В искусстве все замешано на неровностях, непредсказуемостях, скачках. Спокойствие ему противопоказано
По инициативе Русского театра имени Максима Горького состоялся круглый стол режиссеров и театральных критиков с обсуждением проблем белорусской режиссуры.
За последнее время произошли серьезные кадровые перестановки во всех театрах республики. В качестве главных режиссеров коллективы возглавили новые фигуры. В СМИ стали часто звучать высказывания о том, что страна оскудела на яркие режиссерские личности. Признанные мэтры не подготовили себе достойную смену. Кризисное состояние отечественного театра, который мигрирует в сторону массовой культуры, объясняется целым букетом причин. Сами режиссеры ни с одним из этих утверждений не согласны.
Отстала белорусская режиссура от своих зарубежных собратьев или пошла по своему уникальному пути? Захлестнули творческих людей административные хлопоты или необходимость зарабатывать деньги? Виноваты недальновидные действия министерств и управлений культуры, плохая подготовка кадров, безынициативность и практицизм молодого режиссерского поколения? Все это явилось предметом горячего заинтересованного спора, в котором принимали участие режиссеры Валерий Анисенко, Алексей Лелявский, Сергей Ковальчик, Александр Гарцуев, Екатерина Аверкова, Александр Марченко и театральные критики Людмила Громыко, Татьяна Комонова, Алексей Стрельников, Елена Мальчевская, Кристина Смольская и автор этих строк.
А говорили о том, что можно ставить спектакли так, как режиссеру хочется, или так, как надо для любимого театра. В первом случае реализуешь собственные амбиции, особенно ни с кем не считаясь. Во втором — польза для планомерного естественного развития коллектива, чей высокий творческий потенциал будет работать не только для тебя любимого, но и для всех.
Сегодня в полный рост встает проблема обучения и расширения кругозора, чтобы достойно войти в европейское культурное пространство. Надо использовать все возможности. Ведь чем меньше ты знаешь, чем старомоднее твои знания, тем чаще повторы, штампы, банальности. Есть и обратная сторона. Режиссер, пораженный ярким впечатлением от произведения какого-то модного мастера, сразу стремится использовать это в очередном спектакле. А чужое часто не хочет становиться своим.
Как выработать собственный художественный почерк? Как сделать так, чтобы и у нас появлялся оригинальный режиссерский стиль, в полный голос звучали яркие имена? В России говорят с придыханием о театре Петра Фоменко, Сергея Женовача, Кирилла Серебренникова. В Литве — о театре Эдмунтаса Някрошюса. В Латвии — о театре Алвиса Херманиса. У нас есть театр Валерия Раевского, Бориса Луценко, Николая Пинигина, Виталия Барковского. Кто же пришел им на смену?
Исследуя жизнь, режиссер таинственным образом связывает личное, наработанное огромным трудом, с реальным и космическим временем. В этом главная сложность и загадка этой штучной профессии. Он схватывает реальность в развитии и наделяет ее образами, жестами, звуками, музыкой, пластикой, светом. Получается (или не получается) спектакль, интересный публике.
В те времена, когда тесно соприкасались сценические культуры союзных республик, существовала единая плодотворная территория обмена новыми творческими идеями. В ХХ веке чувствовалась неразрывная связь с предшествующими художественными традициями. Вот и на совещании руководители театров В. Анисенко и С. Ковальчик напоминали о школе великих мастеров, начиная со Станиславского. Увы, сегодня это только прекрасные воспоминания. Недавняя выпускница БАМ Екатерина Аверкова справедливо заметила, что сегодня режиссуре учат ученики учеников и еще раз учеников тех великих учителей. В этой эстафете теряются флажки и убыстряются ритмы. От первозданного остается мало. И прежде всего исчезает способность мыслить категориями нравственных и социальных процессов. Все делается для достижения быстрого успеха, связанного с текущей модой, конкуренцией, наградами.
Все присутствующие сожалели, что сокращается из-за жестких планов репетиционное время, приходится работать на вкусы неподготовленных зрителей, выискивать шокирующие приемы.
Не менее существенно и то, что режиссура исконно считается мужской профессией, суровой, жесткой, диктаторской. Сегодня учиться режиссуре идут в основном женщины, а их адаптация в театральных коллективах проходит не гладко. Что говорить, искажается природа режиссерского труда. Смещаются акценты в сторону повседневных хлопот. Где уж тут рождать и выращивать новые идеи!
Пациент, скорее, жив, чем пребывает в коме. В медицине, в любой кардиограмме, когда запечатлевается ритмическая устойчивость, повтор рисунка, врач радуется. Аритмия, зигзаги вызывают беспокойство. В искусстве все по-другому. Оно все замешано на неровностях, непредсказуемостях, скачках. Спокойствие ему противопоказано.
