасывать выхлоп ядовитого топлива. Как потом сообщили специалисты НАСА, Стаффорд успел достать кислородные маски и надеть себе и потерявшим сознание товарищам. Помогла и оперативность спасательных служб. Тем не менее риск был огромен: по свидетельствам врачей, астронавты «схватили» 75 процентов летальной дозы.
На этом история совместных космических программ взяла паузу. Впереди маячил Афганистан, «звездные войны» и последние истерические волны холодной. Возобновятся совместные пилотируемые полеты со стыковками только через двадцать лет, с программы «Мир-Шаттл» и проекта Международной космической станции.
Но словосочетание «Союз-Аполлон» прочно отложилось в памяти. Для кого-то — началом открытого и честного международного сотрудничества в космосе, для кого-то — примером дорогостоящей показухи планетарного масштаба, а еще для кого-то — и известной маркой советских сигарет.
shevko@sb.by
