Я допил кофе и медленно шел по усадьбе в сторону бани. Топить сегодня ее не собирался, но накануне показалось, что запас дровишек уже небогатый и не помешает загодя подать заявку в лесничество. Метрах в пяти вдруг приземлился черный дрозд и теперь медленно сопровождал меня. Рядом с усадьбой еще в прошлом году жила стая этих обычных птиц, но они куда-то перелетели. Тогда и нарисовался здесь с ранней весны этот черный красавец. Жил он здесь один и явно набивался мне в друзья. По крайней мере, он всем видом показывал, что не из пугливых и мне доверяет, подлетая так близко. Но я заметил и другое… Он нередко появлялся с не лучшими вестями. Не стал исключением и этот день…
Мобильник высветил номер телефона моего однокурсника по первому из моих вузов, Михаила. Он недавно вышел на пенсию, но продолжал подрабатывать, читая лекции по сопромату в одном из коммерческих университетов. Он всегда был человеком деятельным, умелым организатором. Был долгий период, когда мы почти не общались, но в последний год былая дружба словно возродилась. Поздоровались…
— Ты где сейчас? — озабоченно спросил Михаил.
— Ну где мне быть… — начал я.
— Так и знал. Так вот, слушай…
Михаил сообщил, что у старосты той нашей группы по моему первому вузу Бориса Бекера заболела внучка. Болезнь редкая, лечение дорогостоящее и возможно только в единственной клинике за рубежом. Счет пошел уже даже не на месяцы. Борис с Катей в отчаянии и попросили его помочь организовать возможную помощь.
— Если честно, то я тоже в отчаянии, — продолжил Миша. — Удалось собрать пока лишь около половины суммы. Может быть, ты подключишься? Знаю о твоих отношениях с Борей, но тут такой случай…
— Сделаю все, что смогу, — ответил я. — Но при одном условии. Знать об этом будем только мы с тобой. Диктуй номер счета, — закончил я.
Я не дошел до бани и вернулся в беседку. Налил себе еще уже поостывшего кофе. Нахлынули воспоминания.
Уже на третьем курсе я разочаровался в учебе в этом техническом вузе, но после смерти отца не хотел расстраивать мать и решил дотянуть эту лямку до диплома. Но судьба распорядилась по-своему. Кроме Михаила, я дружил еще и с Борисом, который частенько прикрывал мои прогулы. Я занимался в секции гандбола, а перед нашими тренировками из зала выходили девчонки-волейболистки. В те годы мы все любили дурачиться. Почему-то я заприметил одну из этих девчонок и решил, что она очень подходит нашему старосте Борису. Словом, я сработал свахой. Познакомил Катю с Борей. И надо же! Получилось. Да еще как — они уже готовы были расписаться в загсе. Но вскоре произошел со мной этот неприятный инцидент у подъезда Бекеров. Как-то Борис попросил заглянуть к нему вечером. Я взял в близлежащем магазине бутылку сухого вина и пошел к нему. Боря был из местных и жил в многоэтажке почти в центре этого областного города. По глупости бутылку с вином я не спрятал и продолжил спокойно нести ее в руках. Уже подходил к подъезду, где жил Борис, когда меня заприметили двое парней. Они и попросили меня, как говорится, поделиться с ними. И что меня особенно задело, сделали это в особо грубой форме. Я вырос в послевоенном Бобруйске и успел поучаствовать во многих подобных переделках. Быстро понял, чем закончится и эта встреча. У одного из хулиганов в руке блеснул нож, и остановила его только опустившаяся на голову бутылка с вином. С другим схватка длилась дольше. И вот тут я допустил ошибку. Когда мой противник уже лежал на земле, мне следовало скрыться подальше от места происшествия, но я поднялся на второй этаж, где мне открыл дверь квартиры Борис. Я рассказал ему о случившемся и попросил разрешить мне переночевать у него. Он вроде бы согласился, но так, что я понял: лучше мне убраться.
Дело принимало нешуточный оборот. Один из нападавших на меня получил серьезное ранение, и милиция стала тщательно расследовать это дело. Довольно скоро меня вычислили, поскольку, как мне потом рассказал следователь, сдал со всеми потрохами Борис Бекер. Мой староста и друг. Из вуза меня исключили. Мне особенно жалко было мать, но я пообещал, что поступлю в другой институт.
Мир не без добрых людей. Нашлись защитники и у меня. Это были сослуживцы моего родного дяди Ивана, боевого офицера, погибшего при исполнении служебных обязанностей несколькими годами раньше. Они убедили судей квалифицировать это дело как необходимую оборону с моей стороны. По большому счету, все так и было.
Более того, сослуживцы моего дяди — а они были в высоких военных чинах — организовали мне заочную досдачу экзаменов в другом вузе. Так что матушка моя действительно вздохнула свободно, а я пообещал ей никогда больше не ввязываться в происшествия сомнительного характера. Не скажу, что это удавалось мне на все сто, но это уже, как любит повторять Леонид Каневский в своих бесконечных расследованиях, совсем другая история.
Мало-помалу увяла и дружба с Михаилом. С Борисом я больше никогда вообще не виделся. Правда, однажды, когда я был уже редактором крупного журнала, ко мне в кабинет вошла женщина, в которой я с трудом узнал бывшую волейболистку и мою протеже по замужеству Екатерину Павловну. Она начала рассказывать о болезни своего мужа Бориса, но я ее прервал словами, что мне это неинтересно. Тогда она рассказала о цели своего визита — помочь устроить на работу дочь Лизу. Помню, что и на это ответил, что, дескать, не кадровик и вряд ли смогу посодействовать. Катерина ушла обиженной. Я же, глядя ей вслед, думал о том, как порой сильно нас меняет время. И что делать, если память не торопится отпускать былые обиды.
В тот день я все же дошел до бани и убедился, что с заявкой в лесничество можно не торопиться. Дровишек хватит как минимум еще на месяц. Черный дрозд, скакавший со мной рядом, отыскал в траве крупного червяка и, словно боясь, что я отниму его добычу, улетел на другой конец усадьбы. Позвонила дочь и сказала, что Матвей, то есть мой внук, закапризничал и наотрез отказывается ехать с ними на отдых в Испанию. Сказал, что поедет ко мне. «Ну и молодец», — похвалил я его заочно.
Сам же подумал, что любой случай из жизни, вроде того инцидента у подъезда, мог повлиять на сегодняшний день. Ведь все могло быть хуже и со мной. Однако у меня все сейчас в порядке. Потому и с внучкой моего былого обидчика Бориса Бекера тоже все должно быть в порядке. Буду ждать звонка Михаила и хороших новостей.
В углу усадьбы шумно приземлилась стая дроздов, тех, что обитали здесь и ранее. Видать, новое место не пришлось по душе, вот и вернулись. И что теперь будет с моим приятелем, только что завершившим трапезу крупным червяком?
