По мере того как мир готовится ко второй и всем последующим волнам эпидемии коронавируса, вопрос о вакцине становится все более актуальным и все более срочным. Хорошая новость: генеральный директор Всемирной организации здравоохранения Тедрос Аданом Гебрейесус недавно заявил, что во всем мире ведется разработка 141 вакцины от SARS-CoV-2 (именно так официально называется этот вид коронавируса, с которым мир сейчас борется). Новость похуже: не все разработанные вакцины окажутся эффективными.
У проблемы разработки вакцины против коронавируса несколько аспектов: собственно медицинский, технический (возможность производства огромного количества доз вакцины в короткое время), политический и морально-этический. Все взаимосвязаны.
Глубоко вдаваться в медицинские аспекты не буду: не специалист и не претендую. Скажу только, что некоторые страны — в основном европейские — сотрудничают в разработке вакцины, но какие-то — Россия и США, например — занимаются этим самостоятельно. С вирусом SARS-CoV-2 еще много неясного, и одна из таких неясностей, потенциально усложняющая работу, — сколько длится иммунитет? Нынешние исследования показывают, что он наверняка не будет пожизненным. Значит, для приобретения коллективного иммунитета нужно не только много переболевших (за что ратует Швеция) и получивших иммунизацию естественным, так сказать, путем, но и массовая иммунизация. Возможно, как в случае с родственником коронавируса сезонным гриппом, такая же регулярная — один или два раза в год. Массовая иммунизация — массовая вакцинация: эксперты говорят, что для выработки коллективного иммунитета необходимо вакцинировать примерно 80 % населения. Возможно ли это? Как утверждает Economist, в мире ежегодно производят 5 млрд доз различных вакцин, 1,5 млрд из них — от сезонного гриппа. Даже если перепрофилировать все имеющиеся на планете мощности под выпуск вакцины от коронавируса (что невозможно в принципе), для вакцинации всего населения планеты уйдет более полутора лет. Но, положа руку на сердце, никто не собирается вакцинировать все население планеты. Это и есть политический аспект проблемы.
Его главный вопрос: кто получит вакцину первым? И как с ней поступит? Некоторые страны уже сейчас, на стадии разработки и испытаний, пытаются заключать договоры о закупках вакцины у разработчиков и потенциальных производителей. Какие-то готовы платить за будущие поставки уже теперь. Германия, Италия, Нидерланды и Франция, объединившись, заключили договор с концерном AstraZeneca на поставку как минимум 300 млн доз. Столько же доз у этого концерна зарезервировали США. AstraZeneca — компания британско-шведская и ведет разработку новой вакцины совместно с Оксфордским университетом. А потому о своем первоочередном праве на вакцину уже заявила Великобритания.
Интересная история произошла с германской компанией CureVac, которая, по мнению специалистов, очень близко подошла к получению вакцины. После того как несколько месяцев назад фирму попытался купить Дональд Трамп, чтобы получить эксклюзивные права на вакцину для американцев, правительство Германии за 300 млн евро выкупило существенную долю в этой компании, чтобы гарантировать, что вакцина достанется сначала немцам. Кстати, когда CureVac заявила о наборе добровольцев для клинических испытаний, получила небывалый отклик: 4000 человек захотели стать добровольцами (нужно 168). В обычных условиях, говорят разработчики, сложно набрать необходимое количество испытуемых, а тут — сразу столько.
В начале июня Германия, Италия, Нидерланды и Франция объединились в «Альянс за инклюзивную вакцину». С одной стороны, «Альянс» хочет ускорить разработку вакцины и обеспечить ее производство на всех подходящих для этого предприятиях ЕС, а с другой — заявляет, что вакцина будет использоваться не только в Евросоюзе, но и в других государствах, в том числе в бедных странах Африки. И это уже морально-этический аспект проблемы.
plesk@sb.by
