Вправе ли родители требовать с детей деньги за то, что они их вырастили?

На Тайване суд обязал 40–летнего стоматолога выплатить матери без малого 1 млн долларов за то, что она его воспитала и оплатила учебу в университете. Соответствующий внутрисемейный контракт был заключен еще в 1997 году, причем сразу с двумя сыновьями. Женщина, проходившая по делу под именем Ло, после развода с мужем одна их растила, потратила сотни тысяч долларов на обучение, но в какой–то момент забеспокоилась: а не останусь ли я на старости лет на бобах? И подписала с ними юридическое соглашение о том, что по окончании института они станут выплачивать ей весомую часть своего месячного заработка. Старший сын позже договорился на меньшую сумму, а младший заартачился. В суде он утверждал, что это неправильно и аморально — требовать деньги за то, что родитель должен делать априори. Его аргументам не вняли. Не хочет их слышать и один из участников нынешнего спора. Действительно, это еще большой вопрос: кто кому что в итоге должен? Другой же готов стать здесь адвокатом: если так пойдет и дальше, то семьи погрязнут в судебном крючкотворстве, напрочь забыв о родственных чувствах и базовых ценностях. Чью сторону примут читатели? Ждем откликов на www.sb.by.
ФОТО HLLAWFIRM.COM

Если совесть молчит

Давай, Роман, расставим прежде точки чисто юридически. Тебе как редактору отдела расследований это ближе. Растила мама одна сыновей, платила за их учебу на стоматологов (кстати, крайне дорогостоящую во всех странах)? Растила и платила. Подписали оба с ней контракт в здравом уме и твердой памяти? Да. Под принуждением, под давлением шантажа? Вроде нет. Почему же один настолько возмущен? Ларчик открывается просто. Тогда ему, зеленому юнцу, было удобно так: заботу принимать, деньги брать. А сейчас, солидному дантисту, этак упереться рогом и даже обвинять родную мать в том, что она уже чрезмерно на нем нажилась. К соблюдению закона все это отношения не имеет, тем более за гранью всяких норм морали.

Это сейчас, замечу, очень распространенная позиция (и не только на Тайване). Доить родителей, пока доятся, а потом их же во всем и обвинять. Как минимум пять моих знакомых существуют по такому чудесному принципу. Деткам уже под 50, а все туда же: папы им платят за ремонт авто, мамы — по жировкам, сбрасываются на увеселительные поездки за границу, на репетиторов внукам, модную бытовую технику... Родители сами тихонько, в разговорах с соседями, скулят: мол, доколе? Похоже, до смертной доски. И даже на ту, есть опасение, великовозрастные инфанты не захотят раскошелиться. Как сказала одна весело болтающая ногами на шее свекрови невестка: «А «гробовые» вы отложили? Не думаете же, что мы будем хоронить вас за свой счет?» Кстати, она обнаружила еще один источник дохода — деньги, которые любящая бабушка подбрасывает 10–летнему внуку. Ввела систему штрафов. Плохая отметка, не так сел, не так встал, не так посмотрел? Конфискация. Вот так худшие представители среднего поколения обирают и старшее, и младшее. Нагло, в полной уверенности, что родились с правом жить за счет других. В рядах таких и надо искать автора известной поговорки: «Плох тот родитель, который не может содержать дите до его пенсии».

Рома, оглянись вокруг: мир давно уже запутался в нравственных ориентирах. Что хорошо, что плохо — все теперь расплывчато. Зависит от политической конъюнктуры и умения гнать нужную тебе волну. Позорна и не поддается никакой критике история с отстранением российской олимпийской сборной от зимней Олимпиады в Пхенчхане. Жалки приводимые «борцами с допингом» аргументы. Но голос разума почему–то молчит. И правильно, что сегодня все больше спортсменов решаются отстаивать свою честь в судах... Видишь, из–за циничного жонглирования понятиями страдают целые страны, что уж говорить о семье, чей институт не первое десятилетие расшатывается? Нам уже прямо советуют принять как факт: семья никогда не будет прежней. А станут процветать браки гостевые, бостонские, комьюнити из мужчин и женщин, ведущих совместный быт, секс с роботом и даже робот–бордели. Пророчат, что первая официальная свадьба с интеллектуальной машиной состоится в 2050 году. И это считают за счастье, потому как, дескать, прогресс улучшил качество жизни и дал индивиду бесценную возможность выбора. Вот он и выбирает с минимальными для себя моральными и физическими издержками. Ты знаешь, что почти каждый третий старик, доживающий свой век в доме–интернате, по бумагам совсем не одинок? Что некоторых дети навещают лишь в день получения пенсии? Что из хосписа смертельно больных порой отказываются забирать? Сам рассуди, если внутренний голос, совесть, не подсказывает человеку: ты — не пуп Земли, в жизни надо больше отдавать, чем брать, родителям каждый должен хотя бы по праву своего рождения, — так пусть это сделает буква закона.

У нас в стране тоже есть возможность взыскать «сыновний долг» в виде алиментов. Есть и статья в Кодексе о браке и семье, обязывающая взрослых детей заботиться об отце с матерью. Но, как и на Тайване, до суда крайне редко кто доходит. Те родители, которые душу вкладывали в своих чад, а на склоне лет остаются один на один с бедами, в суд как раз и не пойдут. Думают ведь: кощунственно, стыдно! И тем самым переворачивают все с ног на голову. Краской стыда день и ночь должен заливаться кто–то другой... Зато не стесняются требовать алименты отцы, проворонившие детство своих детей. Из этих, из «попрыгунчиков–стрекоз», что целую жизнь где–то прошатались, пробегали от бывших семей, только бы не платить лишней копейки, а на старости вдруг спохватились: где же мой «стакан воды»?

Если подводить черту, Рома, то я всего–то и хочу — справедливости и правильного мироустройства. А оно издревле таково: точно как родители в ответе за своих детей, так и дети в ответе за родителей. И все вместе — в ответе за данное слово. Иначе каждый будет сам за себя, человек человеку волк, и мы вернемся в мир жестокого естественного отбора. Кстати, в нем вряд ли выжил бы тайваньский сутяжник–стоматолог: все–таки младший сын, волчица–мать все силы и средства кинула бы на старшего.

gabasova@sb.by

Столпы вместо подпорок

На минутку представим, что внутрисемейные отношения стали такими, как ты хочешь. Вот у меня на столе лежит огромная стопка контрактов с 11–летней дочерью. Договор о том, что обязуюсь содержать ее до совершеннолетия (копия, как положено, у ребенка). Адвокаты посоветовали мне выдвинуть существенное условие: взамен она клянется быть пай–девочкой и не нервировать папашу. Уровень ее послушания регулируется приложением № 1, состояние моей нервной системы — приложением № 2. Вот отдельное соглашение про выгул собаки, контракт на мытье посуды, обязательство о выдаче карманных денег... Все чин чином, нотариально заверено. Апофеозом является конвенция об отцовской ласке и дочерней любви. На десяти страницах. Меня расстраивает, что дочь регулярно игнорирует параграф о ежевечернем пожелании мне спокойной ночи. Ее удручает, что я не всегда выполняю подпункт «Балование сладостями в безусловном порядке». Думаем подать встречные иски в суд о взыскании неустойки... Страшноватые фантазии, верно? А ведь они могли бы стать явью, прими мы за образец тайваньские отношения детей и родителей.

На самом деле, Людмила, нам не надо городить огород с принуждением к исполнению взаимных семейных обязательств. Буква закона, на которую ты уповаешь, давно прописана. В статье 100 Кодекса о браке и семье прямо сказано: «Дети обязаны заботиться о родителях и оказывать им помощь. Содержание нетрудоспособных, нуждающихся в помощи родителей является обязанностью их совершеннолетних трудоспособных детей».

Правда, как ты верно заметила, наши люди редко прибегают к помощи суда для взыскания «сыновних долгов». И вовсе не потому, что не знают о такой возможности. Они просто в ней не нуждаются. Так как обоюдная забота членов одной семьи друг о друге является в нашей стране естественным явлением, не требующим дополнительного административного стимулирования. Это происходит само собой и считается общепринятой аксиомой. Взрослые помогают детям встать на ноги, получить образование и работу, построить жилье и сыграть свадьбу. Затем дети возвращают эту заботу постаревшим родителям. Это устоявшийся и непреложный порядок вещей, заложенный в народную систему семейных ценностей. Ему следует абсолютное большинство наших людей, которым и в голову не приходит требовать помощи от родственников через суд. Да, как и любое правило, это тоже не обходится без весьма досадных исключений. Ты как раз рассказываешь о некоторых из них. Но если один–два великовозрастных балбеса отказались содержать престарелых мамаш, стоит ли бить тревогу и превозносить сомнительный тайваньский пример? В семье, как говорится, не без урода, но этот факт вряд ли позволяет говорить о массовости явления.

Кроме того, я искренне убежден, что многие мамаши становятся жертвами сыновнего равнодушия по собственной вине. Они пожинают горькие плоды своего же воспитания. У меня на глазах тоже развивались такие истории. Мать–одиночка, например, десятилетиями приучала ребенка к тому, что он не создан для физической работы. Мечтала, что сынок станет продвинутым экономическим деятелем, поэтому не позволяла ему марать руки даже ведром с мусором. Сама выносила. И все прочее делала по дому за свою кровиночку. Кровиночка вымахала под два метра, но так и не научилась заботиться даже о себе, не говоря уж об окружающих. Теперь мать, разбитая болезнью, еле ходит — только до поликлиники. И там жалуется соседкам по очереди на сыновнее бездушие и отсутствие помощи. И не доходит до нее, что свое несчастье она выковала собственными руками.

Такие случаи вокруг меня единичны. Потому что большинство родителей дальновидны и думают не только о сиюминутном комфорте своего дитяти, но и о его (и своем!) будущем. Тема взаимопомощи в семье, необходимость учиться и трудиться для качественного оказания этой помощи вкладывается во всякое юное сознание с малых лет. А если этого не происходит, а из сына вдруг вырастает свин, пенять нужно исключительно на себя. Таковы нормы, существующие в нашем обществе, и навязывание других форматов — вроде «родительского контракта» по тайваньскому образцу — у нас не пройдет.

Как, например, не стали популярными брачные контракты. Да, законодательно норма о брачном договоре у нас существует, но много ли ты знаешь людей, подписавших этот документ? А знаешь, почему их мало? Люди не желают омрачать светлые чувства сухими строчками юридических соглашений. Более того, считают заключение подобных контрактов приметой взаимного недоверия. Как можно клясться друг другу в вечной любви и одновременно планировать грядущий раздел имущества? У нашего человека, к счастью, не укладывается в голове столь лицемерный и прагматичный подход. Он считает, что любовь и уважение — более серьезные стимулы к сохранению отношений, чем угроза судебного иска. А когда речь идет о родителях и детях, к этим чувствам добавляются еще почтение и благодарность. Пока существуют такие нравственные столпы, наши семьи будут держаться на них надежнее, чем на самых суровых, но бумажных юридических подпорках.

rud@sb.by