Какая музыка звучала!

Студенты Академии музыки, прочитав ее книги, прослушав курс лекций, не раз шутили: "Можно до вас дотронуться? Вы для нас как оракул".
Студенты Академии музыки, прочитав ее книги, прослушав курс лекций, не раз шутили: "Можно до вас дотронуться? Вы для нас как оракул". Студенты не льстили своему педагогу накануне очередной сессии, они искренно восхищались им.

Ольга Дадиомова, исследователь-первооткрыватель, вернула нам с вами целый континент, имя которому - белорусская музыка XVIII столетия. Даже приобщенной к музыке публике трудно поверить, что 20 лет назад целое столетие с музыковедческой точки зрения было одним огромным "белым пятном", хотя в то время творили такие композиторы, как Огиньский, Голанд, Козловский, Радзивилл. О "своем" XVIII веке Ольга Владимировна говорит, как о чем-то одухотворенном: "Это век особенный, он звучит голосами гениев - Моцарта, Бетховена, Гайдна, Баха, Бортнянского"; "мой век" музыку ставил на первое место среди всех искусств... В восемнадцатый мне пришлось входить, как в неизвестную страну, хотя белорусская литература, театр были исследованы полно, а вот музыкология оставалась тайной, поэтому изучать ее приходилось по первоисточникам, что и дало мне возможность разыскать даже оригиналы многих, казалось, утраченных произведений, без которых сейчас просто невозможно представить полотно белорусской музыкальной культуры".

Ольга Дадиомова буквально на днях защитила докторскую диссертацию. Как это ни странно звучит - первую за более чем 70-летнюю историю консерватории или, как нынче говорят, Академии музыки. И происходило это событие при огромном стечении музыкальной публики - такого интереса к науке в этих стенах давно не проявляли. Прочитав большую часть исследований Дадиомовой, я все-таки задаю ей вопрос

: - Как же так могло случиться, что целый век, считающийся золотым в музыке, для нашей национальной музыкальной культуры был огромным "белым пятном", своеобразной музыкальной пустыней посередине Европы?

- Все дело в нашей былой ментальности. Так сложилось, что идеологи убеждали нас, будто белорусская нация сугубо крестьянская, и потому в музыкальной истории преобладает фольклор. "Неизгладимый след" оставили и времена классового подхода к культуре - на творчество дворцовых композиторов было практически наложено табу: "Говорите, магнат Матей Радзивилл - национальный композитор? Не знаем и знать не хотим такого!" Или вот: "Зачем нам сдался немец Ян Голанд?" - не просто вопрошали, а и противодействовали поборники рафинированной чистоты национальной культуры. Так "добела" и "расчищалась" территория национальной музыкальной культуры XVIII века.

Да, Ян Голанд по происхождению немец, но именно он, прожив десятилетия в Несвижском замке, написал первую белорусскую оперу "Агатка" и балет "Орфей и Эвридика". Два века тому назад публика была потрясена белорусскостью произведений Голанда. Даже король Речи Посполитой Станислав Понятовский, кстати, белорус по происхождению, выходец с Брестчины, написал по этому поводу стихотворение на белорусском языке и прочел его публике.

Да, Михал Клеофас Огиньский, автор не только широко известного полонеза "Прощание с родиной", открыто декларирующий себя белорусом, говорил на пяти языках, кроме белорусского, а вот жил и творил в белорусском родовом имении Залесье - разве его наследие не является составляющей белорусской культуры? Или же Осип Козловский, гордившийся своим белорусским происхождением, но "поселившийся" среди русских музыкальных классиков?

Разве несвижский магнат и меценат Матей Радзивилл, произведения которого мы сегодня, слава Богу, уже имеем возможность слушать, писавший сонаты по универсальным законам европейского классицизма, но не затронувший в своих произведениях "почвенные, народные музыкальные традиции", не есть достояние нашей культуры, разве он не воссоздает суть исторической правды о XVIII музыкальном веке?

К тому же звучали утверждения: раз нет архивных документов, подтверждающих наличие элитарной музыки, - значит, ее и не было (!). Не сохранились у нас в стране архивы - войны и другие катаклизмы их уничтожили. Но как только в 90-х годах мы сумели получить зарубежные паспорта - энтузиасты немедленно отправились в "кладовые" Европы и обнаружили там бесценные клады. Сегодня у нас уже есть множественные доказательства того, что в XVIII веке существовала высокая, своеобразная, многомерная музыкальная культура Беларуси. Причем возвращение за последние десятилетия на родину множества имен, а самое главное - произведений, восстановило историческую правду, горячо воспринятую не только в нашей стране, но и в мире.

- Ольга Владимировна, считавшаяся исчезнувшей и обнаруженная вами в Кракове партитура оперы Я.Голанда "Агатка" в свое время стала сенсацией. Найдено ли вами еще что-либо доселе не известное публике?

- У меня "в столе" масса произведений, которые не слышала современная белорусская публика. Например, нам еще предстоит познакомиться с Эрнстом Ванжурой из Шклова, автором симфоний, впервые прозвучавших в России, в которых композитор использовал фольклорные темы славянских песен. Ждут своего исполнения произведения Войцеха Живного, учителя Шопена, жившего и творившего в Беларуси. Из Лондона я привезла музыкальные произведения Тадеуша Костюшко. Да, его песни были широко известны в Европе. Не раз издавались в Италии и Франции.

Нашла я ноты для органа, которыми пользовались в XVIII веке в Жировичской униатской церкви. Кстати, конфессиональная музыка - еще один огромный музыкальный пласт нашей культуры, который ждет своего исследования.

- А можно подробнее об этом?

- Беларусь называли страной замков, я бы добавила - и храмов. Именно наша территория стала объединяющей для самого восточного ареала католицизма и самого западного - славянского православия. Где, в какой стране празднуются два Рождества, по католическому и православному календарям! Почти в каждом белорусском городе, местечке два столетия тому назад, да и сейчас можно послушать орган в католическом храме, а в 50 метрах от него - православное многоголосие, или виртуозный вокал в синагоге, или мусульманскую псалмодию. Белорусская музыкальная партитура, помимо светской и народной музыки, вобрала в себя еще и многоконфессиональные традиции. А потому я назвала нашу культуру того времени культурой европейского сограничья. Замечу, что это не менее почетно, чем обладать, к примеру, национальной композиторской школой, как это было в XVIII веке в Италии. У культуры Беларуси своя непохожая история - она является культурой-донором, переводчиком. Она, как никакая другая, диалогична. Причем в нашей культуре идет диалог не кричащих, а поющих. И не надо комплексовать по поводу того, что у нас не было своего Моцарта. Поверьте мне на слово, у нашей культуры мощное будущее. В сложнейших условиях она сумела сохранить свою полноценность, самодостаточность, достоинство, а это дорогого стоит.

- Вот только жаль, Ольга Владимировна, что процесс возрождения музыки XVIII века пока никак не отражен на аудионосителях - дисках, кассетах, в телефильмах. Ведь сколько музыки, заново открытой, уже прозвучало на вокальном фестивале "Возрождение белорусской капеллы", на Несвижском камерном фестивале - почти два десятилетия за плечами, и ничего не запечатлено, а ведь можем вновь утратить сделанное...

- Да, антология старинной белорусской музыки так и просится быть созданной. Слава Богу, записали первое исполнение "Агатки". Лучшие музыканты страны буквально зомбированы (конечно, в добром смысле) старинной музыкой. Играют и кое-что записывают. Игорь Оловников сыграл абсолютно всего Огиньского, Орду. Лев Горелик и Юрий Гильдюк - скрипичную музыку Радзивиллов и Ельских. Володя Дулов - акварельный музыкант, поразительно играет Монюшко. Самые знаменитые современные белорусские вокалисты, оркестры, хоры исполняют старинную музыку взахлеб - только подавай им новенькое. И я их понимаю - мало того, что это изысканная музыка, так еще и своя! Конечно, надо государству профинансировать такой проект. Его просветительский эффект был бы огромен.

- Я не пропустила ни одного фестиваля камерной музыки в Несвиже и была поражена, что периферийная публика буквально с первого же концерта после первых минут шока впала в любование, восторг. Вас, ведущую фестиваля, не удивило это?

- Нет! Я знала: как только зазвучит галантная музыка XVIII столетия, искусственно возведенная стена отчуждения между сегодняшней и тогдашней интеллигенцией рухнет.

Я безмерно благодарна Виктору Скоробогатову, организатору и идейному вдохновителю фестиваля "Возрождение белорусской капеллы", где звучала старинная вокальная музыка. И народ с восторгом внимал этой новизне. Михаил Яковлевич Финберг пошел дальше. Его идея: где музыка написана - пусть там и звучит - особенно близка мне. Знаете, какая еще специфика у нашей культуры XVIII века? Если во Франции музыка аккумулировалась в основном в Париже, то в Беларуси таких Парижей было несколько десятков - города с дворцами, театрами, школами, храмами, - музыка была разлита по всей стране. Теперь Государственный концертный оркестр в активе имеет камерные фестивали не только в Несвиже, но и в Заславле, Мстиславле, Мире: там, где писалась, - там должна и звучать!
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter