За что скромную агроусадьбу оштрафовали на десятки миллионов

Александр с женой Татьяной живут в центре Брагина. Свой двухэтажный дом строили как жилой. Потом первый этаж перевели — строго по процедуре — в статус нежилой недвижимости и устроили в нем бар. Вскоре поняли, что шум и веселье допоздна семье ни к чему. Переоборудовали бар в продуктовый магазин. От прочих городских его отличают ежики на фасаде, львы при входе, пластиковые буслы на лужайке и прочие «малые архитектурные формы». Незамысловатые, наивно–лубочные, но притом показывающие, что хозяева вложили в дело не только деньги, но и душу, свое представление об уюте и красоте.

А потом они решили заняться агроэкотуризмом и купили земельный участок с постройкой. Знаете где? Между украинским городом Славутичем и украинской же Припятью. Такой вот географический парадокс. Деревня Верхние Жары расположена на самом южном уголке белорусской земли, где она узкой полоской вдоль Днепра вклинивается в землю украинскую. Отсюда до чернобыльского реактора и безжизненной Припяти в несколько раз ближе, чем до Брагина. В хорошую погоду, говорят, видны трубы АЭС.

Перестраивая здание 1902 года под гостиницу, Александр только печи доверил мастеру, все остальное делал сам.

Постройка, которую супруги приобрели, датирована... 1902 годом: еще первая революция в империи не случилась. Поначалу была в этом здании церковно–приходская школа, в советское время — сельсовет, узел связи и что–то еще, потом опять школа... Бревенчатое строение когда–то обложили кирпичом, но неудачно: кое–где по кладке пошли трещины. Словом, Левицким в 2009 году здание досталось полностью амортизированным, то есть к использованию непригодным. Что и подтверждает чисто условная цена приобретения — 51 тысяча рублей. По официальному курсу того времени — примерно 25 у.е.

Держу в руках договор купли–продажи от 12 мая 2009 года, где Продавцом выступает Комаринский поселковый Совет в лице председателя В.М.Свисловского, Покупателем — частное унитарное торговое предприятие «Одинокий волк» в лице директора Т.Н.Левицкой. Срок аренды участка — 50 лет. Целевое назначение недвижимого имущества — «для развития агроэкологического туризма».

Победитель аукциона, то есть ЧУТП «Одинокий волк», исполнил предусмотренные протоколом обязательства: ввод здания в эксплуатацию в течение года с момента госрегистрации, создание не менее двух рабочих мест и прочие. Чего это стоило? Далекий от строительства человек не поймет, а понимающий представит объем работ: в развалюхе площадью 200 кв. метров отодрать от стен обветшавшую за сто лет дранку с глиной и вывезти на нескольких грузовиках вместе с прочим хламом; заново отделать стены и потолки, уложить плитку на полы (предварительно их подняв из–за высокого уровня грунтовых вод); устроить водоснабжение от скважины, санузел и баню, полноценную кухню и спальные помещения... Только на перекладку печей Александр пригласил специалиста. Все остальное сделал сам. Одну из комнат собственноручно — как умел дед! — обшил искусно переплетенными, как на корзинках, дубовыми полосками.

Александр: «Не считали, сколько денег на это ушло. Все, что мы зарабатывали». Татьяна: «Муж там дневал и ночевал. Всю зиму работал, протопив печи хотя бы до нулевой температуры в помещениях. Семья едва не распалась...» Между брагинским домом супругов и агроусадьбой — 60 км. Каждый день домой не наездишься.

Но дело было сделано. Усадьба обрела пригодный для проживания комфорт. Казалось, можно приступать к тому, ради чего объект был куплен. Не тут–то было. Заняться агроэкотуризмом было нельзя!

Ведь что гласит пункт 3 Указа от 2 июня 2006 г. № 372 «О мерах по развитию агроэкотуризма в Республике Беларусь»? Деятельность по оказанию услуг в сфере агроэкотуризма осуществляется физическими лицами без государственной регистрации в качестве индивидуальных предпринимателей и крестьянскими (фермерскими) хозяйствами. А бывшую школу, напомню, приобрел не Александр или Татьяна как физические лица, а их семейное предприятие «Одинокий волк». То есть лицо юридическое. Что было делать? Супругам предложили вариант: три года ведете предпринимательскую деятельность, например по оказанию гостиничных услуг. А потом переводите объект в статус жилого дома и законно занимаетесь агроэкотуризмом.

Так и поступили. Как написал Александр в газету, «с 2010 года в здании осуществлялись гостиничные услуги». По истечении трех лет, в 2013–м, здание было переведено в жилой фонд, и Александр занялся задуманным делом. Кстати, вы, читатель, можете себе представить гостиничные услуги в пограничной зоне, где нет никаких предприятий, куда и попасть можно только по пропускам? При том, что командированный по службе работник может с комфортом устроиться в брагинской гостинице. Следуя той же логике: откуда в погранзоне, в паре десятков километров от чернобыльского реактора, взяться агроэкотуристам? Что им тут делать? Я тоже не мог понять, поэтому и направился в Брагин, откуда, уже в сопровождении Александра, — в Комарин и Верхние Жары. Не пожалел!

Председатель Комаринского поселкового Совета Виктор Свисловский (напомню, его подпись стоит под договором купли–продажи) встретил Левицкого строгим напоминанием: участок, дескать, запустил, надо бы прибраться. Потом я понял, что строгость была напускной: собеседники понимали друг друга с полуслова. Мне же Свисловский все разъяснил исчерпывающе. Откуда агротуристы? Отовсюду: из Москвы и Минска, Могилева, Гомеля, Витебска и городов поменьше. За чем едут? За рыбой. То есть на рыбалку! Здесь фактически начинается — еще один географический парадокс! — Киевское водохранилище. В бесчисленных днепровских старицах и затоках сом, щука и судак кишмя кишат. В минувшем сезоне пограничники выписали рыболовам несколько тысяч пропусков. По выходным десятки машин из разных регионов на обочинах стояли. А Левицкий, дескать, тем взял, что ночью рыбакам нельзя (особенности погранзоны!) оставаться на берегу: нужен кров и ночлег.

«А вам–то что с того?» — не сразу ответил председатель... Он здесь родился, во властной должности уже четверть века. Это его земля. Он переживал, когда она больше других страдала от чернобыльской катастрофы, когда отсюда уезжали люди и население района уменьшилось на 30 тысяч жителей... А сейчас радуется ее возрождению. В Комарин без опаски приезжают молодые специалисты — врачи, учителя, строители. Для них здесь есть работа, а в 2017–м будет строиться многоквартирный жилой дом. Но в деревнях остались лишь старики. Теперь же по примеру Левицкого сюда приезжают горожане — и не только на рыбалку. Они покупают участки и строят новые дома: опустевшие деревни тоже оживают.

Радиация? Если бы приезжие ее опасались, то не покупали бы участки, не строились. Как будто чернобыльское облако 30 лет назад перелетело эти края, сбросив свои смертоносные осадки куда подальше. Словно судьба пощадила эту землю. Сейчас она «чиста», и приборы это подтверждают. Осталось вернуть ее к полноценной жизни. Это трудно, но Левицкому, мол, удается: «Он молодец! Много труда вложил в свою усадьбу. Мы на ее базе даже областной семинар проводили — для депутатов всех районов». Левицкий, дескать, достойно их принял и угощал борщом, который в русской печи сварил сам... «Ему спасибо надо сказать!» Наложенные санкции председатель находит несправедливыми.

Да, самое главное! В начале 2016–го, через три года успешной работы на ниве агротуризма, грянула плановая налоговая проверка, итогом которой стал акт и взыскание названных сумм в виде налогов, пени, штрафов...

Чтобы понять их происхождение, едем в Гомель. Логика такова. Продавцом лота был Комаринский поселковый Совет, выставлял его на торги Брагинский райисполком, а проводил аукцион фонд «Гомельоблимущество». Левицкий убежден, что здесь и допустили ошибку: не имели права продавать лот «Одинокому волку», заведомо зная, что экотуризмом он заниматься не может.

«Может!» — огорчает Александра первый заместитель директора фонда Ольга Швиденкова. Другое дело, что юридическое лицо, дескать, лишается налоговых льгот, которые предусмотрены для лиц физических. Хозяйка кабинета проводит для нас блицликбез. Указ, дескать, был принят для того, чтобы разрешить гражданам деятельность, которая приносит доход и прежде была запрещена.

Изучив бумаги Левицкого, резюмирует: с нашей стороны ошибки нет. Действия налоговых органов, дескать, комментировать не могу, но они тоже выглядят логичными: «При изъятии имущества из уставного фонда возникла обязанность по уплате подоходного налога, которая не была исполнена...»

Эти бумаги я тоже изучал и, признаюсь, мало что понял, как и в разъяснениях Ольги Швиденковой. По ее совету направляемся в отдел предпринимательства Гомельского облисполкома. Начальник отдела Мария Кривунь в «дело» Левицких посвящена, уже пыталась ему помочь и вносит ясность.

Мы с Александром поняли так. Бывшая школа, а потом «гостиница», чтобы стать агроусадьбой, была выведена из уставного фонда частного предприятия «Одинокий волк» и перешла к директору Татьяне Левицкой, лицу физическому. ЧТУП как налоговый агент был обязан удержать налог с ее дохода, полученного в натуральной форме. Здание не имело стоимости и таковым было зарегистрировано в БТИ. То была ошибка. Если бы сооружение было продано «Одиноким волком» Левицкой, условно говоря, за три рубля, то с этой «суммы» был бы уплачен налог. Но поскольку цена сделки не фигурировала, налоговики исходили «из базовой расчетной стоимости одного квадратного метра типового здания или сооружения».

Уверен, что и читателя я вконец запутал, поэтому заканчиваю тем, что представляется очевидным. Если обойтись без заумных терминов, чего путешественники ждут от агроусадьбы? Да просто отдыха. Экзотического, если речь идет об иностранцах. В непривычной, но комфортной деревенской обстановке, с вкусным борщом из печи, запеченной на соломе рыбой, драниками и прочими немудреными деликатесами. Желательны впечатления от местных красот и достопримечательностей, о которых расскажет гостю хозяин усадьбы. Если он, конечно, настоящий хозяин.

Левицкий меня ничем не угощал (усадьба пуста, холодна, окна заколочены), но показал много. Рубленый дом соседки бабы Любы с почерневшими до смоли, но крепкими бревнами. По подсчетам хозяйки, которые она при нас произвела, дому около двухсот лет — сам по себе экспонат для туристов. Когда–то неподалеку жила самая престарелая, 115–летняя жительница Беларуси: в начале 90–х о ней писали газеты. Подвез Александр к берегу старицы, где горевали трое местных рыбаков. Не успели выйти на воду (сломался мотор), но про обилие сома, судака и щуки все подтвердили. Насчет рыбы как хотите, но поверьте: сказочной красоты места!

Потом Александр показал мне крупнейший в стране энергетический парк, электростанцию на солнечных батареях. Здесь, оказывается, больше всего солнечных дней в году. Показал агроферму, где выращивают лимузинов и производят мраморное мясо. Жаль, не осталось времени увидеть хозяйство вблизи. Говорил о строительстве речного порта, проект которого якобы уже проходит экспертизу: в будущем он может дать району сотни рабочих мест. Рассказывал и показывал так, будто лично причастен к здешним красотам, энергопарку и агроферме, будущему порту и возрождению депрессивного района. А разве не причастен?..

Владелец агроусадьбы должен обладать простыми, в сущности, качествами: любить свою землю, уметь строить и создавать уют, радушно принимать гостей. Чего ему вовсе не обязательно уметь, так это разбираться в головоломных налоговых нормах. Чтобы мог обойтись без юриста и даже бухгалтера. Они нужны в другом месте, но не в агроусадьбе. Но выходит, что Александр с супругой несколько раз попали в правовые капканы, которых могли избежать. Не хочу сказать, что их умышленно заманили. Но неспроста же представитель «Гомельоблимущества» признала: иностранные и наши инвесторы жалуются на сложность налогового законодательства.

Читая в редакции письмо Александра, я думал, что он просит помочь ему отменить несправедливые санкции. Только в Комарине понял: он не настолько наивен. Десятков старых миллионов уже нет, они давно списаны со счета. В подробном письме с множеством ссылок на Налоговый кодекс Александру разъяснили, почему все сделано правильно. Заодно и то, почему не может оспорить акт и санкции: не уложился в срок, опоздал с возражениями. Теперь — только через суд.

Александр и сам это знает. Но даже для того, чтобы оценить шансы на успех, необходим опытный юрист, которому нужно платить. Оптимизация бизнеса состояла в том, что пришлось минимизировать издержки и уволить всех, кто супругам помогал, работал на них. Они остались вдвоем. Татьяна управляется в магазине, хотя в подобных по площади и ассортименту магазинах мне приходилось видеть троих–четверых: продавец, кассир, грузчик, уборщица... Тем временем Александр, нужный жене как водитель и грузчик, экспедитор и снабженец, в 60 км от дома принимает гостей: топит печи и баню, готовит и подает блюда, прибирает... Делает это с любовью, много лет не зная отпусков. Признался, что в Минске или Гомеле ему не очень уютно. В маленьком Брагине гораздо комфортнее, в Верхних Жарах — тем более.

По–моему, супруги заняты классическим агротуризмом в чистом виде. В конце концов, эту сферу государство развивает не только и не столько ради туристов. Прежде всего — ради нас самих. Чтобы мы не искали работу и ждали от государства льгот, а сами себя трудоустраивали, заодно облагораживая родную землю.

А вот назвать имение в Верхних Жарах усадьбой в чистом виде язык не поворачивается. Далеко ему до тех, что рекламируются на сайтах! Вид имеет бледный — как бывшая школа много лет назад. Обустройство коснулось лишь внутренних пространств. Но и здесь два больших помещения пребывают в первозданном виде: без потолков и полов, вместо стен — трухлявые бревна. Здесь еще работать и работать, вкалывать и вкладывать. Только на эти две комнаты, если судить по нормам «типового квадратного метра», нужны многие тысячи у.е. Не говорю уже об отсутствующем ландшафтном дизайне и малых архитектурных формах. Как бы пригодились Левицким изъятые миллионы! Но главное, что семейное предприятие устояло. Санкции не стали смертельными для бизнеса, не привели к банкротству: супруги продолжат дело. «Одинокий волк», как ему и подобает, не пасует.

«Но если денег не вернуть, то для чего, Александр, вы обратились в редакцию?» — «Чтобы другие знали, какие их поджидают ловушки. Я не один, кто попался». От себя добавлю. Пусть бы новые законодательные нормы, которые пока обсуждаются, вовсе избавились от этих ловушек, неисполнимых, иногда нелепых требований. Пусть все будет просто и понятно, как в обычной деревенской жизни. Кстати, «минимум два дополнительных рабочих места» Левицкие если и создали, то потом сократили. Формально обязательства не исполняют. Чем не повод наложить новые санкции, вплоть до изъятия усадьбы? Тьфу–тьфу.

ponomarev@sb.by

Фото автора.

Советская Белоруссия № 218 (25100). Суббота, 12 ноября 2016