– Ира, каково вам в роли спасительницы мира?
– Это очень большая ответственность! И большая радость, что Федор Сергеевич Бондарчук доверил женщине спасение Вселенной. Это открывает нам портал в феминистский (хоть отчасти!) кинематограф и дает актрисам новые роли. Думаю, тенденция играть подружек главных героев пойдет на спад после выхода «Вторжения» и нас ждет много интересных сценариев для женщин.
– Как готовились к съемкам, с какими сложностями пришлось столкнуться?
– Я очень переживала, ведь это самый непростой фильм в моей кинокарьере. Во-первых, ответственность большого блокбастера и главной роли в нем. Во-вторых, были очень сложные съемки: много воды, мокро, холодно. По сюжету Москва оказывается под водой, и вода становится важным элементом фильма. Было большое желание не подвести съемочную группу, задумку, идею, драматургию, потому что если я начну «выпадать», то будет «выпадать» и станет менее интересной и вся история.
– Вам практически пришлось стать русалкой на съемках. Расскажите об этом опыте, полюбили ли вы воду или наоборот? (Рекорд Иры – 15 съемочных часов в бассейне. – Прим. «ЗН»).
– Раньше я любила заниматься плаванием, регулярно ходила в бассейн. Но когда пришла после окончания съемок «Вторжения», встала перед водной гладью, помочила ногу и поняла, что все – я наплавалась. Мы с Федором Сергеевичем больше всего боялись смены, когда предстояло снимать под водой. Он мне говорил: «Подготовься, будет очень сложно! Вода будет везде, и ты будешь нервничать и переживать». Предполагалось, что потребуется какие‑то сцены потом дополнительно переснимать, так как не может все пройти совершенно гладко в таких сложных по условиям съемках. А в итоге эта смена стала самой легкой и любимой для меня. Было желание сделать все быстро и хорошо, без лишних эмоций. Перед съемками я, конечно, училась тому, как правильно вести себя под водой, хотя дайвингом занималась и раньше, для другого своего фильма – «Черная вода». И когда мы готовились с Олегом Чемодуровым – нашим постановщиком трюков, – он мне объяснил одну простую вещь. Самое главное – избавиться от страха и состояния паники перед закрытым пространством под водой. Ты сам должен стать водой, максимально расслабиться, чтобы твое тело не затрачивало дополнительной энергии и не выкидывало тебя из воды. Тогда ты можешь долго не дышать и чувствовать себя комфортно. Это своего рода медитация, которая много мне дала с точки зрения сознания, работы со своими мыслями. Удавалось все дольше и дольше, по нарастающей, задерживать дыхание под водой. И при этом нужно же было еще и играть, показывать эмоции, бороться с инопланетным интеллектом.
– А где проходили съемки?
– Все большие подводные сцены мы снимали в бассейне МЧС, а также в двух павильонах. Один был в Будапеште, там располагается огромная студия Origo Studios под открытым небом, где снимали «Терминатор», «Бегущий по лезвию» и другие легендарные фильмы.
Кадр из фильма «Вторжение»– Как работается с Федором Бондарчуком, авторитетом не давил?
– У нас с Федором Сергеевичем отношения такого уровня, когда нет смысла давить авторитетом. Он большой мастер, я его уважаю, прислушиваюсь. Бондарчук меня открыл в большом кино, и потому у нас с ним общие задачи, которые мы ставим перед собой, выполняем их, друг другу помогаем и поддерживаем. Конечно, у Федора Сергеевича было намного больше стресса и ответственности в этой ленте, потому что всегда хочется, чтобы первая часть не оказалась лучше. У нас же была конкретная задача – сделать не вторую часть, а другой фильм, сделать его эффектнее, глубже, взрослее, масштабнее. И потому в нем был дух соревновательного вызова.
– Насколько вы совпали в своем видении героини? Какая она сегодня?
– В первой части у Бондарчука было более экспериментальное отношение к происходящему, ведь это был первый в России Sci-Fi-фильм. Было ощущение полета, в чем‑то баловства. Как Федор Сергеевич говорит: «Первый фильм – это маленькое кино о любви, а второй – блокбастер человеческих судеб».
– Юля Лебедева из «Вторжения» далась вам сложнее, чем в первом фильме?
– Юля в новой картине совсем другой человек – повзрослевшая, сильная, и на ее плечах лежат непосильные обычному человеку задачи. Мы сошлись с Федором Сергеевичем в том, что откажемся от образа подростка, потому что после пережитого она уже не может быть капризной девочкой. Сейчас она уже не папина дочка, а противоречивая молодая женщина, сложная, самостоятельная. С непростыми отношениями с миром и близкими людьми, пытающаяся взять на себя ответственность за всех людей на Земле.
– Вы сами какие‑то сверхспособности в себе пробудили во время съемок?
– Снимаясь в блокбастере, ты так или иначе открываешь в себе какие‑то сверхспособности: выносливость, умение находиться под водой, обходиться без сна по несколько дней, в мокром и грязном состоянии бесконечно куда‑то бежать… Было много ночных съемок, когда ты уже ничего не соображаешь, но продолжаешь играть. Для меня самым большим открытием стала фантастическая Камчатка, где погода и времена года могут меняться в течение минуты. Мы снимали летом, но видели все – солнце, дождь, град, снег, сносящий ветер.
– Ваша Юля сильно повзрослела, а вы сами как изменились за три года, прошедших с момента съемок «Притяжения»?
– Конечно, и я сильно изменилась, стала спокойнее, взрослее, теперь более ответственно отношусь к профессии, близким людям. Мне нравится, что мои фильмы созвучны с моим внутренним «я». Мы проживаем с моей ролью новые этапы моей жизни. Героине нужно было повзрослеть, мне тоже – все сошлось.
– Раньше я любила заниматься плаванием, но после съемок «Вторжения» поняла: наплавалась
– Вы из тех, про кого говорят – сильная женщина! Но мужчины таких, как правило, боятся. Что делать в таких случаях, притворяться слабой?
– К сожалению, да, я сильная. Притворяться не нужно, надо найти мужчину еще сильнее, который тебя «подавит» в хорошем смысле. Если мужчина слабее, то он будет подкаблучником, тряпкой. По моим наблюдениям, если женщина значительно сильнее мужчины, то чаще всего со стороны это выглядит не очень приятно. Ну и конечно, не нужно мериться силами, а надо учиться быть женщиной рядом с мужчиной, что тоже очень важно. Женщина может быть сколько угодно сильной, но вот насколько она счастливая?..
– А вы любите побыть слабой?
– О, да! Я люблю, чтобы меня кормили, опекали, заботились обо мне, и мне кажется, я это умею, когда захочу.
– Что или кто формировал вашу личность?
– В первую очередь это мои родители. И то, как были распределены роли в нашей семье. Так получилось, что я была предоставлена сама себе и большую часть времени росла одна. Это сформировало меня как самостоятельную личность с претензией на бесконечное личное пространство.
– Почему вы после школы пошли учиться в университет печати, а не в театральный вуз? Не сразу поняли и приняли свое призвание?
– Слово «призвание» меня пугает, звучит слишком серьезно, а я всего лишь актриса. Долгое время не понимала, кем хочу быть, но судьба всегда помогала и благоволила, выводя на правильный путь. Моя профессия для меня и психотерапевт, и мой жизненный путь. Я пришла актрисой в этот мир, чтобы понять, что наша жизнь – всего лишь игра, просто надо ее достойно пройти.
– Прошлый опыт вам как‑то пригодился?
– Конечно, каждый опыт дал что‑то полезное. Опытом работы на телевидении я до сих пор пользуюсь, умею общаться с журналистами, периодически вспоминаю работу телеведущей. Сейчас поддерживаю проект, который освещает жизнь сильных женщин, открывших свой статус ВИЧ. Мы записали несколько программ, где я была ведущей.
– Какой отрезок вашей жизни вам бы хотелось прожить еще раз, будь у вас такая возможность?
– Хотелось бы повторить съемки в фильме «Лето», но, боюсь, здоровья уже не хватит. Пожалуй, больше всего хочется вернуться на съемочную площадку фильма, снятого по книге Алексея Иванова «Общага-на-Крови» – рабочее название «Тенерифе». Это дебют в качестве режиссера Ромы Васьянова, кино-оператора, который эмигрировал в Голливуд и сделал там потрясающую карьеру. Мы сняли «Тенерифе» за месяц в Стрельне, под Петербургом. Очень люблю маленькие кинокартины, в которых нет больших возможностей, но есть много любви, энтузиазма и человечности. Это было очень честное, трогательное время, которое хочется повторить. Для меня такие проекты, как «Тенерифе», «Лето» и им подобные, – это то, ради чего стоит жить и от чего никогда нельзя отказаться.
– Девиз фильма «Вторжение» – фраза Стивена Хокинга «Вселенная не имеет значения без людей, которых мы любим». А кто для вас эти люди, без которых вселенная не имеет значения?
– Мои близкие люди, и их точно больше, чем пальцев на одной руке, и даже на двух. Это те люди, рядом с которыми я могу быть собой и не бояться, что меня потом ранят. Я человек, который любит любить. Если говорить про любовь к мужчине, то это чувство довольно редкое и даже не каждому дается. Моя героиня во «Вторжении» стоит перед выбором и задает себе вопрос: «Люблю ли я этого человека? Если да, то я готова и весь мир подвергнуть опасности». Наверное, только ради любви и стоит принимать решения. А это иногда очень сложно и очень больно.
– Говорят, актер не может хорошо работать, если не влюблен. Вам нужна любовь для актерской подпитки?
– По-моему, это глупость, роли ведь разные бывают. Я не думаю, что Чулпан Хаматова для того, чтобы сыграть доктора Лизу, должна быть влюблена. Или Хоакин Феникс для «Джокера» – тут мне кажется, ровно наоборот должно было быть. А вот если нужно играть чувства, то тут между партнерами абсолютно точно должна быть определенная химия. Режиссер не должен утверждать на роли людей, которые потенциально не могут влюбиться друг в друга. В таком случае это какое‑то насилие над актерами. Например, между мной и Риналем (Риналь Мухаметов играет инопланетянина, в которого влюбляется героиня Ирины. – Прим. «ЗН») абсолютно точно есть химия, мы близкие друзья, я дружу с семьей Риналя, мы вместе отдыхаем. Тут выбор был совершенно точен. Но иногда бывает и второй вариант – когда люди просто терпеть друг друга не могут, но это тоже на экране дает определенную химию. То есть химия должна быть так или иначе, пусть и с противоположными полюсами, но какая‑то провокация и чувства обязательно должны присутствовать.
– А что для вас любовь?
– Ой, ну это смотря к кому. Любовь к близким людям меня просто воскрешает, дает возможность просыпаться каждое утро и летать. Но любовь к какому‑то одному мужчине, партнерская любовь – это очень сложно, потому что выцедить и понять, что такое на самом деле любовь, не всегда реально. В моем случае такая любовь возможна один, максимум два раза в жизни.
– Чем любите заниматься в свободное время?
– Я шопоголик, очень люблю все новое, люблю все время что‑то покупать – себе, близким. И еще очень люблю вкусно поесть. Когда у меня появляется свободное время, то иду в зал, на йогу, на иглоукалывание, занимаюсь английским, читаю, смотрю кино. Сейчас время на это есть, так как зимой я обычно не снимаюсь. Вообще стараюсь брать не больше трех картин в год, чтобы не надоесть себе и другим.
– А приготовление еды – это для вас отдых или работа?
– Обожаю готовить, и это для меня стопроцентный отдых. Помню, в прошлом году устроила настоящий русский новогодний стол, со всеми салатами, начиная с оливье. И была счастлива.
– Вы говорили – я не могу жить без вдохновения. Что вас вдохновляет сегодня?
– Недавно мы с фондом «Обнаженные сердца» ездили в Нижний Новгород, чтобы навестить реабилитационный центр для детей с ДЦП и синдромом Дауна. Меня восхищают истории родителей, которые всю свою жизнь посвящают детям, вкладывают в их восстановление огромные силы и средства, верят в лучшее, каждый день одерживая пусть маленькие, но победы. Такие моменты показывают нам всем, что мы счастливые люди и все у нас прекрасно. Я приехала из Нижнего Новгорода совсем другим человеком, с пониманием того, что, кроме жизни близких, больше ничего не имеет значения.
Лика БРАГИНА, ООО «ТН-Волгоград» (специально для «ЗН»), фото Риты Праги
