В 2019 году Брест отметит символическое тысячелетие. С того момента, как его впервые упомянул летописец. Где был основан город и стоял его кремль — известно. Но лишь примерно. Это нынешнее Волынское укрепление Брестской крепости (см. план XIX века). Укрепления и замок, где жили князья, не найдены. Известно из летописи, что рядом существовала еще каменная башня — такая же, как сохранившаяся в соседнем Каменце. Могут ли руины этих построек скрываться под многометровыми пластами грунта? Минувшей осенью здесь работали археологи из Института истории НАН. Наткнулись на какие–то фундаменты. Однако не смогли дать однозначный ответ, что это. Краеведы ухватились за найденные куски стен как за соломинку: мол, это фрагменты каменного замка. Но нет, говорят ученые, такой вывод поспешный. Что же на самом деле открылось и продолжатся ли исследования?
Открытие Берестья
За подробностями я отправился в Институт истории. В нашем разговоре приняли участие автор исследований, доктор исторических наук Петр Лысенко, старший научный сотрудник Наталья Дубицкая, замдиректора по научной работе Вадим Лакиза и завотделом археологии Средних веков и Нового времени Вадим Кошман.
До исследований Лысенко место расположения древнего города было неизвестно. Считалось, что летописное Берестье было разрушено при строительстве крепости в середине XIX века. Только благодаря Петру Федоровичу город воскрес из небытия: в 1964 году он обосновал идею, где искать истоки Бреста, а в 1968–м наткнулся на первые свидетельства. До 1981 года на городище (детинце) шли археологические раскопки, в результате которых были вскрыты три улицы с деревянными постройками. В 1982–м здесь открыли музей «Берестье».
Лысенко знает тут все как свои пять пальцев. И поэтому ему некоторые краеведы предложили: «А найдите дворец Ягайло — такой, как краковский Вавель!» Ягайло бывал в Берестье. Но нет исторических документов, в которых бы упоминалась каменная резиденция монарха. Есть только домыслы. Их подогрели результаты раскопок порохового погреба на Волынском укреплении, проведенные военным юристом, подполковником Е.Жуком–Рыбицким в 1938 — 1939 годах. Тогда он вскрыл какую–то каменную стенку. Ее осенью прошлого года вновь раскопала группа сотрудников Института истории под руководством Лысенко. Петр Федорович считает, что это опорная стена земляного бастиона XVI — XVII веков, наподобие той, которая обнаружена, например, в Несвижском замке. Ученый аргументирует: «Подтверждением данной даты являются находки керамики этого времени непосредственно на вскрытой стенке».
Все смешалось
Руководитель группы инвентаризации и документации проекта «Брест–2019» Алексей Старков считает, что в 1939–м и 2013–м годах найден валунный фундамент контрэскарпной стенки порохового погреба 1857 года. Это подтверждает документация по строительству порохового погреба из Брестского областного краеведческого музея. Вадим Кошман со Старковым согласен:
— Стена сложена из валунов на известковом растворе, «подушкой» для фундамента является кирпичный бой, а поверх валунов видим кладку из красного кирпича с заводскими клеймами XIX века. Слои же XVI — XVII веков всегда сопровождаются большим количеством характерных изразцов и керамики.
У каждого исследователя свои аргументы. У некоторых краеведов — просто мечты. Поэтому одни воспринимают загадочные конструкции как «замок Ягайло» и «мостовую Витовта», Лысенко отстаивает XVII век, Старков и Кошман — середину XIX. Неудивительно. С 1830–х годов, когда стали строить Брестскую крепость, здесь многое изменилось до неузнаваемости. Волынское укрепление создавали на месте оборонительных сооружений XVII века. Наталья Дубицкая свидетельствует: «Здесь все перемешано».
Семь раз отмерь
Вадим Лакиза видит простой и логичный выход из спорной ситуации:
— Поскольку раскопки 2013 года не привели нас к замковым постройкам эпохи Ягайло, не навели на слой времен основания города, то есть смысл продолжать изучать эту территорию дальше.
Петр Лысенко не верит в то, что удастся открыть что–то новое в сравнении с тем, что он сам раскопал раньше на территории, где сейчас музей «Берестье»:
— Каменного дворца здесь в Средневековье не было. Кроме того, Брестская крепость является историко–культурной ценностью и земляные укрепления, находящиеся под охраной государства, мы не вправе трогать.
Вадим Лакиза не столь категоричен:
— Валы могут быть раскопаны и затем воссозданы. А проблему решать нужно. Потому что там, где много вопросов и мало ответов, рождаются мифы, которые быстро проникают в массовое сознание, и потом ученые не всегда способны убедить общественность в своей правоте, даже если оперируют бесспорными фактами. Как пример — вера некоторых краеведов в то, что Жук–Рыбицкий нашел якобы «замок Ягайло».
При Институте истории создана Брестская комплексная историко–археологическая экспедиция. Она готова продолжить раскопки. А если рядом с героической Брестской крепостью найдут остатки средневековых построек, то это только привлечет на берега Буга еще больше туристов.
Со знанием дела
Михаил Божко, начальник управления капитального строительства Брестского горисполкома — заказчика археологических исследований на Волынском укреплении:
— По всей стране идет процесс восстановления утраченных памятников архитектуры. Брест лишился за последние столетия многих знаковых зданий. В современной урбанистической среде нужно хотя бы обозначить эти утраты, а в перспективе что–то и восстановить. Есть города, в которых искусственно строят что–то под старину, создают «историю» из воздуха, — все ради того, чтобы привлечь туристов. У нас есть настоящие памятники древности. Но они скрыты под землей. Мы инициировали раскопки на месте предполагаемого замка, чтобы расширить наши знания о прошлом Берестья, убедить людей в том, что у них за плечами целые века славной истории. Особенно это важно для патриотического воспитания молодежи. Если раскопки продолжатся, будут сформированы волонтерские отряды из студентов и привлечен к исследованиям самый широкий круг общественности.
Советская Белоруссия №39 (24422). Пятница, 28 февраля 2014 года.
