Новосады — небольшая станция в Борисовском районе. Детский сад, школа, магазин... И знаменитая «зона», исправительная колония, стены которой видны издалека. В ИК № 14 отбывают наказание лица, совершившие преступления повторно. Это — официальным языком. Говоря проще — рецидивисты, среди которых есть и насильники, и убийцы. Охраняют объект военнослужащие 2–й отдельной стрелковой роты 1-го стрелкового батальона в/ч 7404, вместе с которыми я намотал не один круг по периметру запретной зоны.
Полоса препятствий
Колония в Новосадах, пожалуй, самая технически продвинутая в стране. «Увидишь: сбежать оттуда невозможно!» — говорили мне, напутствуя перед командировкой. Так оно и оказалось. Маскировочное ограждение, «шиповник», ряды колючей проволоки, «нулевой рубеж» — полоса препятствий кажется непроходимой. Но это лишь так называемые инженерные сооружения. Главное в системе безопасности — интегрированная система охраны «Три семерки».
...Пост № 1 караульного помещения военнослужащие неспроста называют своими «глазами». Здесь стоит сервер, мощный компьютер, мини–АТС. По всему периметру зоны установлены видеокамеры, которые в режиме онлайн транслируют картинку на монитор. Кроме того, в помещении поста находится пульт управления техническими средствами охраны. Система «Пион», радиолучевые датчики, автоматически блокируемые калитки... Если будет нарушен любой из этих рубежей охраны, сигнал тревоги тут же появится на мониторе у дежурного. Тот оповестит об этом начальника караула. У преступника, задумавшего бежать, не останется ни одного шанса...
Специалисты утверждают, что система «Три семерки», разработанная в нашей стране, по многим параметрам превосходит зарубежные аналоги. Может работать в автономном режиме до трех суток, записывает в память компьютера все аудио– и видеосигналы. У каждого военнослужащего есть специальная магнитная карточка, которую он прикладывает к датчикам, когда патрулирует отведенный ему участок. Поэтому начальник караула при желании может в любой момент обратиться к памяти компьютера, чтобы проконтролировать подчиненных.
— А тренировочные занятия по предотвращению побега мы записываем на диски, чтобы потом внимательно изучить запись и разобраться, были ли недочеты, — замечает командир роты Анатолий Самусевич. — Стараемся идти в ногу со временем, поэтому компьютеры используем очень активно.
Шахматный порядок
Если пост № 1 — это «глаза» охраны, то контрольно–транспортная площадка — ее «головная боль». Через ворота КТП происходит связь зоны с внешним миром, поэтому проверяют все транспортные средства здесь самым тщательным образом. Мировая практика показывает: в большинстве побегов так или иначе задействованы автомобили. Скажем, в России в 2005 году заключенные бежали 6 раз, и 5 случаев было связано с транспортом.
...Открываются ворота, и в них заруливает трактор с прицепом. Из колонии вывозят пищевые отходы. Водитель трактора отходит в сторону — в специально отведенное место. За дело берется военнослужащий–кинолог с собакой. Обходит ходовую часть. Потом забирается в кузов и длинным металлическим штырем — щупом — в шахматном порядке пробивает кучу с мусором. Если заключенный–беглец решил устроить себе «схрон», то ему не поздоровится. Дальше — еще один обход и более детальный осмотр днища. Для этого есть специальная яма, но применяют также и «зеркало». Его направляют под кузов, ищут потенциальное укрытие. Проверяют даже бензобаки — вдруг двойное дно? Раньше по нормативу на досмотр одного транспортного средства отводили 15 минут, сейчас лимита нет. Главное — убедиться, что ничего противозаконного в колонию не ввезли, а заключенные из нее тайком не выехали. Причем исключения при проверке не делают ни для кого. Когда несколько лет назад в зоне задымился производственный склад, с пристрастием осматривали даже пожарную машину.
«Рывок» не пройдет
Главная задача роты охраны — не дать осужденному убежать. Побеги в наших колониях — большая редкость, но иногда подобные ЧП все же случаются.
— Роту я принял в августе 2005–го, и уже на следующий день случился побег, — вспоминает Анатолий Самусевич. — Заключенный, абсолютно голый, ринулся напролом. Каким–то чудом перемахнул через ограждения. Даже не поцарапался! Будто птица, перелетал через ряды колючей проволоки. Кричал: «Мама, я к тебе иду». В общем, был не в себе. Часовые на вышках открыли огонь. Но задержала его резервная группа, уже за ограждением. Такое вот «веселое» боевое крещение...
На месте, где заключенный «перелетел» через стену, повесили табличку, призванную напоминать военнослужащим о ЧП и быть бдительными. Вообще, каждый случай побега или попытку его осуществить в роте охраны внимательно изучают и анализируют. Неважно, случилось это у нас или за границей. Типичные ситуации постоянно моделируют на практике.
...Со стены спрыгнул человек в телогрейке и бросился бежать. Заревела «тревога», и три солдата — резервная группа — бросились в погоню. Первым несся пес по кличке Рекс. Овчарку боятся и свои, и чужие — у нее лютый нрав и грозный взгляд. То, что ценится в карауле!
Рекс повалил «негодяя» на землю, а хозяин пса, кинолог, быстро надел на беглеца наручники. Тренировочное задержание прошло успешно. Правда, Рекс никак не хотел разжимать челюсти и военнослужащий в дресс–костюме, надо полагать, пережил несколько неприятных минут.
Еще одну вероятную модель побега — «на рывок» — успешно смоделировали в «шлюзе» контрольно–транспортной площадки. «На рывок» бегут спонтанно, как только появится возможность. Но обычно план побега заключенные вынашивают долго. Время подготовки — более 7 суток. Более трети побегов происходят в выходные и праздничные дни, чаще всего в ночное время. Схема стандартная: чтобы подольше остаться на работе, зэки ломают станки, специально выводят из строя оборудование. Задача контролеров, работающих внутри зоны, пресекать эти попытки на корню. Как и вовремя замечать подкопы — способ побега, казалось бы, совершенно бесперспективный, но все еще актуальный. Представьте: в 1994 году в колонии около Волковыска обнаружили подкоп длиной 27 метров, оборудованный вентиляцией, стоком для грунтовых вод и даже освещением! Удивительно, но часто найти подкоп помогают... лошади. Их используют для того, чтобы вскопать контрольно–следовую полосу. Умное животное чувствует, что под землей пустота, и просто отказывается идти дальше.
Бывают и оригинальные попытки побега. Несколько лет назад в одной из колоний использовали киношный трюк под названием «близнецы». Двое братьев, похожих друг на друга как две капли воды просто поменялись одеждой в комнате свиданий. К счастью, махинацию вовремя раскрыли.
Вышка
...Вместе с контролерами мы идем по «тропе караула». Узенькая полоса: по обеим сторонам — заборы. Справа высоченная шестиметровая стена с шестью рядами колючей проволоки — уже упомянутый «нулевой рубеж». Это ноу–хау колонии в Новосадах. Перемахнуть через него, кажется, просто невозможно.
Над маскировочным ограждением в некоторых местах еще сохранилась специальная сетка против посторонних предметов. Друзья и родственники заключенных частенько пытаются забросить что–нибудь на территорию зоны — «подогреть кентов»: пластиковую «полторашку» с водкой или запакованный в вату мобильный телефон. Против таких «метателей» когда–то и установили спецзаграждение, но теперь, после появления «нулевого рубежа», смысла в нем немного. Перекинуть какой–либо предмет в зону может разве что спортсмен, да и то его «достижение» тут же занесут в книгу рекордов Гиннесса.
По углам периметра — наиболее «побего-опасные» участки. Здесь в специальных вольерах дежурят караульные собаки. Мимо них и на цыпочках не проберешься.
...Впереди маячит вышка. С шестиметровой высоты внимательно осматривает свой участок контролер взвода охраны Сергей Сухов. В небольшом помещении, где стоит часовой, предметов по минимуму. Табурет, телефон для связи, кнопка тревоги, обогреватель, который включают ночью. В деревянной «пирамиде» — автомат. Дежурят по три часа, потом — небольшой отдых. Напряжение огромное, да и ответственность тоже. Ведь часовой, по сути, первым должен открыть огонь, если заметит убегающего преступника.
Серое небо, черный дым из трубы,
которая на территории зоны, да бесконечные ряды ограждений... Даже белый снег здесь не радует глаз, а лишь нагоняет тоску. В общем, пейзаж не самый радостный. Стоять на посту приходится и тогда, когда на градуснике минус 20, и в ливень, и в снегопад. Освещение на вышке не предусмотрено — заключенный не должен видеть, кто его охраняет. Это закон: сотрудники роты охраны с зэками не пересекаются. Придумано для перестраховки.
...На вышке я пробыл неполный час, а когда спустился, закружилась голова. Шаг в сторону — и на белоснежной контрольно–следовой полосе отпечатки ботинок. Не положено! Мои следы военнослужащие тут же «загладили». Полоса должна быть чистой: часового на вышке нельзя сбивать с толку.
Экзамен на прочность
Чтобы попасть в роту охраны, военнослужащие проходят спецпроверку, подробнейшую медкомиссию, заполняют десятки тестовых анкет. Главная проблема — в психологии. Как не сломаться, если повсюду, казалось бы, рутинная серость, но в любой момент нужно быть готовым к ЧП?
— У подчиненных иногда спрашиваю: готовы ли выстрелить в тех случаях, когда этого требует боевой Устав? — рассуждает Анатолий Самусевич. — Если кто–то с ответом не торопится, стараюсь растолковать, что насильники и убийцы, выбравшись на свободу, продолжат совершать преступления. С ними нельзя миндальничать. Об этом большинство военнослужащих прекрасно знают, ведь они — не мальчики, служат по контракту. Но некоторые тягот службы все же не выдерживают. Через месяц–другой увольняются. Что ж — это естественный отбор.
А может, стоит переложить охрану на бесстрастные микросхемы, доверив ее компьютерам, камерам видеонаблюдения и радиолучевым датчикам? Эта мысль пришла мне в голову, когда слушал объяснения о принципе работы очередной технической новинки. Одну вышку, которая выходила прямиком на контрольно–транспортную площадку, уже законсервировали. И ничего — система охраны не пострадала. А ведь дальнейшая модернизация техники — не за горами...
Но командир роты со мной не согласился:
— От побега наиболее опасных заключенных сдерживает страх смерти. Тот же часовой на вышке, у которого в руках автомат, внушает им уважение. А что компьютер? Он обезличен. Заключенные ведь разные. У кого–то огромный срок за совершение тяжких преступлений, и чтобы не умереть от старости в тюрьме, он обязательно сделает попытку убежать. Техника, какой бы совершенной она ни была, его не остановит. Значит, без нашей работы не обойтись.
Фото Александра РУЖЕЧКА.
