Белгосмузею народной архитектуры и быта остро не хватало средств: на развитие экспозиции, реставрацию построек, зарплату сотрудникам. Так было всего 5 лет назад. Нынешний директор скансена (этим словом во всем мире называют этнографические комплексы под открытым небом) Светлана Локотко встретила меня с улыбкой. Мимо нас проходили толпы туристов. Хотя проблем не убавилось. Половина площадей пустует: из 6 экспозиционных секторов (они соответствуют историко–этнографическим регионам) создано только 3. К музею по–прежнему нет ни одного указателя на дорогах, бигбордов с рекламой в Минске, регулярного автобусного сообщения. Получается, как в той поговорке: хата с краю.
Конфетка на рыночных рельсах
В парке–музее «Скансен» под Стокгольмом (предтече нашего комплекса) можно узнать, как раньше шведы выпекали хлеб, какую одежду носили. «Пирогово» под Киевом — самая большая площадка с деревенскими хатами и церквами во всей Восточной Европе. Здесь звучат народные песни, на улицах работают умельцы: ткачихи, резчики, кузнецы, гончары, стеклодувы, мастера плетения. Всегда можно купить вышиванки, рушники, посуду, игрушки из керамики, деревянные шкатулки, посуду и украшения.
Концепцию белорусского скансена ученые из Академии наук разработали в конце 70–х годов прошлого века. Задумка по тем временам была смелая: свезти со всей Белоруссии образцы жилых и культовых построек в одну точку под Минском и «нарисовать» с помощью зданий образ родины со всеми региональными особенностями быта. Получилось красиво, но нерентабельно. Идея, рожденная при социализме, попала на рыночные рельсы — и не «поехала». Выставочная часть получилась, а о маркетинговой никто в 70–е годы не думал. Все жили с оглядкой на казну.
Зато мысль быстро подхватили другие. В «Дудутках» поставили всего одну мельницу, открыли корчму и начали на этнографии деньги зарабатывать. Многое там не выдерживает критики с точки зрения научной достоверности: в «Дудутках» можно представить, как жил 100 лет назад мелкий помещик или кулак, но уж никак не средний белорусский крестьянин. Однако брэнд раскрутился: от охотников побывать на мельнице, откушать сала и испить настоящей самогонки нет отбоя.
В это время в музее под открытым небом разыгрывали колядные карнавалы, но на столах в хатах стояли не угощения, а муляжи хлеба, сала; показывали батлейку, но не задействовали зрителя в представлении.
Дионис и Алеся
Почему наш скансен проигрывал «Дудуткам», объяснила Валерия Клицунова, председатель общества «Отдых в деревне», зачинательница агроэкотуризма в стране: «В музее народной архитектуры и быта материальная база сильнее: все–таки нет больше такого места, где бы мы увидели постройки из всех регионов. Но на классической экскурсии трудно сделать привлекательный турпродукт. В «Дудутках» же все можно потрогать, например научиться у мастера плести из соломы. Для посетителей организуются специальные мастер–классы, не требующие больших вложений. Ну что стоит пук соломы? Ведь главное — гости сами своими руками могут прикоснуться к белорусской традиции».
Однако Светлана Локотко, похоже, смогла разбудить «спящую деревню»: «Создали отдел маркетинга, разработали несколько игровых программ на основе традиционных обрядов. Потом начали организовывать корпоративы». В общем, пошли по пути «Дудуток». А самыми модными в музее народной архитектуры и быта стали свадебные церемонии: во время моего приезда бракосочетание отмечали грек Дионис и белоруска Алеся.
Визитная карточка
О результатах маркетинговых усилий красноречиво свидетельствуют цифры: если в 2005 году музей заработал 55 миллионов рублей, то в прошлом — 390 миллионов. За счет этих средств появилась возможность нанять новых работников: режиссера народных праздников и кучера для туристических прогулок на конной повозке.
И все–таки пока музей неприбыльный. Только в прошлом году государство выделило на текущий ремонт построек около 900 миллионов рублей, на этот год для реставрации зданий предусмотрено 1 миллиард 800 миллионов из казны.
Может ли приход частного капитала ускорить развитие этнографического комплекса? Валерия Клицунова и Светлана Локотко уверены: надо привлекать к делу бизнесменов.
Сам опыт диктует правила игры. Так, арендаторы корчмы построили рядом с ней веранду, в результате ресторан расширился на 100 мест. К слову, фирма, арендующая корчму, ее же за свой счет и отремонтировала.
Однако в скансен по–прежнему надо больше вкладывать — это единственное место в стране, где можно узнать, как жили наши предки, точнее, большинство из них. Еще во времена Купалы и Коласа ютились в хатах, а не во дворцах. Достаточно зайти в любое жилище с низким потолком и бедной утварью, без элементарных удобств. Удивительно, как при этом рождались красивейшие легенды, сказки и песни!
...Тем временем на завалинках у хат, как и в «Пирогово» под Киевом, так и в скансене под Минском уже мастерят и торгуют ремесленники. На днях сотрудники одного из банков по своей инициативе организовали субботник: чинили здесь заборы, убирали мусор. В музей приходят новые сотрудники. Валентина Былина, бывшая хористка Музыкального театра, уже 2 года организует свадебные процессии, поет песни — не заученные из фольклорных сборников, а настоящие, которые слышала от мамы. Валентина Ивановна — уроженка Ельского района — живая хранительница традиций Полесья. На энтузиастах и предприимчивости единственный в стране музей народной архитектуры и держится.
Минский район.
