Как я воровала с мехдвора

Чистосердечное признание собкора «СБ»
Чистосердечное признание собкора «СБ»

Быть замешанной в воровстве мне не хотелось. Но в целях эксперимента и под присмотром милиции поучаствовать в профилактике хищений государственной собственности я согласилась. А задачка стояла, можно сказать, для третьего класса: взять средь бела дня то, что плохо лежит, и отнести на «безопасное» расстояние. В общем, украсть, дав время на захват вора — то есть меня. События разворачивались на территории отделения «Ереминский» агрокомбината «Южный», расположенного в Гомельском районе, куда я прибыла вместе с сотрудниками управления профилактики УВД Гомельского облисполкома.

Если смотреть на механизированный двор отделения «Ереминский» с «титульной» стороны, то выглядит он весьма презентабельно. Добротный забор, выкрашенный в бледно–зеленый цвет. Машины и тракторы на солнце поблескивают. Вот только через центральные ворота плохие люди не ходят. Они обычно двигаются с тыла. И в этой части мехдвора «Ереминский» их ждут с «распростертыми» дырами в почти символическом ограждении. Описывать совершенное запустение, открывшееся внезапно моему «воровскому» глазу, не буду. Лучше расскажу, как гуляла по складским помещениям, в которых не было... ворот. Комбайн «Нива», заваленный резиновыми покрышками, видимо, просто отслужил свое, поэтому стоял заброшенный. Да и вряд ли кому–нибудь под силу вытащить его из склада. Но не уходить же с пустыми руками! Решила я поживиться удобрениями, которых здесь полно и россыпью, и мешками. Один мешок я доволокла до самой дыры в заборе. Местный участковый Константин Железняков, скрывшись за углом, нервно ждал хоть какого–то движения на мехдворе.

— Ну что ты скажешь! Средь бела дня тянут, а они ноль реакции. Потом пишут мне заявления, жалуются, что, мол, добро разворовывают, — в сердцах махнул рукой Железняков. — Сколько раз предписывал, чтобы складские ворота закрывали.

Добытый мешок с удобрением мне пришлось вернуть. Но только из уважения к переживаниям инспектора. А ведь это только я такой порядочной оказалась. В Гомельской области за прошлый год бесследно пропали ядохимикаты на несколько сотен тысяч долларов — умыкнули их примерно таким же незамысловатым способом. А скоро весна. Значит, к удобрениям опять интерес проявится — и не мой «экспериментальный»...

По колдобинам «допрыгиваем» до Ереминской молочнотоварной фермы. Знаменита она тем, что недавно из здешней конюшни увели лошадь. Кто это сделал, неизвестно. Зато доподлинно известно, какой дорогой ушла горемыка. С огражденной лишь наполовину территории фермы открывается путь в чистое поле. Железняков с печалью оглядывает ту самую конюшню, добавившую нераскрытых преступлений в районную статистику. Но мне, впрочем, увеличить численность правонарушений не удалось. Туда–сюда сновали люди и наверняка не дали бы мне безнаказанно уйти. Разве что под вечер, когда рабочие покидают ферму, а сторож еще не принял пост, есть здесь такая «форточка» для воров.

На конюшню поселка Вишенский мне ехать не советовали. Последние 5 лет там ни одному лихому человеку не удавалось разжиться народным добром. А все почему? Потому что хозяин здесь — хорошо известный в округе конюх Григорий Тихонович Юрков. Маленькая конюшня на 26 лошадей — единственная в области, оборудованная... сигнализацией. Юрков смастерил ее по собственной схеме с товарищами–электриками.

— До меня кони с фермы только так пропадали, — рассказывает Юрков. — Поэтому я и решил поставить на ворота сигнализацию. Только чужак к воротам — «ревун» поднимает на ноги всю деревню.

С тех пор нет краж на конюшне Вишенского, хотя по всей области за год украли 49 лошадей. Железняков на этого конюха чуть ли не молится: «Таких бы работников на каждый государственный объект». Одна беда: закрывают ферму, а табун переводят за 8 километров — на центральную Ереминскую ферму, где недавно украли коня. От такого обстоятельства вся деревня в печали: как же теперь людям огороды обрабатывать? Но Юрков чешет затылок по другому поводу. Ему теперь придется уже Ереминскую конюшню сигнализацией оборудовать.

Уезжать в таком огорчении из отделения «Ереминский» с одним виртуальным мешком удобрений мне совсем не хотелось. Не по–воровски как–то. А потому заглянули в сельский магазин поселка Вишенский, или «домолавку», как обозначили заведение в Гомельском районном потребительском обществе. Признаюсь: как «воровка» не могла не обрадоваться. В последнее время, по словам сотрудников милиции, воры не взламывают двери и окна. Они предпочитают идти через стены. Берут ломик, ищут слабое место и через «несанкционированный» вход делают свое темное дело. Так вот, стены Вишенского магазина для вора настоящий подарок. Толкни хорошенько — и образуется пролом в торговый зал, а поскольку сигнализации нет, то никто ничего не услышит. Правда, и выбор в магазине небогатый: сгущенка, вино, сигареты. Даже колбасы не оказалось.

— Специально мало товара беру, — объясняла продавец Валентина Павчук. — Раньше этот магазин часто обворовывали. Но те, кто это делал, сидят. Другие пока не трогают, — стучит по дереву Валентина Артемовна, которой не однажды приходилось ночевать в магазине, когда в окрестностях появлялись воровские бригады.

Вишенскому, надо думать, повезло больше остальных. По области есть точки, которые в прошлом году «чистили» 4 — 5 раз. А всего потребсоюзы Гомельщины в 2004 году потеряли на кражах около 500 миллионов рублей. При этом предприятия сетуют, что повсеместная сигнализация им пока не по карману, а сторожа–надомники (ранее весьма распространенная форма охраны) теперь якобы неохотно соглашаются на подобную работу. Боятся воровского возмездия. Примечательно, что у частных деревенских магазинов подобных проблем почему–то нет.

...Как начинающий «вор», положа руку на сердце, теперь могу сказать: жить нашему брату можно. Если не днем улыбнется фортуна, то ночью — обязательно. Потому что народное добро очень похоже на дитя, которое у семи нянек, да без глазу. И порой не взять это добро просто невозможно.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter