Каждый встречный нам — учитель

«Каждый встречный нам — учитель», — любит повторять одна моя приятельница. В ответ я недоверчиво хмыкаю. Ну у самой Ольги, я согласна, поучиться есть чему, хотя бы ее стремлению всегда двигаться «вперед и ввысь», познавать что–то — неважно что — и без конца осваивать новое. Утомительное это, бесспорно, занятие, времени и сил требует немерено, вот и Ольга свои картины забросила в погоне за новым увлечением, а они у нее получались просто обалденные. Но все равно, стремление похвальное — буду учиться...

И у Натальи согласна поучиться — ее умению всегда ходить с таким маникюром и макияжем, будто она картошку в жизни не чистила, питается исключительно в ресторанах, а квартиру ей домработница убирает. Но я–то знаю, что у нее двое вреднющих мальчишкек–огольцов и муж лишний раз с дивана не поднимется, разве что за пивом сходить в холодильник. Но вот умеет же себя подать королевой! Что и сказать — молодец! Не то что другие — не будем указывать пальцами, — корона все время сползает, ногти ломаются в самый неподходящий момент, тушь течет...

Или Петровна... Что бы у нее ни произошло, какая бы беда ни стряслась — все равно убеждена, что все у нее лучше, чем у всех. И всем стремится помочь — делом ли, своим небогатым рублем или просто теплым словом участия. Когда с ней встречаешься, воочию убеждаешься, что свет не без добрых людей. И самому хочется становиться лучше.

А у Машки чему учиться? Как ни встретишь, то первый вопрос: «Двадцатку не одолжишь до зарплаты?» Затем вне зависимости от того, получила требуемое или нет, следует долгое и непрекращающееся нытье по поводу и без него: как эта жизнь надоела, муж — сволочь, дети — оглоеды, коллеги — интриганы, соседи — алкаши и т.д. и т.п. А заканчивается все пожеланием: «Дали бы мне автомат — всех перестреляла б!» Я, как ее увижу, стараюсь на другую сторону улицы перейти: с ней пять минут пообщаешься — день с больной головой ходить будешь.

Или у Ирки — стерва та еще! Идет навстречу с милой улыбкой: «Ой, как я рада тебя видеть! Ты цвет волос поменяла? Правильно, он придает солидности, моя бабушка таким всегда красится. И сумочка у тебя новая? Какая прелесть! Одна моя знакомая две недели назад точно такую же купила, так ей не понравилась, назад в магазин отнесла. Ты где покупала? Ой, и она там же...»

Ну чему у них учиться? Как отравлять жизнь себе и другим?

А если попробовать поменять, согласно Олиным рекомендациям, угол зрения? И поучиться не только у Натальи и Петровны, но и у Маши, и у Ирины. Например, тому, как не нужно жить, если хочешь ЖИТЬ. Ведь они, бедные, по сути дела, такие несчастные... Не потому, что муж сволочь и коллеги интриганы, а потому, что червь вечного недовольства изнутри съедает. Маша всегда такая бледная, глаза потухшие, а улыбки у нее на лице я вообще никогда не видела. Уж не говоря о том, что не слышала, как она смеется. Это ж так страшно: жизнь прожить — и не засмеяться никогда. А у Ирины только и радости, когда кого–то до слез доведет. А если у человека хватит сил не расплакаться — у нее самой трагедия. А поскольку женщина она по природе своей неглупая и книжки умные почитывает, то потом еще и конфликта разума и стервозной натуры не избежать. Вот и мучается, бедняжка, пока очередную жертву «не покусает»...

Нет, все же права моя Олька. Учиться нужно у всех. У одних — как уметь жизни радоваться, даже когда радоваться, казалось бы, нечему. Каждому новому дню, даже если он несет заботы и проблемы. Или тому, что тебя солнышко поцеловало — пусть даже зимнее, холодное и через оконное стекло...

У другого — как можно зарабатывать деньги (а не завидовать, что вот он, сволочь, умеет, а я, такой замечательный, так и не научился, потому что я выше этого, хоть бедный, но гордый. Гордиться, конечно, можно, вот только считать, что тот, кто ездит на дорогой машине, пренепременно сволочь, совсем необязательно). У третьего — как, зарабатывая эти самые деньги, не потерять при этом чувство собственного достоинства, сострадания к людям или чего–нибудь еще, куда более важного, чем деньги. У четвертого, у пятого, у шестого...

Вот и получается, что действительно каждый встречный нам — учитель.

Самое трудное тут — научиться учиться.