От хлопка до бумажной обрези: наши корреспонденты проследили весь жизненный цикл белорусского рубля

(Окончание. Начало здесь)

Святая святых

Недалеко от диспетчерской станции «Дружная», в самом центре столицы расположено центральное хранилище Национального банка. Именно сюда приехали обновленные купюры с Пермской печатной фабрики. Руководит этим необычным объектом Владимир Наркевич:

— Все новые банкноты проходят в центральном хранилище предварительную обработку и только потом выпускаются в обращение. К нам же поступают годные банкноты из банковской системы на хранение. И наконец, ветхие купюры и поврежденные монеты тоже возвращаются сюда и уничтожаются. Все денежные знаки, даже те, которые находятся у вас сейчас в кошельке, прошли через руки наших работников. Другого такого подразделения в стране нет. 

Долгое время у центрального хранилища не было собственного здания. В 1990-е приходилось работать сначала в помещениях управлений Нацбанка, на объектах гражданской обороны, потом был переезд в Мачулищи (в бывшую воинскую часть). Это были приспособленные помещения, а нужно было здание, изначально построенное с учетом потребностей хранилища. И оно возведено на столичной улице Могилевской. 

— В проекте реализованы активная и пассивная системы безопасности по всему технологическому циклу, в который входят прием, хранение, обработка и уничтожение денег. Также создана автоматизированная система управления инженерно-техническими средствами, которая позволяет в автоматическом режиме осуществлять управление и мониторинг тепло- и водоснабжения, вентиляции и кондиционирования, энергоснабжения и освещения, газоснабжения и лифтового хозяйства. Что касается энерго-обеспечения, то у нас реализовано питание от двух независимых источников. Есть также источники бесперебойного питания и своя дизель-генераторная установка. Поэтому в любых нештатных или аварийных ситуациях хранилище сможет продолжать свою работу в нормальном режиме, — рассказывает Владимир Наркевич. 

Работают здесь 130 человек. Пройдя по коридорам хранилища, можно смело сказать, что у него женское лицо. 

— Действительно, женщин у нас работает очень много. Труд здесь монотонный, рассчитан на большую внимательность, усидчивость и скрупулезность. Все эти черты присущи женскому характеру, — улыбается директор. 

Сколько здесь находится денег, естественно, никто не скажет, это закрытая информация. Но их достаточное количество, успокаивает начальник главного управления наличного денежного обращения Национального банка Сергей Гайко:

— В Нацбанке должен быть резерв наличности — не ниже денежного агрегата М0 (наличных денег в обороте). Сегодня это почти 3 млрд белорусских рублей. Естественно, в этом пределе мы и держим запасы. Надо понимать, что мы анализируем ситуацию не только по общей сумме наличности, но и по конкретным номиналам. Видим, что какого-то номинала недостаточно, — заказываем его. Кстати, нельзя сказать, что после деноминации именно мелкий номинал является самым востребованным. В обращении активно используются практически все банкноты, кроме 200 и 500 рублей. И лидером является купюра в 50 рублей. Кроме того, сейчас начали активнее использовать 100 рублей. 

Немного статистики: сторублевые банкноты сейчас занимают только 5 процентов от общего количества банкнот в обращении, 5 и 10 рублей — около 20 процентов, 50 и 20 рублей — примерно по 30 процентов. Купюры в 200 и 500 рублей практически не выпускаются, небольшое их количество выпустили перед деноминацией. Это те номиналы, которые сегодня не востребованы экономикой, считают в Нацбанке. 

Из центрального хранилища деньги поступают в банки, а уже потом — на руки людям. 

В странах, где процветает фальшивомонетничество, принято примерно раз в пять лет обновлять банкноты, усиливать их защитный комплекс. В Беларуси такой необходимости пока нет, если здесь и обнаруживают подделки, то это чаще всего завезенные доллары, евро и российские рубли. Сергей Гайко уточняет:

— Наша страна находится в эксклюзивном положении — у нас очень мало поддельных банкнот, поэтому мы не гонимся за новыми решениями по защитным элементам. Для Беларуси не столь важно вводить что-то глобально новое. Но те защитные меры, которые мы применяем, должны отвечать всем требованиям в части защиты банкноты и быть понятными для граждан. 

В недрах кладовых

Хранятся банкноты, как и другие ценности (монеты, например), в кладовых ценностей. Одну из таких кладовых нам показывает начальник службы по работе с денежной наличностью Виктория Левченко. Здесь все автоматизировано, внедрена стеллажно-контейнерная система. На длинных стеллажах стоят алюминиевые контейнеры, в каждом — контроллер, который дает знать оператору, если открыта крышка или случилось что-то еще. Это помогает предупреждать несанкционированные доступы. Между стеллажами ездят автопогрузчики и снимают те контейнеры, которые просит оператор. 

— Здесь хранятся как ветхие, так и годные банкноты. А также новые деньги, которые еще не были в обращении. В контейнер вмещается до 80 пачек. Одна пачка весит около килограмма, значит, в нем от 80 до 90 килограммов, в зависимости от вида банкнот. В одной кладовой у нас хранится до 2 тысяч контейнеров. 

Погрузчик в это время выкатывает один из контейнеров в проход, и Виктория его открывает. В нем лежат новенькие банкноты по 200 рублей. Нехитрый подсчет: 80 пачек, в каждой по тысяче листов (купюр) — получается, здесь 16 млн рублей. Или 8 млн долларов. 

Во всех помещениях хранилища поддерживаются температурный режим и влажность. Температура — от 18 до 25 градусов, влажность — от 45 до 60 процентов. Условия одинаковые и для монет, и для банкнот. 

Монеты, кстати, хранятся в отдельной кладовой. С завода-производителя их доставляют в фанерных ящиках, в которых они потом и находятся в хранилище. Иногда монеты пересыпают в инкассаторские мешки. 

Из кладовых ценностей банкноты поступают в кассы пересчета, где их просто пересчитывают (если банкноты новые), пересчитывают и сортируют на годные и ветхие и даже уничтожают (если они уже побывали в обращении). Здесь можно увидеть три вида техники: высокоскоростные автоматизированные машины BPS, на которых работает бригада специалистов, индивидуальные машины пересчета «Нумерон» и монетосчетные машины. И если на первой машине можно проверить от 250 до 270 пачек за смену, то на «Нумероне» — лишь 60—70. 

— Сегодня у нас идет обработка годной денежной наличности. То есть это деньги, которые были в обращении и вернулись к нам в хранилище из банков. Мы сортируем банкноты на годные и ветхие. Если машина сомневается, то купюра попадает в карман возврата, и уже специалист определяет, к какой категории ее отнести. Если деньги новые — процесс идет очень быстро, машина сама все делает, а вот если они уже побывали в обращении и там много ветхих купюр, обязательно подключается человек. Машину можно запрограммировать и на уничтожение, то есть она будет сортировать купюры на годные и ветхие, а ветхие сразу уничтожать, — поясняет тонкости работы высокоскоростной машины Виктория Левченко. 

«Храните деньги в сберегательной кассе»

Практически во всех операциях, которые совершаются с деньгами в центральном хранилище, принимают участие специалисты службы операций с ценностями. Они присутствуют при приеме банкнот и монет от предприятия-производителя, работают в кладовых ценностей, контролируют пересчет денежной наличности. Начальник службы Ольга Бань уточняет:

— Мы как вводим в обращение новые банкноты, так и изымаем ветхие. Наши сотрудники участвуют в комиссии по уничтожению денежной наличности. Кроме того, к нам из банков приходят на исследование купюры, платежность которых определить очень сложно. Мы проводим исследование и даем заключение, платежная банкнота или нет. Если да, то деньги в банке человеку вернут. 

Ольга может в подробностях рассказать, что не нужно делать с монетами и банкнотами, потому что за 20 лет работы видела всякое. Сюда попадают постиранные и склеенные купюры, монеты с отверстиями, купюры с обожженными краями. 

— Если банкнота сильно повреждена, у нас есть специальные сетки для каждого номинала. Банкнота обводится по контуру, затем рассчитывается ее остаточная площадь, если она составляет 55 процентов и выше — банкнота является платежной. Вот эта сетка была составлена на 20 рублей, смотрите, здесь получилось 53,5 процента. Увы, но купюра не является платежной. Сетка хранится в центральном хранилище в течение 3 месяцев на случай, если кто-то предъявит претензии. Неплатежные банкноты мы уничтожаем. 

Следующей в руках начальника службы оказывается сильно выцветшая банкнота в 50 рублей. Возможно, ее опустили в отбеливатель, и поэтому она потеряла цвет. 

— Банкнота светится в ультрафиолете — ее могли постирать. Такие банкноты мы исследуем более внимательно. Потому что обычная бумага тоже светится в ультрафиолете. Надо исключить возможность подделки. Хлопковая банкнотная бумага не реагирует на ультрафиолет, если только она не была подвержена воздействию агрессивной среды. Если ее постирать — будет светиться. А вот эта банкнота была где-то в огне. Народ у нас до сих пор прячет деньги в печке. Очень часто обращаются люди после пожара. Приносят банкноты, и мы их меняем, если сохранилось больше 55 процентов площади. Правда, никаких льгот по обмену банкнот после пожара у нас нет. Некоторые приносят справку о пожаре, но если огнем уничтожено больше 55 процентов купюры, никто ее не заменит. Был еще интересный случай: нам попали на исследование деньги, которые принесла в банк бабушка из деревни. Она их прятала от деда под деревянную кадку с салом. Соль, сало — все это на деньги капало. Что могли, мы поменяли, но деньги было невозможно держать в руках, они просто разваливались. Так что лучше деньги хранить в кошельке. 

Уничтожить нельзя хранить

Уничтожение денег — это поистине душераздирающее зрелище. Большая «мясорубка» превращает купюры в бумажный фарш: вот ты еще видишь десятирублевые, двадцатирублевые банкноты, а потом — сплошное месиво. Правда, еще это и очень четко выверенный процесс, где отступлений от правил быть не может. Заместитель начальника службы по работе с денежной наличностью — начальник отделения хранения Татьяна Никулина рассказывает:

— Уничтожение происходит на технологической линии голландского производителя Kusters. Перед уничтожением денежная наличность проходит многоступенчатый контроль. Он включает контрольный полистный пересчет кассовыми работниками одной службы, а также повторный полистный пересчет работниками другой службы. Когда собирается необходимый объем денежной наличности, создается комиссия, в состав которой входят представители различных подразделений Нацбанка. Это исключает человеческий фактор. До момента уничтожения председатель комиссии отбирает еще раз определенное количество пачек на пересчет. В день уничтожения комиссия в кладовой ценностей получает контейнеры с деньгами, мы приходим сюда, контейнеры вскрываются материально ответственными лицами в присутствии комиссии. Проверяются по пачкам, корешкам, надписям на накладках. Сверяются номинал, сумма. Потом все это загружается на конвейер технологической линии. Когда все ценности загружены, крышка накопительного конвейера закрывается, вводится информация об объеме загружаемых ценностей, включается машина, и начинается уничтожение.

Одна партия — это 500 килограммов банкнот, или около 500 пачек. Голландская машина превратит их в бумажную обрезь за 2—2,5 часа. Специалист отмечает, что запускать ее каждый день нет никакой необходимости, сейчас уничтожение проходит в течение 2—5 дней раз в месяц. Сразу после деноминации комиссия собиралась чаще, «старые» деньги уничтожали практически каждый день.

Главный специалист отделения по обслуживанию кассовой техники центрального хранилища Валерий Волков добавляет еще немного технических деталей:

— Сейчас идет уничтожение нескольких номиналов образца 2009 года: 5, 10, 20, 50 и 100 рублей. Максимальный размер фрагмента, который остается в итоге, — порядка 6 миллиметров. Из машины обрезь по трубопроводу поступает в модуль брикетирования. Здесь идет ее перемешивание и брикетирование с помощью прессов. В итоге получаются брикеты диаметром 90 миллиметров и высотой от 40 до 60 миллиметров. Один такой брикет весит около 200 граммов. В соседнем помещении находится грузовик, куда их загружают и вывозят на полигон твердых бытовых отходов на утилизацию. 

Напоследок спрашиваем у Владимира Наркевича, какой же все-таки процесс в центральном хранилище самый сложный? И получаем ожидаемый ответ — мелочей здесь нет:

— На каждом участке работа очень ответственная. И от наших сотрудников требуется психологическая предрасположенность к ней, потому что многие, видя такие объемы денег и других ценностей, могут просто растеряться. Второй момент — повышенное внимание. Какие бы машины ни работали, как бы тщательно они ни обрабатывали деньги, зоркость человеческого глаза и чувствительность рук ничто не заменит. 

mich@sb.by