Интерес к климату

Немецкий журнал "Дойчланд" является сегодня одним из самых авторитетных изданий в Германии.
Немецкий журнал "Дойчланд" является сегодня одним из самых авторитетных изданий в Германии. В нем сотрудничают очень серьезные эксперты и знаменитые журналисты. Публикации журнала всегда резонируют, становятся порой поводом для общенациональных дискуссий, эхо от которых выплескивается на страницы ежедневных газет.

Недавно в поле зрения журналистов попал наш знаменитый земляк Василь Быков, который, как известно, достаточно давно проживает в Германии. Это обстоятельство вызвало немало спекуляций в белорусской прессе, где на все лады обсуждались причины "эмиграции" Василя Быкова. К сожалению, повод для этих разговоров дали и некоторые отвратительные характеристики писателя (вроде траченных молью штампов агитпропа 70-х годов "литературный полицай" и тому подобные глупости), однако совершенно понятно, что нынешняя работа В.Быкова ничего общего не имеет с некими политическими обстоятельствами.

Здесь самое время сказать о том, что вообще нелепо выглядят использование творческих командировок Василя Быкова, Алеся Рязанова, Владимира Некляева, Светланы Алексиевич и других известных деятелей культуры в качестве пресловутых "политических аргументов". В этом смысле российская традиция, связанная с заграничными поездками Н.Гоголя, И.Тургенева и иных знаменитых писателей, может быть хорошим примером для тех, кто ищет повод для скандала в самой простой житейской ситуации.

Итак, слово берлинскому журналу "Дойчланд"

: "Все время натыкаешься на что-то новое, свидетельствующее о том, как же у нас изменились времена. Можно было подумать, что белорусский писатель Василь Быков, будучи автором 20 переведенных на немецкий язык книг, в Германии принадлежит к числу наиболее известных современных писателей. Однако найти его произведения оказалось сложнее, чем можно было ожидать: в продаже не было ни одной из его 20 книг, а обнаружить их в библиотеках удалось только в новых федеральных землях.

Воссоединение Германии и в литературе привело к радикальным переменам, втянувшим в свой водоворот даже таких писателей, восприятие которых, в принципе, не должно было подвергнуться влияниям. Один из них - Василь Быков. Он - некогда издававшийся в Восточной Германии писатель - мало кому известен на современной литературной сцене, прежде всего на Западе. Возможно, скоро ситуация изменится, так как с начала прошлого года Василь Быков с женой живет в Германии. С января он - во Франкфурте-на-Майне, предоставившем ему право проживания на один год в рамках программы "Города убежища". Франкфурт вошел в международную сеть "Cities of Asylum", включающую ныне 30 городов, весной 1998 г. "По правде говоря, я не считаю себя писателем в изгнании, - говорит Василь Быков, когда ему задают соответствующие вопросы, - я просто принял приглашение города". Пребывание оплачивается крупнейшей в мире "Франкфуртской книжной ярмаркой", открывающейся во Франкфурте-на-Майне каждый год в октябре.

Мы встретились с Василем Быковым в небольшой, скромно обставленной квартире в центре Франкфурта, чтобы поговорить о его целях и намерениях в связи с пребыванием в Федеративной Республике. "Больше всего в Германии меня интересует демократический климат. И прежде всего для меня важен вопрос, как немецкой нации удалось справиться со своим прошлым. Здесь есть параллели и с моей родиной. Но мне очень импонирует воля немецкого народа совладать со своим прошлым". В своем творчестве Быков, как никто другой, сосредоточен на событиях второй мировой войны, и при этом речь у него волей-неволей постоянно идет о Германии и немцах. Казалось бы, тем самым он должен был стать - как раз после окончания "холодной войны" - по сути, главным "строителем мостов" между срастающимися немецкими странами. Во всяком случае, книги Быкова еще незадолго перед поворотом превозносились культурной политикой ГДР как выдающееся свидетельство государственно санкционированной "германо-советской дружбы". Но именно это обстоятельство - вкупе с тем фактом, что лишь немногие читатели и издатели оказались способны без предубеждения оценить качество литературных трудов Быкова, - привело к замалчиванию его книг и к молчанию вокруг его персоны, что явно не соответствует его художественному значению.

Но писатель, немало повидавший за свои 77 лет, относится к этому невозмутимо. По его признанию, он рад уже тому, что может без забот работать во Франкфурте, так как у него еще есть творческие задумки, и их литературное воплощение требует сосредоточенности и покоя. Речь идет об автобиографическом произведении, которое в любом случае должно быть начато во Франкфурте. В нем также будет много написано о Германии, потому что и сам Быков как личность сформировался под впечатлением войны с Германией. Однако не меньшее впечатление произвели на него воля к примирению и способность к критическому самоанализу, проявленные такими людьми, как Генрих Белль и Вилли Брандт. "Мы ведь и сами находимся в такой ситуации, когда просто обязаны непредвзято взглянуть на нашу страну и историю, - говорит он и вспоминает о том, как Вилли Брандт встал на колени перед монументом жертвам Варшавского гетто. - В принципе, современным политикам Беларуси и России тоже надо бы совершить аналогичный по силе символический акт покаяния за ошибки их предшественников, чтобы на моей родине могла начаться плодотворная дискуссия о собственной истории".

Повлиял на него и Генрих Белль, с которым Быкова связывает глубокое биографическое родство: во время войны они в одно и то же время участвовали в боях в Молдавии (правда, не встречались). В 1983 г. он впервые лично познакомился с католически мыслящим лауреатом Нобелевской премии на конгрессе писателей в Кельне, и его идею преодоления вражды любовью, основанную на интерпретации драмы "Ромео и Джульетта", Быков понял именно так, как она и была задумана: он услышал в ней призыв к преодолению "холодной войны" и примирению народов.

Не изменилось ли в свете сказанного его творчество со времени пребывания в Федеративной Республике, спрашиваю я Василя Быкова в заключение нашего разговора: "Я не знаю, - говорит он, - но моя жена считает, что с тех пор, как мы живем в Германии, мои литературные произведения стали добрее и мягче в оценках. Вероятно, это объясняется тем, что здесь я могу спокойно заниматься своим любимым делом".
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter