Петр Котельников — единственный из оставшихся в Беларуси живых защитников Брестской цитадели — в эксклюзивном интервью «БН».
КАК СРАЖАЛИСЬ в первые дни Великой Отечественной до последнего вздоха, как задыхались в едком дыму и умирали от жажды солдаты, все это он видел не в кино и не в документальных фильмах, а своими глазами. 12-летний воспитанник музыкантского взвода 44-го стрелкового полка Петр КОТЕЛЬНИКОВ (на снимке) был участником тех далеких событий. Сейчас он — единственный из оставшихся в Беларуси живых защитников непокоренной цитадели. 8 ноября этого года исполняется 55 лет со дня открытия музея обороны Брестской крепости. Петр Павлович прекрасно помнит, как осенью 1971-го торжественно открывали мемориальный комплекс «Брестская крепость-герой». Оказавшись в числе немногих, кому посчастливилось выжить в огненном аду, он старался донести до потомков правду о героической обороне пяди прибужской земли, оставшейся глубоко в тылу наступающего врага. И нынче продолжает встречаться с молодежью, делиться воспоминаниями. Сегодня Петр Котельников — собеседник «БН».
— Петр Павлович, как случилось, что накануне войны вы оказались в Брестской крепости?
— Я родом из села Долгово Земетчинского района Пензенской области. В раннем детстве остался сиротой, воспитывался в детдоме. В то время подобная участь постигала многих моих сверстников. Когда незадолго до войны из 44-го стрелкового полка, который дислоцировался в местечке Слобудка на Пружанщине, к нам приехал лейтенант Василий Ушаков и стал отбирать ребят в музыкантский взвод, я был очень рад, узнав, что попал в пятерку счастливчиков. К неожиданным переменам нам было и без того не привыкать, а эта новость просто окрылила! В марте 44-й стрелковый полк перевели из-под Пружан в Брестскую крепость. Нас же, воспитанников, привезли сюда двумя месяцами позже, дав возможность окончить пять классов общеобразовательной школы. В музыкантском взводе я осваивал альт, причем довольно успешно.
— Помните первое впечатление от знакомства с Брестом?
— Гордость. Невообразимое чувство гордости от того, что я попал в музыкантский взвод, в воинское подразделение, причем на крайнем западном рубеже нашей необъятной страны. Еще в то время, когда был детдомовским мальчишкой, очень любил рассказы бывших бойцов Гражданской войны, частенько приходивших к нам и делившихся воспоминаниями о службе, боях, фронтовых перипетиях. Как и многие мои друзья, я мечтал стать красноармейцем, отважным бойцом, носить военную форму, быть примерным во всем. И когда меня определили в музыкантский взвод, был счастлив.
— Каким остался в вашей памяти первый день войны?
— Невероятно страшным. Я, двенадцатилетний парнишка, заглянул в лицо смерти. Наша казарма находилась в северо-западной части кольцевой казармы Центрального острова. Жили мы на втором этаже. Ранним утром 22 июня начался настоящий ад. Первые немецкие снаряды попали в нашу и соседнюю казармы. Пробило потолок, обвалилась часть стены. Причем сразу стало понятно, что это не учения, а война. Я был в крепости после того, как Брест освободили от оккупантов, и видел, что от нашей двухэтажной казармы почти ничего не осталось. Стены полутораметровой толщины были разрушены до самого фундамента.
Когда цитадель поднялась по тревоге, мы, воспитанники полка, вместе с бойцами должны были прибыть на пункт сбора в районе Северных ворот. Но из-за сильной бомбежки туда так и не добрались. Во время одной из перебежек меня ранило в голову. Очнулся в соседней казарме, почувствовав неприятную слабость. Голова кружилась, я не сразу ощутил, что она перевязана. А вокруг гремели взрывы, свистели пули. Было около десяти или одиннадцати часов утра.
— Очутиться в огненном кольце, из которого нет выхода, — трудное испытание для взрослых людей. А что чувствовали в то время вы, подросток?
— Об этом некогда было думать. Сама реальность вынуждала быть заодно с бойцами, подносить патроны, заряжать винтовки, сбивать огонь. Я почему-то не задумывался о том, что в любой момент могу погибнуть. И вскоре уже не чувствовал боли, усталости, привык к едкому дыму, пыли обваливающейся штукатурки, падающим кускам кирпича. Было только одно желание: скорее бы наступила ночь, может, тогда полегчает.
К концу первого дня войны вместе с другими мальчишками я оказался в подвале казармы соседнего 333-го стрелкового полка, где и пробыл до последних чисел июня. Мы ухаживали за ранеными, добывали боеприпасы, продукты, воду. За патронами и гранатами, пригнувшись, бежали в соседнюю казарму. Там среди груд развалин еще оставались ящики с боеприпасами. Мы набирали в противогазные сумки патроны и гранаты и несли бойцам. Каждая такая вылазка могла стать последней, и с некоторыми ребятами так и случилось. Война жертв не выбирает!
— Петр Павлович, одним словом вы обмолвились о воде. В раскаленной от июньского зноя и вражеских бомб, снарядов крепости ее особенно не хватало. И на вес золота был каждый грамм…
— В мемориальном комплексе «Брестская крепость-герой» есть скульптура «Жажда», которая очень точно отражает, какой ценностью была для нас вода. Через западное крыло мы пробирались к реке, чтобы ее набрать, и возвращались обратно. Это можно было сделать только в ночное время, потому что днем фашисты обстреливали все пространство до реки. Ночью же пускали осветительные ракеты. Обнаружив людей, стреляли на поражение. Однако в мгновения между вспышками можно было перемещаться, чем мы и пользовались.
— Когда вы вышли из крепости? И как потом сложилась ваша судьба?
— В последних числах июня по приказу командования группа бойцов (и мы, воспитанники, вместе с ними) пошла на прорыв через Центральные трехарочные ворота. Прорыв не удался, так как силы были неравные. Многие погибли, а тех, кто остался в живых, фашисты взяли в плен и отправили в лагерь около польского местечка Бяла-Подляска. Там мы провели под открытым небом 10 или 12 дней. Кормили раз в сутки какими-то консервами. Порции были настолько маленькими, что на всех их не хватало. От ран и голода люди постоянно умирали. Мы жили одной мыслью — о побеге. Пытались прибиться к группам пленных, которых ежедневно выводили на работы. Но нас не пропускали: немцы отбирали взрослых, физически сильных людей. Правда, однажды, когда группа работников набралась большая, нам как-то удалось выйти за ворота. Рассчитывали по пути сбежать, но ничего из этого не вышло. Мы попали в Брестскую тюрьму. К ограде часто подходили местные жители, искали родных, приносили еду и одежду. Когда через несколько дней немцы проводили осмотр тюрьмы, мы успели переодеться в деревенские лохмотья и придумали историю о том, что живем в одной из соседних деревень, а в тюрьме оказались по ошибке. Немецкий офицер поверил и показал рукой на выход.
— Где вы встретили День Победы?
— Здесь же, в окрестностях Бреста. Поначалу с ребятами хотели пробраться к линии фронта, но когда поняли, что она отодвинулась слишком далеко, осели в одном из сел, работали по хозяйству, помогали партизанам. А когда Синеокую освободили, я хотел вернуться обратно в свой полк. Но не получилось. Армии ведь было не до нас, несовершеннолетних. По этой же причине меня не призвали на срочную службу. Уехал на Урал, окончил школу ФЗО, устроился токарем на танковый завод. Там и встретил День Победы. После войны вернулся в Брест и все же осуществил свою давнюю мечту — стал военным. Прошел путь от рядового до полковника. Можно сказать, что начинал и заканчивал службу на войне. Боевое крещение получил в первые дни Великой Отечественной, а в запас ушел после выполнения интернационального долга в Африке, когда шла война между Эфиопией и Сомали.
— У вас много боевых наград. Какая из них самая ценная?
— Орден Отечественной войны ІІ степени, которым награжден за участие в обороне Брестской крепости. Мне тогда было всего 12 лет. Позже получил второй орден Отечественной войны ІІ степени, орден «Великая Победа», орден Красной Звезды за выполнение интернационального долга в Африке, 18 юбилейных медалей.
— Петр Павлович, Музею обороны Брестской крепости 55 лет. В мемориальном комплексе «Брестская крепость-герой» часто проходят митинги. Здесь принимают воинскую присягу нынешние солдаты, вступают в ряды Белорусского республиканского союза молодежи юноши и девушки. Здесь проходит посвящение в студенты, собирают тысячи людей другие мероприятия. На многих из них вы бываете, делитесь воспоминаниями. Что для вас Брестская крепость?
— Святыня, которой во все времена смогут гордиться потомки. Визитная карточка Брестчины и всей нашей страны. Судите сами: в мемориальном комплексе «Брестская крепость-герой» со дня его торжественного открытия побывали более 20 миллионов человек из 140 стран мира! Особая атмосфера здесь царит 9 Мая и 22 июня, когда тысячи жителей нашей страны, делегации ветеранов и молодежи из России, Украины, Казахстана и многих других стран склоняют головы в память о защитниках непокоренной цитадели. Что касается Музея обороны Брестской крепости, уникальные находки послевоенных лет: комсомольский билет Алексея Наганова, Приказ № 1, а также огромная исследовательская работа писателя Сергея Смирнова позволили рассказать о подвиге защитников цитадели над Бугом миллионам людей и открыть сам музей, а позже — создать мемориальный комплекс. Когда после развала Советского Союза для крепости настали тяжелые времена, появились замечательные люди, которые стали заботиться о ее возрождении. 15 лет директором мемориального комплекса «Брестская крепость-герой» работает генерал-майор Валерий Губаренко, при котором это священное место фактически получило второе рождение. Проведена колоссальная работа по обновлению мемориального комплекса, реконструкции стометрового штыка, главного монумента, очистке обводных каналов и других сооружений. Каждый год поисковики устанавливают имена и фамилии неизвестных защитников крепости. За 40 лет на мемориальных плитах появилось еще 72 имени. Это большая кропотливая работа, заслуживающая огромного уважения.
— Как, на ваш взгляд, к памяти погибших героев крепости относится молодежь?
— Очень трепетно. Она участвует в поисковых работах, несет вахту Памяти у Вечного огня. Я часто встречаюсь с молодыми людьми и вижу, с каким неподдельным интересом они задают вопросы, высказывают мнения. Крепость будоражит их сердца, значит, о подвиге ее защитников наши потомки не забудут в веках.
В Музее обороны, который в эти дни отмечает 55-летие, становится все больше экспонатов — сейчас их уже тысячи! На мой взгляд, очень символично, что недавно в экспозиции появился меч Победы, врученный мемориальному комплексу Президентом Беларуси Александром Лукашенко 22 июня нынешнего года — спустя 70 лет после начала Великой Отечественной войны. Он изготовлен оружейниками из города Златоуста и символизирует несгибаемый дух сплоченности и героизма нашего народа.
— В фильме «Брестская крепость», не так давно вышедшем на экраны, главный герой — мальчишка Сашка Аксенов. Вы стали его прототипом. Какое было чувство во время просмотра картины?
— Я смотрел ее не раз, и всегда комок застревает в горле. Ведь когда-то все это пережил сам. Такое кино нужно зрителям, особенно молодежи. Оно ведь не только повествует о событиях давно ушедших лет, но и наглядно показывает, как ужасна война, и имеет большое воспитательное значение. Выступая перед школьниками, студентами, я иногда спрашиваю у них, как бы они поступили в ситуации, в которой оказались мы. Некоторые стесняются сказать, что тоже не сидели бы сложа руки, а стали защищать родную землю. Но по глазам эта решимость видна. Значит, не зря мы вспоминаем о защитниках Брестской крепости...
Беседовал Александр КУРЕЦ, «БН»
Фото Сергея СНОПКО
