Последние события в Крыму и возникшее на фоне их обсуждения непонимание происходящего только усиливает: речь идет уже о возможном введении визового режима между странами и даже сворачивании дипломатических отношений в целом. Звучит и пугающее слово «война», или «большая война». Кстати, последнее произносится постольку, поскольку война «маленькая», как это очевидно, уже имеет место. Достаточно вспомнить Донецк, Луганск.
В этом контексте представляется уместным заметить: конфликт славянских стран, государств и народов — событие не одного дня, это явление, с которым нам всем жить достаточно долго и которое вряд ли уйдет в прошлое даже в случае, когда нынешние политические элиты уступят место новым поколениям. Это в целом распространенное заблуждение — полагать, что естественный ход времен что-то принципиально изменит в политическом ландшафте. Такое возможно, если иметь в виду события многовековой давности. Но когда речь идет об одной эпохе, то иллюзии, традиции, обиды и прочие аксессуары политических отношений фактически бессмертны.
Следует заметить и иное. Бессмысленны непрекращающиеся апелляции к США, поиски виноватого в сложившемся положении вещей исключительно за океаном. Это точно так же, как искать виноватых в катастрофических событиях 25-летней давности на территории нашей большой страны исключительно на берегах Потомака. Вот и в Крыму «рука Вашингтона» — это первое, что увидели некоторые аналитики. Если это так, то стоит лишь восхищаться тем масштабом вмешательства во внутренние дела всех стран и континентов, которое демонстрируют Соединенные Штаты. Говорят: вот же госпожа Нуланд булочки на Майдане раздавала. Но кто мешал раздавать булочки иным политикам, представляющим иные страны? Это из той же серии, как вопрос: почему Ельцин в 1991 году на танк взобрался и оповестил об эре демократического переустройства, а вот Горбачев на танк не полез. Здесь все вместе: и энергетика, и пассионарность, и готовность идти до конца, и вера в себя и свое дело, и эффективность специальных служб и многое иное.
Александр Лукашенко во время одного из визитов в Украину, отвечая на вопрос журналистов о том же Крыме, его геополитической судьбе, задал встречный вопрос: а почему вы с оружием в руках не защищали свой Крым? От белорусского лидера мы достаточно часто слышим его позицию по этому вопросу: если надо, защищаем свое до конца. Исторически нам известны многие примеры именно таких поступков. Вспомним Сальвадора Альенде: мирный врач, но при атаке военной хунты надевает каску, берет в руки автомат и защищает конституционный порядок до конца.
Это не к тому, что и нынче надо идти «воевать Крым», здесь, будем откровенны, выбор сделан. Но понятно и иное: чувство национального унижения осталось, оно живо. Настораживает и то, что с течением времени проблемы в отношениях стран не снимаются, а накапливаются и обостряются. То есть динамика отношений имеет не позитивный, а негативный характер.
Что было главным в нашем недавнем прошлом, что спровоцировало такой жесткий конфликт между двумя странами? Говорят: идеология, отсюда «выдавливание» всего советского на украинском национальном пространстве. Или: действительно и люди не близки, и интерпретация истории принципиально разная. Поэтому ищем то, что отличает, а не то, что объединяет. Но когда вы приедете на украинскую землю, приедете в Россию — легко заметите, что общего намного больше, чем отличий.
Тогда что? Ответ лежит в плоскости национального взросления, оформления государственности, поиска пресловутой идентичности, точнее, того, что нас выделяет из других этносов. Это как болезнь роста. Надо просто пережить этот период, дождаться, пока не придет понимание конфронтации как национально-государственной болезни. И не допустить шагов, которые сделали бы преодоление этой хвори затяжным. Основания для такой позиции очевидны: люди, они ведь наши и по ту, и по эту сторону границы. А то, что происходит, — беда общая.
borys_lepieszko@tut.by
