По данным департамента по гражданству и миграции МВД, с 1997 года в Беларусь прибыло более 800 беженцев, хотя в целом было зафиксировано более трех тысяч обращений. Львиная доля “мигрантов поневоле” — 70 процентов (показатель примерно равный российскому) — выходцы из Афганистана, многие из которых обучались в белорусских учебных заведениях, а когда обстановка на родине приняла угрожающий оборот, остались. Много беженцев прибывает из Грузии, Таджикистана, Азербайджана. Всего у нас нашли приют выходцы из 13 стран, включая такие экзотические, как Алжир, Мадагаскар, Перу, Сьерра-Леоне. Это понятно: Беларусь — открытое и стабильное европейское государство и для многих людей, настрадавшихся за время войн и военных конфликтов, выглядит настоящим островком желанного спокойствия. Мигрантов привлекает и “прозрачная” белорусско-российская граница. Несмотря на отдельные законы и соглашения в разных странах, отношения в этой сфере регулируются двумя ключевыми документами: Женевской конвенцией 1951 года и Протоколом ООН 1967 года, касающимся статуса беженцев. Это минимальные международные требования, которыми руководствуется и наша страна.
Чтобы уменьшить поток людей, ищущих легкой жизни, мимикрирующих под беженцев, разные страны применяют различные подходы. Британия, которая долгое время считалась “эмигрантским раем” (беженцы могли даже получать высшее образование), в последние годы сильно ужесточила законодательство, и случаи признания беженцами сегодня тут стали единичными. США поступают проще: для отдельных регионов или стран устанавливается квота, которая год от года меняется в зависимости от международной обстановки. Евросоюз задумался о согласованной политике по отношению к беженцам после того, как в Средиземном море от голода и жажды погибли 73 африканца, вынужденные долго дрейфовать на судне между Италией и Мальтой (власти обеих стран упрекают друг друга в том, что они отвергли несчастных мигрантов). И такая несогласованная миграционная политика привела к внутренним противоречиям в ЕС по вопросам миграционной политики.
В июле в Беларуси начала действовать третья редакция закона о беженцах. В нем прописано, что беженцем может быть признано лицо, которое “в силу обоснованных опасений” может преследоваться на родине из-за принадлежности к расе, вероисповедания, политических убеждений. Интересно, что, по данным УДКБ ООН, беженцами могут признаваться, например, и уклонисты от службы в армии и даже преступники — при условии, что их обвиняют с политической подоплекой. В Беларуси пока не было ни одного такого случая.
Иностранец может прямо на границе сообщить, что ему нужно убежище. В некоторых странах человеку достаточно показать бумажку с надписью “убежище” на английском языке. И уже на этом основании его допускают к процедурам, которые включают интервьюирование, проверку сообщенных сведений и тому подобное. Данные процедуры могут длиться до шести месяцев.
Раньше законы требовали, чтобы беженцы сообщали о своем статусе не позже чем через три дня после пересечения госграницы — теперь этот срок не регламентируется. Ведь иностранец должен удостовериться, что в новой стране ему не будет грозить опасность. В таком случае он может уже на территории Беларуси обратиться к любому сотруднику органов внутренних дел либо непосредственно в департамент по гражданству и миграции — процедуры будут те же, но дополнительно все же попросят объяснить, почему гость не обратился с просьбой о предоставлении статуса беженца незамедлительно, как требуют международные нормы. Некоторые полагают, что беженство — легкий способ легально эмигрировать, однако это не так — скрупулезные проверки не из приятных, а все это время приходится довольствоваться скромной материальной помощью и жить в спартанских условиях.
Пока госорганы принимающей страны определяются со статусом гостя, его помещают в пункт приема беженцев. Временное размещение беженцев — очень серьезная проблема в некоторых регионах мира. К примеру, недавно Верховный комиссар ООН по правам человека Нэви Пиллэй сообщила, что из-за гражданской войны в Шри-Ланке, где уже несколько месяцев тамильские повстанцы сражаются с регулярной армией, десятки тысяч человек вынуждены ютиться во временных лагерях, которые представляют “самое ужасное зрелище”. В Сомали обстановка еще страшнее: лагерь Дадааб на границе с Кенией переполнен — здесь живут 285 тысяч сомалийских граждан, спасающихся от голода и 18-летней войны на родине. По данным гуманитарной организации Oxfam, аналогичные проблемы и в соседней Эфиопии. Что касается Беларуси, то количество беженцев у нас невелико (в год подается 100—120 ходатайств, и их число постепенно сокращается — такова общемировая тенденция), поэтому нескольких пунктов временного размещения вполне хватает. К примеру, в аэропорту “Минск-2” пункт напоминает студенческое общежитие — двухъярусные кровати, небольшая кухня, душевая. Беженцы проводят здесь несколько дней. Это сделано для того, чтобы беженцы, то есть люди, нуждающиеся в международной помощи, не содержались в одном помещении с преступниками и нарушителями. В Витебске пункт построен в частном секторе и рассчитан на 30 человек, семьям выделяются отдельные комнаты. Похожая постройка есть и в Гомеле.
Оказываясь в незнакомой стране, беженцы страдают не только от культурного шока и незнания языка, но и от того, что слабо представляют свои права и обязанности (по крайней мере, во время опроса в Беларуси в этом призналось 30 процентов беженцев). Законом определено, что они имеют право получить специальное удостоверение и финансовую помощь — от одной до пяти базовых величин (например, на еду полагается до пяти базовых, а на одежду — до четырех) и жить не только в “хостеле”, но и у белорусских граждан. Кстати, несовершеннолетние беженцы имеют право на общее и среднее образование, а также медицинскую помощь наравне с белорусами. Прожив в нашей стране семь лет, беженцы могут претендовать на гражданство — его уже получили около сотни человек.
Статус беженца присваивается далеко не всем. По статистике, в Беларуси его не получает каждый третий обратившийся иностранец. Обычно это связано с тем, что ходатайство необоснованное либо “носит характер злоупотребления”. Впрочем, можно добиться статуса “дополнительной защиты”, то есть если мигранту необходимо доказать, что по возвращении домой его могут подвергнуть пыткам, наказаниям, смертной казни или его жизнь будет в опасности из-за вооруженного конфликта. В таких случаях беженец имеет право на трудоустройство и медобслуживание наравне с другими иностранцами. Максимальный срок подобной защиты — год.
В Беларуси беженцем может быть признано лицо, которое “в силу обоснованных опасений” может преследоваться на родине из-за принадлежности к расе, вероисповедания, политических убеждений.
