В СУДЕБНОМ процессе по делу об убийстве старшего госинспектора Оршанской межрайонной инспекции охраны животного и растительного мира Геннадия Равкова прошли прения сторон. Гособвинитель считает вину Дмитрия Голубева полностью доказанной и попросил суд назначить обвиняемому наказание в виде лишения свободы на 25 лет. Прокурор также поддержала иск вдовы Равкова к подсудимому на 300 миллионов рублей. Адвокат настаивает: Голубев невиновен, а трагический случай на охоте с самого начала исследовали односторонне, в том числе из-за ажиотажа в прессе.
ПЕРВАЯ версия подсудимого выглядит так: «услышав за спиной сопение, я остановился и развернулся. Передо мной стоял инспектор без автомата. В этот момент мое ружье находилось у меня в правой руке, опущенное дулом вниз. Я говорил «не подходи», но он все шел на меня. Подойдя ко мне, он схватился за ствол ружья и резко дернул на себя. В этот момент оно выстрелило». Куда пришелся выстрел, Голубев не увидел. Услышав тихий стон, побежал дальше. По пути выбросил ружье и патроны. Прибежав домой, переоделся и начал пилить дрова. Не знал, что потерпевший сильно ранен и думал, что все обойдется.
Во время следствия и во время судебного процесса обвиняемый часто менял показания, и чем дальше, тем больше в них было противоречий. Именно на этом сделала акцент в своей речи гособвинитель Анна Тылец, прокурор отдела прокуратуры Витебской области:
– В день задержания Голубев говорил, что никакого отношения к смерти Равкова не имеет, потом написал явку с повинной, как заявил в суде, под диктовку сокамерника. Имея в виду, что он несколько лет работал в милиции, предполагать непонимание с его стороны значимости такой бумаги было бы странно. Голубев начал утверждать, что ему не было известно, кто его догоняет, что догонявший не представился, а, выбежав из кустов, догнал его и начал избивать. По-разному он описывал и события после выстрела. Уже в конце судебного следствия показал, что в тот момент, когда Равков дернул ружье, рука обвиняемого полностью взвела курок, а пальцы, скользя по ружью, зацепили и нажали спусковой крючок, от чего произошел выстрел.
Важная деталь: по показаниям егеря Осипенко, который был метрах в сорока от трагедии, в момент выстрела обвиняемый не мог его видеть и не знал, что их двое. По плану Равкова, егерь ждал за кустами и вышел бы навстречу охотнику, если тот пойдет в его сторону. То есть у Голубева была надежда, что стрелка никто не видел, а если и видел, то мог не узнать.
На беду свидетелем убийства стал человек, который может иметь личную неприязнь к обвиняемому: в свое время Голубева осудили за кражу именно у егеря Осипенко. С тех пор прошло десять лет, судимость погашена, ни один свидетель не смог припомнить каких-то конфликтов между ними, однако эта старая история стала одним из ключевых моментов в позиции защиты. И сам обвиняемый, и его адвокат полагают — Осипенко оговаривает Дмитрия Голубева. Мол, стоял далеко, потому не мог видеть деталей.
Однако дактилоскопическая экспертиза опровергает версию о том, что Равков хватался за ружье: его отпечатков на стволе нет, как нет на оружии и «пальчиков» самого Голубева. В принципе, сложно представить себе опытного инспектора, который будет силой отбирать ружье и направлять ствол 16-го калибра на себя, но даже если допустить такое, вызывает сомнение, что хорошо физически развитый Равков не смог двумя руками вырвать ружье у Голубева, который держал его одной рукой. Баллистическая экспертиза тоже на стороне обвинения: такое ружье без нажатия на спусковой крючок не стреляет, даже если его встряхнуть, ударить или дернуть. Быть может, поэтому обвиняемый через пять месяцев «вспомнил», наконец, как его рука взвела курок.
АДВОКАТ Петр Венглинский считает, что следователи и гособвинитель выясняли ненужные детали, запутывая тем самым Голубева:
— Все случилось за доли секунды, какое значение имеет, как он описывает последовательность событий? Где были руки, куда смотрел, когда кого увидел. Как это можно точно запомнить? При такой тактике допроса любой будет говорить сегодня одно, завтра – другое. Важно, что ни разу обвиняемый не сказал, что виновен в смерти Равкова, его позиция всегда была такая: догнал, рванул, выстрел. Поскольку был очевидец событий и подозреваемый не отрицал, что находился на месте преступления, исследовать обстоятельства объективно никто не пытался – все, даже экспертизы, работало на создание доказательств вины.
По оценке защитника, показания Осипенко не могут лечь в основу обвинительного приговора из-за возможной личной неприязни к подсудимому. Усомнился адвокат и в других свидетелях, напомнив о чести мундира и о том, что следователи не уделили должного внимания нарушениям, допущенным в ходе рейда. Не выяснили, почему инспекторы не были вооружены, не проверили, в самом ли деле у них не было такой возможности. Словом, основная линия защиты сводится к тому, что все они вели себя не по инструкции и поэтому один из них погиб при исполнении своих обязанностей. «Перестарался Равков, – процитировал одного из свидетелей адвокат. – Быстро бегал? А зачем бежать за вооруженным человеком, когда по инструкции положено вызвать сотрудников милиции?» В заключение своей речи защитник заявил, что обвиняемый не совершал умышленного убийства и не опасен для общества. Он виноват лишь в том, что хранил незарегистрированное оружие, и нахождение его под стражей – достаточная мера возмездия в данных обстоятельствах. К тому же санкции ч.2 ст.295 УК среди прочего предполагают наказание без лишения свободы.
Анна Тылец опровергла почти все доводы защиты. Факты, на которых заостряет внимание адвокат, никоим образом не умаляют вину Голубева:
— Не имея права на охоту, обвиняемый находился в лесу с незарегистрированным ружьем, не повиновался законным требованиям сотрудника инспекции животного и растительного мира. Стреляя практически в упор в живот человеку из ружья 16-го калибра патроном, заряженным пулей, которые используют для охоты на лосей и кабанов, Дмитрий Голубев сознавал общественную опасность своих действий, предвидел наступление смерти Геннадия Равкова и желал этого. После выстрела обвиняемый скрылся с места происшествия, не пытаясь оказать помощь раненому. Напротив, он скрыл орудие преступления, чтобы обеспечить себе алиби, переоделся, позвонил супруге, с которой разговаривал спокойным голосом, пожелал ей доброго утра, и как ни в чем не бывало начал пилить дрова. А потом «искренне недоумевал», по какой причине его задерживают, и даже не удосужился узнать, что с человеком, в которого он выстрелил.
ПРОКУРОР полагает, что виновность Голубева в предъявленном обвинении по п.10 ч.2 ст.139 УК — умышленное убийство лица при исполнении служебных обязанностей — доказана в полном объеме. А что решит суд, узнаем через неделю — в процессе объявлен перерыв до 23 сентября.
infong@sb.by
