Почему евразийский проект должен строиться на равноправной основе
Александр ШПАКОВСКИЙ, директор информационно-просветительского учреждения “Актуальная концепция”, политический аналитик
Итоги заседания Высшего Евразийского экономического совета на уровне глав государств, состоявшегося в Минске 29 апреля, оставляют довольно неоднозначные впечатления. С одной стороны, Беларусь, Казахстан и Россия продолжают интеграционное движение к поставленной цели — созданию Евразийского экономического союза, с другой — по-прежнему не разрешены основные проблемные вопросы функционирования этого масштабного образования.
Совершенно очевидно, что Евразийский экономический союз как эффективное и привлекательное интеграционное объединение должен строиться на принципах полноформатного таможенного союза с равными условиями хозяйствования, без изъятий и ограничений в движении товаров между странами “тройки”. Именно на таком подходе настаивает белорусская сторона, для которой особенно чувствительным является вопрос уплаты в бюджет России так называемой экспортной пошлины в размере 3,5—4 млрд долларов в год за нефтепродукты, выработанные из российской нефти. Такая ситуация в принципе достаточно абсурдна, так как непонятным остается правовое обоснование подобной странной “пошлины”, которую Беларусь вносит в бюджет иностранного государства по итогам реализации собственной продукции.
Любая форма интеграции, особенно интеграции экономической, должна быть наполнена для ее участников совершенно конкретными материальными смыслами, когда страна не только открывает национальный рынок, доступ к технологиям, оптимизирует законодательство под потребности партнеров, но и получает от них уступки взаимного характера. Замысел проекта евразийской интеграции для белорусской индустриально перерабатывающей, экспортно ориентированной экономики состоял в получении доступа отечественной промышленности к сырьевым ресурсам партнеров. В противном случае участие Беларуси в еще одном интеграционном проекте, дублирующем уже существующие договоренности в рамках Союзного государства, Таможенного союза, зоны свободной торговли стран СНГ, в определенной мере утрачивает практический смысл. Интересы белорусской стороны достаточно адекватно воспринимались партнерами, в первую очередь руководством Российской Федерации, готовность пойти навстречу неоднократно декларировалась с 2010 года, однако окончательное решение значимого вопроса странным образом откладывалось.
Не внес ясности в обстановку и прошедший саммит. Предложения партнеров о создании единого рынка энергоносителей к 2025 году (вместо предполагавшейся даты старта евразийского проекта 1 января 2015 года) вызывают немало вопросов с точки зрения национальных интересов Республики Беларусь. В этом случае предстоящие потери бюджета нашей страны составят 35—40 млрд долларов, что неминуемо негативно скажется на качестве жизни граждан и поставит под сомнение общественную легитимность евразийского интеграционного курса белорусского руководства.
600-страничный фолиант договора о Евразийском экономическом союзе, который предполагается подписать на следующей встрече глав государств в Астане 29 мая, безусловно, является значимым документом, определяющим значительный круг вопросов взаимодействия государств “тройки”. Однако для Беларуси в наибольшей степени интересными выглядят перспективы развития сотрудничества с Казахстаном, так как в отношениях с Российской Федерацией у нашей страны сложился опережающий интеграционный проект — Союзное государство. Очевидно, что если чувствительные проблемы белорусско-российских отношений нельзя разрешить в рамках евразийской интеграции, то их необходимо выносить на двухсторонний — союзный — уровень.
Именно такое решение об “урегулировании спорных вопросов в двухстороннем формате” предложил сторонам председатель коллегии Евразийской экономической комиссии Виктор Христенко. Мнение ответственного чиновника ЕЭК представляется интересным, однако вызывает логичный вопрос о цели создания наднациональных органов и самого Евразийского экономического союза, если наиболее важные проблемы по-прежнему предлагается решать по старинке — путем двухсторонних договоренностей на уровне национальных правительств.
Другим весьма серьезным аспектом является присоединение новых участников к проекту Таможенного союза с последующим их включением в Евразийский экономический союз. На предстоящем саммите в Астане ожидается подписание соответствующего договора с Арменией, на очереди также Кыргызстан и Таджикистан. Однако и в этом случае многое зависит от разрешения наболевшего вопроса формирования единого рынка энергоносителей, ведь неравные условия доступа к энергетическим ресурсам будут способствовать формированию изначально неравных условий для развития участников евразийской интеграции, усилению разрыва между состоятельными и слабыми экономиками. Таким образом, евразийский проект еще до своего начала рискует попасть в ловушку, в которой уже пребывает Европейский союз, когда вместо поступательного развития всех участников развиваются только отдельные члены объединения, что вызывает закономерное недовольство “евроскептиков” и чревато угрозой ликвидации самого проекта. Такая “ловушка интеграции” удачно описана в концепции “осевого разделения труда” экономики капиталистического мира — деления на ядро (центр) и периферию, которая разработана известным американским мыслителем Иммануилом Валерстайном. Очевидно, что в результате неравноправной интеграции таких субъектов усиливается только “ядро”, а “периферия” слабеет в еще большей степени, что можно наблюдать на примере евроинтеграции ряда государств Центральной и Южной Европы. Понятно, что если Евразийский экономический союз желает позиционировать себя как привлекательное интеграционное образование нового типа, то необходимо всячески избегать традиционных ошибок и недостатков, имеющихся в работе иных наднациональных блоков.
Безусловно, евразийская интеграция как идея является передовой и соответствует тенденциям современного мира, однако интеграционный проект должен быть эффективным инструментом развития. Для достижения этих целей сторонам необходимо отбросить соображения сиюминутной выгоды и принять нужные решения исходя из общей целесообразности. Подобный подход соответствует не только и не столько национальным интересам нашей страны, но интересам качественной реализации идеи евразийской интеграции в целом.
