В его памяти навсегда остался один из зимних дней 1940 года, когда незнакомцы забрали отца. В семье было трое детей, мать ждала четвертого. Много трудностей им пришлось пережить, и только недавно Михаил Павлович узнал о судьбе родителя.
Поисками прадеда занялась внучка Надежда, которая живет и работает в Новополоцке. Она давно знала о желании Михаила Скулака найти своего отца, и когда ей в руки случайно попал один из выпусков “Народной газеты”, где в рубрике “Помні імя сваё” было размещено его объявление, она решила: пора действовать. Сделав запросы в разные инстанции, Надя прислала деду письмо. Слезы текли по лицу пожилого человека, когда он его читал.
“Скулак Павел Викторович, 1903 года рождения, родом из деревни Луцк-Козловск Поставского района Вилейской области, председатель Козловского волостного кооператива, арестован 5 февраля 1940 года, 12 ноября 1940 обвинен по статье 74 УК БССР как член контрреволюционной организации. Приговорен к 8 годам исправительно-трудовых лагерей. Отбывал наказание в Воркутстрой НКВД, освобожден 9 октября 1941 года. Витебским областным судом реабилитирован 12 октября 1973 года”. Больше сведений в Беларуси найдено не было.
На одном из англоязычных сайтов Надежда нашла информацию о том, что Павел Скулак числился в списке польских солдат, погибших в армии Андерса. Надя отправила письмо на сайт с просьбой предоставить более полную информацию об этом человеке. Представитель Польской военной ассоциации в Канаде Генрих Соколовский прислал ответ:
“Скулак Павел, капрал, родился 9 февраля 1903 года, в деревне Луцк-Козловский, Поставского повета. Умер 2 июня 1942 года. Похоронен в Канимехе в Узбекистане на военном кладбище, могила № 97-1”. Сомнений не было в том, что это именно тот, кого ищут.
Вот такая судьба. У белорусов Павел Скулак — белорус, у поляков — поляк. Но выбора у него не было — либо мучиться в лагере, либо идти в польскую армию, которая находилась на территории Оренбурга в 1941—1942 годах, но ни разу не вступила в бой. На территории СССР в соответствии с договоренностью со Сталиным была создана 75-тысячная армия под командованием генерала В. Андерса. В постановлении Государственного комитета обороны говорилось: “Разрешить призыв граждан польской национальности, населявших до 1939 года территории Западной Украины и Западной Белоруссии”. На этом основании в армию Андерса попали этнические белорусы, узники ГУЛАГа. Андерс муштровал своих солдат, пайков и одежды им не хватало, потому что было набрано людей больше, чем было договорено. Многие погибли. Потом армию перебросили в Среднюю Азию. В Монте-Кассино это была уже не польская армия, а Второй польский корпус. И с ним была другая история.
С этими сведениями о родном человеке поехал Михаил к брату в Витебский район, послал письмо сестре в Лунинец. Дрожали от волнения руки, голос, когда Михаил Павлович рассказывал историю жизни и смерти своего отца. Уже ведь и не надеялись, что будет что-то известно.
Найдены сведения и о военном кладбище в Узбекистане. Там при входе на символическом памятнике хорошо сохранившаяся табличка с надписью гласит: “Здесь покоятся с тоскою в душе, с очами, обращенными к далекой Отчизне, солдаты 7-й пехотной дивизии, умершие в 1942 году”. В Узбекистане ведутся работы по реконструкции комплекса памятников и мест захоронения польских солдат и офицеров Второй мировой войны за счет средств Польши. Главным элементом всех польских кладбищ будет монумент, увенчанный барельефом орла, — герба, который польские солдаты носили на военных головных уборах. На каждом некрополе на входе планируют установить мемориальные плиты на польском и узбекском языках.