Курмайор — один из самых знаменитых зимних курортов Италии

Они говорят: «Здесь Италия на пике», показывая на самую высокую в Западной Европе гору Монте Бианко, которую мы знаем как Монблан. Курмайор — один из самых знаменитых зимних курортов Италии, да и всей Европы, пожалуй. Но мы там были тогда, когда зимний сезон уже закончился, а летний еще не начался — в межсезонье, когда курортные города становятся сонными, ленивыми, из них уходит жизнь. Половина гостиниц закрываются, и даже магазины работают не в полную силу. Время работы указано, а придешь — закрыто: зачем открываться? Никого же нет. Мы не в счет — нас мало, и нам не до магазинов, мы смотрим на горы: как там с погодой? Владислав Каган показывает на «летающую тарелку», зависшую над Монте Бианко: «Видишь? Сто процентов завтра погода испортится, признак верный, годами испытанный». И погода завтра, конечно, портится, и мы виним во всем Влада. Но идем: у нас график, мы не ждем милостей от природы. И от погоды тоже не ждем: безжалостная так безжалостная, а мы — сильнее. Белорусы же. 

Курмайор в межсезонье — тихий, затаившийся, сонный. Сонливость эта накрывает тебя с головой: хочется лежать в шезлонге, смотреть, как облака затягивают Монблан, просыпаясь в горах снегом, а ты лежишь тут, на веранде, на неправдоподобно свежем — до снежной хрусткости — воздухе, натянув на себя все теплое, кроме горной куртки, в шезлонге, смотришь на вершину и думаешь… Нет, на самом деле ни о чем ты не думаешь, а просто… просто наслаждаешься моментом: что можно вот так лежать на холоде, высвобождая руку из-под пледа, чтобы взять чашку обжигающего чая, подуть на него легонько, отхлебнуть глоточек, прочувствовав, как горячее распускается по телу, добегает до кончиков пальцев и… И забыть обо всем — ты же на курорте! А в горы? Завтра, всё завтра…

Но такие курорты, как Курмайор или Шамони, расположенный через туннель на обратной, французской, стороне Монблана, не для ленивого созерцания, каким бы прекрасным оно ни было. Они — для активных. Зимой — лыжи и сноуборды, летом — треккинг. «Население Курмайора — 2 — 3 тысячи человек, — сказал мне мэр Стефано Мизеракки (я еще удивилась: так 2 или 3, и почему мэр не знает, каким количеством людей управляет?). — А в сезон у нас тут 30 — 40 тысяч человек бывает». В этот момент я подумала, какое это счастье, что сейчас не сезон: тихо, даже безлюдно. Но люди здесь добрые, и это я знаю точно. 

Приехали автобусом из Милана поздно вечером. Выходим, темнота кругом, ни одной живой души, ни магазины, ни гостиницы не светятся. Какая-то машина притормозила, мы спрашиваем: «Как до такой-то гостиницы доехать?» Люди подумали-подумали и говорят: «А давайте мы вас довезем». А давайте. Километрах в пяти наша гостиница оказалась, если бы не довезли, мы бы ее до утра искали. Кстати, такая история с нами в путешествиях не первый раз случается, и мы все думаем: то ли потому, что итальянцы с испанцами по-английски плохо говорят и им проще довезти, чем объяснить, то ли все-таки потому, что люди они душевные. Я предпочитаю думать, что люди душевные. Хотя, возможно, не все итальянцы со мной согласятся. А все потому, что Курмайор находится в долине Аоста, Вале д’Аоста — это и автономный район, и самая маленькая провинция Италии. Говорят здесь на своем языке, который на слух больше похож на французский, чем на итальянский, но французы его тоже не совсем понимают. Кухня, обычаи и традиции здесь тоже свои, не совсем итальянские и не так чтобы французские. Замками почти каждая возвышенность в долинах усажена: значит, было от кого обороняться и знали, как это делать. Итальянцы из других мест недолюбливают местных за излишнюю самостоятельность: те считают себя сначала вальдостанцами, а уже потом итальянцами. Была бы возможность — потребовали бы полной автономии. Но возможностей нет, поэтому — хотя бы свой язык и культивируемая «вальдостанскость». 

Горы — главная местная достопримечательность. «У нас тут нет середины: человек — или очень хороший альпинист, или в горы не ходит», — говорит мэр Стефано Мизеракки. Он, хоть и не местный (родился и вырос в Милане, в паре часов езды отсюда), но из разряда альпинистов: на Монблане был несколько раз, причем заходил и с французской, и с итальянской стороны. С итальянской, считает, лучше. Потому что красивее. И с этим не поспоришь: в отличие от французов итальянцы свою сторону горы коммерциализировали не слишком. Совсем без коммерции в наше время, конечно, никак. И даже то, что с итальянской стороны природа сохранена в первозданном виде — здесь раскинулся национальный парк Gran Paradiso, — тоже работает на привлечение туристов. Я бы хотела вернуться в эти края летом и снова пройтись по тому маршруту, по которому мы шли с командой белорусских альпинистов, которые подняли на вершину Монблана факел с огнем II Европейских игр «Пламя мира». Когда ребята ушли наверх, а мы втроем спустились в долину, она уже начала оживать. В кемпингах появились люди: что-то красили, что-то копали, стучали молотками — хозяева готовились к летнему сезону. Возле нас, стучавших палками по асфальту (палки мы «разбули», чтобы удобнее шли по снегу), притормозила небольшая машинка с двумя дамами: «Если уместитесь, подвезем». До города километров пять, да еще по городу примерно столько. После почти целого дня спуска мы бы уместились и в багажник — только бы дать передышку ногам. Едем. Та дама, что за рулем, приглашает летом вернуться и обязательно остановиться у нее в кепминге и полдороги извиняется, что не может подвезти прямо до гостиницы: дочку нужно из школы встретить. Да нормально все, в городе мы и на автобусе доедем. Все-таки душевные люди эти вальдостанцы, вернемся мы к ним. Когда-нибудь. 

plesk@sb.by

31.05.2019

Фото Михаила ПЕНЬЕВСКОГО.