К писателю – автору «одного из главных произведений (так пишут) белорусской литературы XXI века», - наверное, стоит прислушаться. Или нет? Давайте вместе почитаем интервью Саши Филипенко (ну, не против писатель, чтобы так его называли, и хорошо, пусть хоть до пенсии остается Сашей), данное труженикам наших нив.
Работает Саша в России. Через силу, «с ощущением надвигающейся катастрофы», но работает. «Улучшения не будет, режим себя загнал» - все равно не уезжает. «У москвичей накипело, в России все с ума посходили» - и все же нет мысли бросить все и вернуться. Или уехать совсем. Ругмя ругать место своего проживания-прокормления – это, наверное, такая человеческая черта. Ждущая пока еще своего Бальзака или Достоевского.
Саша работает на «телеканале «Дождь» - единственном независимом в России». Описывает, чем занимается: «Журналисты канала ежедневно привозили новости о пытках. За полгода эфира у нас только две субботы не было сюжета о пытках в России». Тяжелая работа, согласитесь. «Поэтому «Дождь» - это не только журналистика, но и активизм». И с этим тоже трудно спорить. Можно даже добавить: 24 подряд еженедельных сюжета о пытках – это уже не журналистика. И не литература. Это пропаганда.
Ну и ладно, кажется, зарабатывает человек чем может и не у нас, не на ниве − в России, где «очень трудно находиться человеку со здоровым умом». Пусть его. Но ведь и Беларусь не оставляет Саша своим зорким писательским оком: «Нам, – доводит он, - важно заниматься своими проблемами. Например, мы последняя страна в Европе, где не отменена смертная казнь». Мы, так и хочется Саше ответить, тут как-нибудь сами разберемся. Езжайте уже зарабатывать, пытки не ждут.
Вообще о своей родине у писателя интересное представление: «Люди, которым 20 лет, рассказывали, что их история начинается от партизан и Второй мировой войны, - они ничего и не будут делать. Если кто и будет защищать Беларусь, то это люди, которые знают, что они защищают». Ну, я вот, например, знаю. Коллеги мои тоже. Ветераны, их дети, их внуки… - да много нас таких, огромное, я бы сказал, большинство белорусов.
А Саша Филипенко, который ерничает, мол, «первый белорус появился от первой партизанки», - он будет защищать Беларусь? Или только «Дождь» в Беларуси? Ага, под пытками… как, кстати, «на самом деле» пришлось многим: именно белорусам и именно партизанкам.
Но даже эту историю, идущую якобы «от партизан», белорусский писатель, оказывается, знает весьма своеобразно. «Как начиналась оттепель в советское время? – спрашивает он у такого же журналиста и немедленно отвечает сам. – Был запрос на инженеров, и поэтому в каждом доме стояла мировая литература». Как это – поэтому? Что тут с чем сочетается? Ликвидация безграмотности – фантастическая тяга советских граждан к образованию и культуре – огромные, непредставимые нынче мощности книгопечатания – колоссальный рывок, давший каждому квартиру вместо угла в бараке – мода на высшее образование или хотя бы его видимость… это реальное прошлое не отрефлексировано современным инженером человеческих душ. Потому и вывод у него такой неочевидный: «Запроса на более-менее образованную аудиторию у белорусского государства нет… будут взращивать техническую интеллигенцию». А как же готовящееся обязательное общее среднее образование в стране? Ох, не спрашивайте, писатель – не читатель, он пишет.
А его издают. Понятен интерес Саши Филипенко к потенциальной аудитории своих читателей. «Высокой читательской культуры во Франции нет, - делится он увиденным, - читают, как у нас, тоже мало. Но государство понимает, что культурой заниматься важно и нужно». В отличие от нашего, так надо полагать. «В Швеции очень высокая читательская культура, но они слушают аудиокниги – в машине, бегая, в спортзале». Слушайте, кто-нибудь пробовал слушать серьезную, настоящую, писателем написанную книгу во время пробежки? Это же ноги поломать можно, а гляди ж ты: «высокая читательская культура».
«В России при 140 млн населения книжный рынок составляет 4 млн, - продолжает со знанием дела наш земляк. - В Беларуси книжный рынок отсутствует полностью». Я аж поперхнулся, дочитав, потому что (специально перелистнул на страницу раньше, неужели показалось? Да нет же!) вот: «Я суперпротив всяких обобщений». Не верю. Ни глазам своим больше не верю, ни журналистке на интервью, ни Саше Филипенко, ни тому, что он писатель. Не связывается у меня одно его высказывание с другим. С падежами все вроде в порядке, а смысл ускользает.
И вот сижу, думаю: он же из лучших. Успешный сценарист, побыл телеведущим, журналистика постоянно, книги модные выходят. А как начнет такая медиаперсона чего говорить… Как бы это назвать… верхоглядство это. Верхоглядство с претензией. Не скажу, что без способности, но без желания хоть во что-нибудь погрузиться и как следует осмыслить – точно.
Ответ, почему так, мне кажется, проговорен в том же интервью: «У меня есть внутренний конфликт, потому что я себя уже ощущаю человеком Европы». Ощущать себя человеком Европы, толком не зная даже, как и чем живут ни твои земляки-белорусы, ни твои кормильцы-россияне, – это пять. Заметьте, «человек Европы» в представлении Саши - это не андалусский козопас, не норвежский нефтяник, не критский рыбак и не британский гарсон. Это некая элитная и непременно интеллектуальная общность людей, где кофе по утрам и вино по вечерам пьют «Улицкая и Акунин, зарабатывающие себе на дом во Франции»…
Причем вы меня режьте, но Европа-то никогда (слышите – никогда, «есть вещи, которые важно проговаривать не раз») не признает этих «человеков» своими. Они же, такое ощущение, в погоне за мифом готовы… на многое готовы. Родину свою уж точно не пожалеют, не знаю, как оно у них с отцом-матерью.
Вот такое интервью, повторю, нашего успешного, трудолюбивого, сам-себя-сделавшего писателя Саши Филипенко. Согласитесь, странные они люди – некоторые модные писатели. Когда интервью дают, здоровым умом их понять непросто. Пусть уж лучше и правда книжки пишут. Для 4-миллионного книжного рынка.
Но еще более странные – это отдельные белорусские журналисты, головы от нив не поднимающие. Для которых XXI век, почитай, уже и закончился. И снова ничего в нем хорошего для Беларуси не было. Разве что пара произведений белорусской литературы на отсутствующем книжном рынке?
