Как делают баяны Zonta: 2500 деталей, уникальный коллектив и пес-талисман Зонтик

Какая песня без баяна

Резонаторы, аккорды, планки, залоги, голоса, механика, дерево, кожа, пластик, металл... Множество станков и приспособлений. Переходя из цеха в цех фирмы «Зонта», поражаешься, во–первых, компактности коллектива, который тут работает, — всего 25 человек и каждый в своем роде уникум, во–вторых, обилию тонкой ручной работы, в–третьих, сложности решаемых задач. Здесь, в Молодечно, в часе езды от Минска, производят баяны и аккордеоны, за которыми специально приезжают не только белорусские, но и зарубежные музыканты. Недавно молодечненские инструменты, в том числе уникальный баян с миди–системой, возможности которого не меньше, чем у цифрового пианино, были продемонстрированы Президенту — и произвели достойное впечатление. Звук, вид, технические решения — все на уровне! Корреспонденты «СБ» решили взглянуть своими глазами на производство и на людей, создающих прекрасные гармоники.


Где–то на задворках сознания живет убеждение, что баян — штука простая, народная, какие с ним могут быть хлопоты? Попадаешь на «Зонту», и тебя ставят перед фактом: один инструмент — это около 15 килограммов веса и 2.500 деталей, большая часть которых изготавливается и доводится вручную. А человеческое ухо в процессе настройки, несмотря на компьютерные программы, по–прежнему ничем не заменить.

Баянами в Молодечно со времен СССР никого не удивишь, однако «Зонта» к канувшей в Лету советской фабрике музыкальных инструментов отношения не имеет:

— Мы — конкуренты, которые выжили, — констатирует директор Ростислав Мойса, пришедший на предприятие в 1994 году, через несколько месяцев после рождения фирмы. — Время было сложное, но именно тогда у одного из белорусских музыкантов появилось желание создать концертный баян — а хороший инструмент в те годы стоил, как автомобиль. Начинать пришлось с нуля, в 1994 году у нас была только одна модель — аналог советского баяна «Юпитер», на котором играли все лучшие баянисты СССР. Впрочем, инженерные решения искали свои: от советского баяна осталась акустика — голоса, резонаторы, мы же модернизировали правую сторону, по–новому разработали левую механику. Через полтора года появилась другая модель, затем еще одна, через 4 года — детский баян. С 2006 года мы реорганизовались и выпускаем под брендом «Зонта» больше 30 моделей баянов, аккордеонов и гармоней. В том числе аккордеон системы Кравцова — своего рода гибрид баяна и аккордеона, — который в России так и не сумели сделать, а мы смогли.


На разработку первого инструмента у коллектива ушло полтора года. Сейчас мастера «Зонты» могут создать под заказ любой инструмент из немаленькой линейки — и это займет максимум три месяца. Иван Демидович — и главный конструктор, и главный инженер, и главный технолог, на предприятии — со дня основания, участвовал в разработке самого первого баяна:

— Случаются и спецзаказы: когда есть база и технологическая оснастка, можно многое придумать, поискать решения.


А однажды — этот случай на предприятии вспоминают до сих пор — из Италии поступил заказ на «баян наоборот»: чтобы левой рукой можно было играть то, что обычно играется правой. Кажется, поменяй местами право и лево, но в реальности воплощение пожеланий заказчика потребовало сложнейших конструктивных решений, ведь каждую деталь требовалось изготовить в зеркальном отображении.

Складывается впечатление, что здесь можно мимоходом собрать космический корабль. При этом масса тонкой работы, которую слесари–сборщики, монтажники и изготовители мехов выполняют вручную — от склеивания меха из тонких полосок ледерина до сборки правой или левой механики. Или вот, например, голоса — металлические язычки разного размера и толщины (а в баяне их может быть порядка 800). Они вырезаются вручную из голосовой стали, а потом мастера при помощи напильника также вручную добиваются, чтобы каждый голос играл нужную ноту. У разных мастеров голоса звучат немного по–разному, с разными тембрами — в этом инструменты похожи на людей, объясняет Михаил Ситько.


— Михаил Александрович — лучший аккордник в Беларуси, да и в России максимум 2 — 3 человека могут с ним сравниться по уровню мастерства, — с гордостью представляет специалиста Ростислав Мойса. — А вот наш настройщик Юрий Рабушко пришел с фабрики, где производились серийные баяны. Но серийный баян от наших отличается, как детский велосипед от тех, на которых в гонках участвуют. Небо и земля! Два голоса в унисон настроить — это одно, а вот когда четыре, да в разных октавах... Юра, когда к нам устроился, сильно переживал, рассказывал: просыпался ночью, слышал, как два комара летают — и пищат не в унисон. Конечно, мы пользуемся компьютерными программами, и труд настройщика они облегчают, но подгонять все приходится вручную.

Что приятно: на предприятии есть и молодые сотрудники, некоторые работают по распределению. Необходимые тонкости мастерства ребята с рабочими специальностями усваивают уже здесь, перенимая от старших товарищей. Евгений Кухтарский представляется токарем.


— Нет–нет–нет! — машет руками директор. — Женя на все руки мастер. Он и токарь, и фрезеровщик, наладчик токарных автоматов, прессового оборудования. Он и головастый, и рукастый, просто молодец. В какой–то момент экономическая ситуация сложилась так, что из производства вымыло интеллектуальную прослойку рабочего класса. Это сложная тема, нам очень нужны умные люди — такие, как Женя.

На «Зонте» все делают сами: корпуса, резонаторы, голоса, чехлы для инструментов. Правда, материалы приходится по большей части закупать за рубежом. Это обусловлено во многом географическими и природными условиями, та же резонансная ель, без которой в производстве не обойтись, в Беларуси просто не растет. Ростислав Мойса:


— Резонансную ель мы закупаем в России. Из клена и бука делаем некоторые запчасти — рамки, корпуса. Мягкой выделки тонкие овечьи кожи покупаются в Германии, ледерин, которым обклеиваются меха, — в Италии, у нас он не производится. Мы не работаем на склад, баяны «Зонта» редко увидишь в магазине. От получения заказа до готового инструмента проходит 3 — 4 месяца в зависимости от сложности задачи.

А задачи могут быть разными, и речь не только о модели. Одному музыканту нужно, чтобы аккордеон или баян звучал камерно, другому — шумно и по–ярмарочному крикливо. Это и личные предпочтения, и национальные особенности: иной менталитет — по–иному звучат и инструменты. Кому–то нравится звук яркий, а кто–то любит погрубее, поглуше. Россияне заказывают инструменты звонкие и громкие: чтобы как в анекдоте про тещу, растянуть мех — и эх, понеслась душа в рай! В Европе предпочитают звук средний, спокойный — тем более, там хорошие залы и хорошая акустика. Заказы на молодечненские инструменты поступают отовсюду, вплоть до Великобритании и скандинавских стран, так что на предприятии успели изучить предпочтения клиентов. А белорусы как географически расположились между Европой и Россией, так и в вопросе звучания баянов придерживаются золотой середины.


— А какие мастера на наших баянах играют! — напоминает директор «Зонты». — И знаменитый белорус Владислав Плиговка — победитель чемпионатов и кубков мира по баяну и аккордеону. Шоумен Виталий Воронко — он предпочитает акустический баян с миди–системой, на котором можно больше 1.200 инструментов изобразить и даже вокал.

А еще есть, например, звездная американская рок–группа Gogol Bordello — их аккордеонист Паша Невмержицкий выходит на сцену с инструментом фирмы «Зонта». Сама видела!

ovsepyan@sb.by

Фото Алексея СТОЛЯРОВА.
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter