Нас уже пытаются обвинить в том, что мы, пользуясь напряженностью в отношениях соседей, таскаем каштаны из огня. Недавно уже порядком подзабытый российский политик Борис Немцов, выступая с комментарием для издания «Собеседник», даже на миг не усомнился в том, что теневой экспорт продовольствия из Беларуси приобрел гигантские масштабы. Поскольку «таможни между нашими странами нет, то очевидно, что предприимчивые белорусы будут брать французский или голландский сыр, итальянскую ветчину, испанские хамоны, попавшие под запрет на ввоз в Россию, перефасовывать в новую упаковку и продавать». Причем Немцов в этих деяниях усмотрел двойной ущерб для России. С одной стороны, страна недополучит таможенных пошлин, а с другой — заимеет более высокие цены и «возможно, менее качественную продукцию, потому что белорусы будут фасовать. Как они будут это делать, как товар будет храниться, никто не знает».
Нашу позицию по недопущению поступления запрещенных к поставкам в Россию товаров через свою территорию недавно озвучили и в МИДе: «Естественно, какие-то факты могут иметь место, но здесь необходимо вести речь о таких понятиях, как «коммерческое мошенничество» или преступная деятельность, которая пресекается по линии соответствующих органов».
Но даже если и есть какие-то единичные эпизоды, то общее ныне для наших стран таможенное законодательство мы не нарушаем. Санкции — мера исключительная, они просто не планировались, а значит, никаких мер «особого» таможенного регулирования попросту не существует. В самом начале масштабного документа под названием Таможенный кодекс ТС вводится понятие «товар Таможенного союза», а это значит, что товара «белорусского», «российского» или «казахстанского» больше не существует. Любой продукт, который вводится в обращение на территорию стран «тройки» с правильной таможенной очисткой и уплатой всех пошлин, вполне легитимен. И подвергать его карательным мерам, по справедливости, должны уже не белорусские таможенные органы, а иные администрации, причем российские. Кстати, на уровне таможенного законодательства стран СНГ реэкспортные ограничения в свое время были прописаны. Чтобы поменять страну происхождения товара, нужно соблюсти целый ряд условий. Например, изменить кодировку на этикетке на уровне четырех знаков, для чего просто переклеить ярлычок явно недостаточно. Для этого доля добавленной стоимости в товаре должна возрасти, и существенно. Но совершенно понятно, что в нынешних условиях бизнес всегда будет поступать так, как ему проще. А проще — придерживаться нового таможенного законодательства ТС.
«Белорусский товар или, скажем, польский — границу в столь чувствительном вопросе порой не проведет ни один специалист. Поскольку всегда есть вопрос личного отношения лиц, которые регистрируют товар, и много субъективных обстоятельств, которые на бумагу никто никогда не изложит. Нужно, конечно, понимать: каждый конкретный случай подлежит детальному рассмотрению. Если декларант приехал на белорусскую границу и написал, что страна назначения — это Россия, то к нему, понятное дело, сразу возникнут вопросы. А если он напишет, что Беларусь? Если польские яблоки едут на минский рынок, никаких оснований у таможенников тормозить их нет», — утверждает начальник Главного управления внешней экономической политики Минэкономики Роман Бродов.
Эксперт, несомненно, прав: к каждому импортеру контролера не поставишь и что он будет делать после пересечения общей границы ТС, не проверишь.
Не исключено, что перевалкой европейских сыров, вин и ветчины будут заниматься и… российские компании. Законодательство ЕЭП разрешает им беспрепятственно открывать свой бизнес у нас. Так что импортеры могут воспользоваться этим и под видом белорусского провозить к себе в страну товар совсем не белорусский. И это не будет иметь отношения ни к Беларуси, ни к порядочным намерениям нашей страны соблюдать все договоренности с нашей восточной соседкой.
benko@sb.by
