Оптимистические раздумья нашего корреспондента в залитой дождями борозде
Но в минувшие выходные я почувствовал себя немного… китайцем. Правда, они, стоя по колено в воде, рис сеют, а я убирал, тоже по колено в грязи, картошку. Выуживал, не разгибаясь и не приседая (а куда присядешь?), отборные картофелины из жидкого месива, в которое благодаря нескончаемым проливным дождям превратились отцовские пятнадцать соток. До этого, правда, пришлось активно и с полным напрягом сил помогать лошадке, которая, бедняжка, еле продиралась через «болото», а потом и самому отказаться от сапог по причине полной их бесполезности и шлепать, вспомнив заодно детство, босиком.
Та еще работенка, бросить бы ее, не начиная, но как ты это сделаешь, если все два выходных дня, как по заказу, светило солнышко, и если картошку эту, на которой уже заметны зловещие белые пятнышки, еще на несколько дней оставить в болоте, то и убирать будет нечего.
Вот поэтому-то и я, и практически все трудоспособные жители нашего немаленького поселка на Вилейщине два дня крюком стояли в поле. Редко кому (у кого участки оказались повыше) удалось пустить в ход небольшие самодельные тракторы.
Ну и зачем, спросит кто-то, так «забiвацца» на работе, если тот же мешок картошки на зиму можно без проблем купить на базаре? Я, честно говоря, поползав по грязи, тоже к этой мысли склонялся, а потом подумал: а что если те наши крестьяне, которые картофель продают на городских базарах, тоже вдруг оставят урожаи свои гнить и в одночасье превратятся из продавцов в покупателей?
Конечно, гуманитарной катастрофой тогда это не назовешь, но то, что останемся без драников, — это точно. Потому что, как ни удивительно это говорить о стране, для которой бульба давно стала вторым хлебом, основное ее количество сегодня производится на таких вот крестьянских сотках, ныне практически повсеместно затопленных и подтопленных. В общественном же секторе ныне посажено всего 47,3 тысячи гектаров картофеля.
С них (даже если предположить, что средняя урожайность каждого гектара составит 200 центнеров) можно собрать около… миллиона тонн картофеля. А если, как утверждает доктор сельскохозяйственных наук Сергей Банадысев, в этом году планируется собрать всего по стране не менее 8,6 миллиона тонн его, то ясно, на чьи плечи ложится основная нагрузка по выполнению этой задачи.
Впрочем, крестьяне, их дети и внуки, которые пешим и механизированным строем устремляются сейчас к родительским подворьям, о высоких материях не думают. Они просто высыпают свои корзины и ведра в мешки, которые сегодня в немалых количествах увидишь на любом поле в любом районе страны. И я больше чем уверен, что, какими бы трудами и усилиями это ни достигалось, какие бы хляби земные для этого преодолеть ни приходилось, все, что выращено, собрано будет. Хотя бы потому, что ни моим землякам, ни тысячам других людей и в страшном сне не приснится, что, оказывается, можно просто не убирать то, что посеяно, посажено, выращено… Чем, собственно говоря, все мы и сильны.
