Еврей, писавший на немецком языке и живший в Праге? Элементарно — это знаменитый австрийский писатель Франц Кафка. Кафка (а с ним и его фантасмагорические, но удивительно живые и живучие образы) — один из главных брэндов Праги. По крайней мере, был таким до самого недавнего времени.
Кафка здесь на каждом шагу — мемориальные доски, кафе и музеи его имени. Самый фантасмагорический из памятников — фонтан в музейном дворике: двое обнаженных мужчин стоят друг напротив друга, поддерживая свои приметных размеров достоинства (догадайтесь с трех раз, откуда бьют фонтанные струи). Фонтан у туристов пользуется бешеной популярностью — иногда группы приезжают специально в этот дворик и в музей даже не заходят. Почему–то особенно активно на фонтан реагируют женщины — некоторые даже пытаются ухватиться за те самые приметных размеров (и к тому же вращающиеся) достоинства. Конечно, глядя на эту картину, можно задаться вопросом: «А при чем здесь Кафка?» Да очень просто! Вы только посмотрите на этих туристов! Чистый абсурд. А ведь абсурд — это точно Кафка.
Чтобы это осознать, Кафку нужно читать вдумчиво. В Праге, я заметила, это чтение дается заметно легче. Вот читаешь «Замок» — и он сразу встает перед глазами: Пражский град. На горе — нависающий над черепичными крышами, величественный, холодный, недоступный. Сам Кафка, кстати, какое–то время снимал домик прямо здесь, в Граде, на теперь знаменитой Златой уличке. Коротенькая, с крохотными, почти игрушечными домиками — аренда здесь была дешевой, и Франц Кафка, постоянно ощущавший нехватку денег (в том числе из–за разрыва с состоятельным, но деспотичным отцом), снял себе один такой домик в одну крохотную комнатенку, чтобы писать (слава пришла к нему посмертно, да и то потому, что его литературный душеприказчик не выполнил волю писателя и не уничтожил при жизни не опубликованные произведения). Сегодня на Златой уличке днем не протолкнуться от наплыва туристов, но я знаю секрет: после шести вечера вход туда свободный, а людей значительно меньше (вечером туристы перемещаются в другие места). И в закатном свете здесь можно рассмотреть (при наличии хорошего воображения, конечно) те самые фантасмагорические образы, которые преследовали рано умершего (в 40 лет) и страдавшего от целого букета болезней писателя. Кстати, 3 июля было 130 лет со дня его рождения.
До 1989 года Кафку в тогдашней Чехословакии не издавали. Поэтому когда стало можно, то в поисках Кафки в Прагу устремились те, кто его читал и даже изучал в школе, — американцы, немцы и австрийцы. Были, конечно, туристы и из других стран, но в начале 1990–х американцы составляли большинство. Пражанам тогда очень нужен был брэнд — всемирно известное имя, на которое, как на волшебную дудочку, поедут люди со всех концов света. У Вены (и особенно Зальцбурга) есть Моцарт, у Барселоны — Гауди и Пикассо, у Петербурга — Достоевский, у Берлина есть медведь — что могла предложить миру Прага, чтобы всем было понятно и притягивало? Кафка! Он здесь родился, прожил практически всю жизнь и писал только здесь, пусть и на немецком языке (хотя чешским владел в таком же совершенстве, а вот ни идиша, ни иврита не знал). Из США (куда славу Кафки привезли спасавшиеся от нацизма эмигранты во время Второй мировой, три младших сестры писателя погибли в концлагерях) повалили туристы, искавшие следы величайшего абсурдиста, — и находили. Любили ходить по его улицам в бывшем еврейском гетто, посидеть в кафе его имени, купить кружку, блокнотик и ручку — все с портретом знаменитого писателя. Сувенирная «торговля Кафкой» набирала обороты. Кафка вновь оказался в мире абсурда, который сам когда–то если не совсем придумал, то подсмотрел сквозь волшебное стекло: превратился в героя комиксов — кто увидит за кружкой с его лицом трагического маленького человека, со страхом взирающего на мир? Франц опустел.
Американцы, насытившись пражскими улицами и сувенирным Кафкой, уступили место туристам из России, бывшего СССР и Азии (в основном Китая), которым (не всем, конечно, но, если честно, большинству) ближе бравый солдат Швейк и пивные, в которых он бывал, чем улицы Йозефова квартала (бывшего еврейского гетто), которые еще помнят неудачника Франца. Его место в пражских координатах изменилось навсегда — любителей пива Прага привлекает больше, чем интеллектуалов, перечитывающих «Замок» и «Процесс» и находящих в них массу современного. Слишком современного. Зато те, кто, приезжая сегодня в Прагу, интересуется Кафкой, — настоящие ценители. Они будут бродить по маленьким закатным улочкам, забредая в их темные лабиринты и разыскивая «кафкианский дух». Хотя, сдается мне, кафкианский абсурд далеко не только в одной Праге обитает — его много повсюду, достаточно лишь внимательно оглядеться вокруг. Приятного чтения.
Советская Белоруссия №127 (24264). Пятница, 12 июля 2013 года.
