На Камерной сцене Купаловского театра показали нашумевший кукольный спектакль художественного руководителя Белорусского государственного театра кукол Алексея Лелявского «Ваня. Сказка про Ваню и загадочную русскую душу».На ироничную, сдержанную, сделанную с большой выдумкой и вкусом постановку Лелявского обрушился просто–таки золотой водопад наград. В Петербурге она получила высшую театральную премию города «Золотой софит», также удостоена двух российских премий «Золотая маска» в номинации лучший спектакль в театре кукол и лучшая мужская роль.
Лелявский поставил «Ваню» в частном питерском театре Karlsson Haus, который, несмотря на такое мудреное название, можно перевести как «Домик Карлсона». Находился он, как мы помним по книге Астрид Линдгрен, на крыше. Карлсон был единоличником, эгоцентристом и обжорой. В книжке он гораздо более злой персонаж, чем получился в советском мультфильме. В общем, решайте сами, хотите вы идти в такой домик в гости или нет. Лелявский решился и выиграл. Если еще вспомнить, что прабабка режиссера родом из Швеции и носила нехилый титул баронессы Оглео, то симпатия вполне объяснима. Никогда не знаешь, когда в тебе заговорит кровь и голос поколений.
В питерском домике этом Алексею Анатольевичу, видать, действительно удобно, потому что «Ваня» — уже вторая его здесь постановка. В 2015 году он выпустил спектакль «Одиссей», который тоже номинировался на «Золотую маску», но тогда награда обошла режиссера стороной.
Любопытно, что авторство пьесы «Ваня. Сказка про Ваню и загадочную русскую душу» принадлежит самому режиссеру. Так что можно сказать, здесь мы имеем дело с глубоко личным, выношенным высказыванием. Лелявский взял типичный сюжет русской сказки и вывернул его наизнанку, приправив чернушным финалом в духе модного нынче румынского кино. Если традиционно добрый молодец побеждает чудище, обретает жену–красавицу с маленькой собачкой на сиденье собственного автомобиля, то у Лелявского Ване добру молодцу дают по башке собственные братья, любимую отбирают и самого героя в итоге убивают. Так что парочке ничего не остается, как обернуться птицами белыми и улететь куда–нибудь на юга.
И что в итоге оказывается страшнее — дракон, который держит по сюжету в страхе всю округу, или такие вот родственники, — тоже большой вопрос. Дурачок ли этот Иванушка из–за того, что ввязался в потасовку с драконом?
Еще на ум приходит фраза о том, что самое страшное животное на земле — это человек. Никакие когти дракона не окажутся страшнее, чем человеческая алчность, зависть и жажда самоутверждения. Посмотрите российскую криминальную хронику: каждый день родственники давят, травят, колют, режут друг друга из–за какого–нибудь призрачного куска хамона. И нет конца этой людской войне. И этот сказ в общем–то получается у режиссера довольно грустный. Если не любите черный юмор, идти на спектакль вам и незачем.
В «Ване» много персонажей, но вот актер Михаил Шеломенцев — один. Он здесь единственный. Играет и за стариков–родителей, и за Ваню, за его любимую, за братьев и за дракона. И с поставленной задачей справляется прекрасно. Природная органика Шеломенцева усиливает режиссерский замысел. Он здесь то наивный, то придурковатый, то мудрый, то большой ребенок. На каждый сюжетный поворот у исполнителя находится новая эмоция, не демонстрированная ранее. Это высокий класс.
Все штампы русских сказок Лелявский от души и вполне постмодернистски высмеивает. И Шеломенцев смело бросился в этот омут.
Те, кто видел недавние работы мастера — «Тартюф», «Птицы», «Самозванец» в Бресте, увидят, что и «Ваня» укладывается в его режиссерскую линию. Лелявский в этих спектаклях не дарит нам иллюзию, что все будет хорошо. Наоборот, он напоминает, что хуже может стать в любой момент.
Добрый зритель в 9–м ряду.
Советская Белоруссия № 96 (24978). Вторник, 24 мая 2016
