Этой весной саперов внутренних войск поднимали по тревоге более 400 раз. На одном из опасных дежурств побывал репортер «Р»
— Плохие новости из Дзержинска: на поле нашли крупнокалиберный боевой снаряд… Приготовьтесь, сейчас выезжаем! — бежит из штаба замначальника взрывотехнического центра внутренних войск Дмитрий Гаврук. В зашторенном микроавтобусе «Форд-Транзит» всего 6 посадочных мест. Остальное пространство салона занято предметами и приборами, назначение которых мне неизвестно. Проблесковый маячок включен. Секунды – и мы уже далеко от ворот войсковой части № 5448.
На борту есть все, чтобы быстро найти управу на самую опасную (в тротиловом эквиваленте) находку. Блокиратор радиоуправляемых взрывных устройств: его защитное поле не даст привести в действие закладной заряд. 30-килограммовый костюм-панцирь, в котором взрывотехнику не страшен даже прямой взрыв 100 граммов тротила. Комплект манипуляторов-щупов, контейнер для перевозки гранат и снарядов малого калибра. А также гидродинамический разрушитель – мощная штуковина, которая разнесет в клочья любой подозрительный пакет, дипломат или сумку.
Дзержинск, деревня Станьково, поле местного агрокомбината. У кромки ждет милицейский УАЗ.
— Вчера в СПК сеяли пшеницу: сначала трактор зацепил его плугами, шедшую следом сеялку заклинило. Глянули – и ужаснулись: ржавый снаряд. Да какой! – ведет нас на место Игорь Михалев, участковый инспектор Дзержинского РОВД. И вправду «какой»: с места не сдвинуть, кило под 50 будет, не меньше. А это что за царапины?
— Да механизаторы пытались разобрать. Хорошо, что руководство вовремя заметило. Сразу позвонили вам, — говорит участковый милиционер, пока тяжеленную «мамашу» загружают в микроавтобус.
Хлоп! – закрыты двери. Мы едем на армейский полигон. Дорога ухабистая, у меня под ногами гулко перекатывается 152-миллиметровый артиллерийский снаряд времен Первой мировой. Вспоминаются детство, учеба, любимые…
Глухая дорога. На километры вокруг только лес. В чаще находим танковый окоп (видно, еще с учений остался). В самом углу отрываем яму метровой глубины, опускаем снаряд. Наверх положены две 400-граммовые тротиловые шашки с детонатором, от них техник прокладывает магистральную сеть. Черный шнур саперного проводника разматывается с катушки и «замирает» в километре от окопа. «Услышите взрыв — спрячьтесь за дерево и обхватите голову руками». Несколько оборотов ручки подрывной машинки – сотрясающий воздух разрыв и адский свист в кронах сосен. Ощущение такое, будто пролетела стая диких птиц. Осколки сыплются с небес градом… Поднимаюсь с земли, ощупываю себя с ног до головы – вроде жив!
— Сезонности в нашей работе нет, выезжаем круглый год. Другое дело, что весной звонков немножко больше – начинается посевная. А осенью несколько выше процент ложных вызовов: школьники приходят на учебу… В остальном – обычные будни, наполненные минометными минами, ручными гранатами, снарядами и авиабомбами. 60—65 выездов в месяц — не соскучишься, — говорит майор Гаврук. – Как правило, приходится иметь дело с «подарками» минувших войн, которые пролежали в земле несколько десятилетий, а то и век. 2—3 раза в год работаем по «нестандарту»: растяжки на лестничных клетках, парковках, дачах… Или же самодельные взрывные устройства, искусно запрятанные в почтовые ящики, мобильные телефоны, плееры и магнитолы. Гранаты и заряды в этих случаях боевые, но уровень исполнения – любительский: видимо, кого-то просто пытаются запугать. Несколько раз видели весьма правдоподобные муляжи на опорах мостов и рельсах железной дороги… Шутников находят быстро.
…Нас разворачивают на полдороге в Минск. В Воложинском районе — очередная опасная находка. Люди нервничают. Пока мы едем в «горячую точку», я узнаю, что заставляет переживать профессионалов, у которых за плечами сотни таких выездов.
Обезвредить один снаряд тяжело, 80 – очень тяжело, а 2000? В прошлом году в столичном микрорайоне Дружба раскопали немецкую зенитную батарею с арсеналом 88-миллиметровых снарядов. С таким количеством боеприпасов можно было бы держать оборону месяца три. Столько же ушло на его нейтрализацию… Немига, 2004-й. На стройплощадке будущего паркинга обнаружено 300 немецких гранат М-24. Сохранность – хоть сейчас в бой. Экскаваторщика упрашивали продолжить раскопки часа два. И все равно отказался.
— Высший пилотаж в нашей работе – обезвредить немецкую авиационную бомбу. Даже для профессионала с многолетним стажем это опасный соперник. Это вызов, от которого в крови начинает играть адреналин. 250 килограммов веса, 2 взрывателя, часовые замедлители, самоликвидаторы и противосъемные приспособления… Не дай бог что, и упитанный «поросенок» не оставит ничего живого в радиусе километра. Вызываем специальный автопогрузчик ЗИЛ с гидрокраном. Бомбу на полигон вывозим в кузове с опилками и песком. Впереди – патруль ГАИ, вокруг – обычная жизнь города-миллионника, — рассказывает Дмитрий Гаврук. – В 80-е годы в саперной практике зафиксировано несколько случаев, когда механизм самоликвидации включался уже в процессе транспортировки. Прямо в машине: тик-тик-тик-тик... Поэтому каждый сапер как реликвию хранит «ушки» — подвесные приспособления от таких опасных, но все-таки обезвреженных «немок». В моей коллекции их пять.
…Воложин. СПК «Агровишневский». «Вот тут, тут, прямо у дороги, — волнуется председатель Евгений Яцино. – Это ж надо, каждую весну мои трактористы что-нибудь находят. В прошлом году – три мины. В этом – снаряд. Недаром говорят, что здесь проходила линия фронта Первой мировой». Метровая яма в низине, две тротиловые шашки, детонатор, саперный провод. «Взрыв через пять минут, всем приготовиться!» — и очередная стая смертоносных птиц. Оцеплению – отбой. Возвращаемся.
— Говорят, сапер ошибается дважды. Первый — при выборе профессии, второй – когда выучит все разновидности взрывных устройств и… успокоится, — уверен Дмитрий Гаврук. — Страх и сомнение – ангелы-хранители в нашей работе. Самоуверенность – тонкое лезвие, с которого можно сорваться, когда несешь в руках высокотехнологичную, нашпигованную тротилом смерть.
Их в музее взрывотехнического центра внутренних войск МВД – сотни. Снаряды, ручные и пистолетные гранаты, шрапнель, минометные мины, мины-лягушки, взрыватели, снаряженные пулеметные ленты, стабилизаторы авиабомб и фрагменты обезвреженных реактивных снарядов советских «катюш». В этот вечер в коллекции появился еще один экспонат – огромный осколок, который перерубил надвое молодую сосну в районе Дзержинского полигона.
На снимке: ржавый снаряд, да какой!
