Госсекретарь США Хиллари Клинтон выступила на днях с программной внешнеполитической речью в совете по международным отношениям в Вашингтоне. По свидетельству высокопоставленных сотрудников госдепартамента, это выступление тщательно готовилось с начала мая. Госсекретарь провела ряд встреч и совещаний с ведущими американскими экспертами в сфере международных отношений, чтобы апробировать и отшлифовать идеи, заложенные в текст речи.
Существенная часть выступления была посвящена тематике «американского лидерства» в современном мире. «Америка будет всегда оставаться мировым лидером, если только мы сохраним верность нашим идеалам и возьмем на вооружение стратегию, которая отвечает духу времени», — заявила Клинтон. По ее мнению, вопрос заключается не в том, будут ли Соединенные Штаты вести за собой мировое сообщество, а в том, каким образом США будут это делать в XXI веке.
Госсекретарь заверила, что США собираются открыть «новую эру взаимодействия» с другими государствами. Администрация Барака Обамы твердо настроена на решение мировых проблем посредством широкого международного диалога, создания новых партнерств и укрепления уже существующих, заявила Клинтон. При этом, подчеркнула глава внешнеполитического ведомства, Соединенные Штаты готовы к конструктивному диалогу и со своими противниками.
Администрация Обамы, по утверждению Хиллари Клинтон, рассчитывает создать на мировой арене новую глобальную «архитектуру сотрудничества». США, по ее словам, осознают, что ни одна страна не в состоянии в одиночку решить стоящие в современной повестке дня международные проблемы. Вместе с тем и ни одна из этих проблем не может быть урегулирована без Соединенных Штатов, заметила госсекретарь.
«Говоря кратко, — суммировала свой подход Хиллари Клинтон, — мы будем руководить путем поощрения расширения сотрудничества между все большим количеством акторов и уменьшения соперничества, склоняя баланс в сторону от многополярного мира в направлении мира, в котором будет много партнеров». Заметим, что неприятие американской внешнеполитической элитой концепции многополярного мира укоренилось довольно глубоко.
В контексте рассуждений об «архитектуре сотрудничества» госсекретарь вновь акцентировала представление об «умной силе», поскольку, по ее словам, «это центральный элемент нашего мышления и механизма принятия решений». Было предложено емкое толкование тезиса об «умной силе», предполагающей комплексное использование всех средств, которыми располагают США: «Это включает нашу экономическую и военную мощь; нашу склонность к изобретательству и новаторству; способности и авторитет нашего нового президента и его команды. Это также означает применение старомодного здравого смысла в определении политической линии. Это — сплав принципиальности и прагматизма».
Госсекретарь заявила, что она выступает за повышение эффективности загранслужб Соединенных Штатов и будет добиваться увеличения ассигнований на нужды госдепартамента и агентства международного развития США. В этой связи она упомянула о своем решении ввести новую должность заместителя госсекретаря по менеджменту и ресурсам.
Среди новаторских идей, обозначенных в выступлении, выделяется предложение о подготовке раз в четыре года специального обзора по вопросам дипломатии и развития — по аналогии с четырехгодичным обзором, который выполняется Пентагоном. Цель такого обзора, в интерпретации Клинтон, — «исследовать, каким образом эффективно определить, профинансировать и осуществить на практике курс на содействие развитию и международную помощь как составную часть более широкой внешней политики». Ведь США выделяют на цели международного развития меньший процент своего бюджета, чем фактически все другие промышленно развитые страны.
Складывается впечатление, что речь Хиллари Клинтон в совете по международным отношениям в Вашингтоне была нацелена на то, чтобы застолбить позиции госсекретаря в сфере внешнеполитической аналитики. Как пишет лондонская «Таймс», таким образом она «вновь появилась на глобальной сцене». В какой–то мере, видимо, это и ответ тем критикам Хиллари Клинтон в США, которые считают, что у нее нет собственного «стратегического видения» американской внешней политики.
