Как отпраздновать Международный день театра? Походом в храм Мельпомены, разумеется!
Купаловский театр сегодня зовет на нестареющую классику — спектакль «Чорная панна Нясвiжа» по пьесе Алексея Дударева. Обратите внимание на время показа — актеры выйдут на сцену ровно в 11.30. А в 19.00 на главной сцене комедию Ясмины Реза «Арт» в постановке худрука Николая Пинигина разыграет молодое поколение купаловцев.
А вот молодежный театр приглашает на премьерную новинку — спектакль Dreamworks режиссера Дмитрия Богославского. В Современном художественном театре (СХТ) вечером покажут уморительную «Комедию о скупердяе». Заставят зрителей посмеяться и актеры драмтеатра имени Максима Горького. В 19.00 здесь покажут спектакль Viva commedia! итальянца Маттео Спьяцци.
— В конце 70–х в ТЮЗе давали спектакль «Константин Заслонов». Сюжет вы знаете: война, немцы, партизаны... В массовке были задействованы в том числе и технические работники, в задачу которых входило просто пройтись–пробежать где–то на заднем плане. Незадолго до спектакля в театр пришел новый монтировщик. Его, естественно, также задействовали, дали крохотную роль фашиста. Надели немецкую форму и приказали ждать: мол, когда скажут, пройдешься по сцене вперед–назад. И вот ребята–актеры решили пошутить над бедолагой. В спектакле была сцена, когда артисты, играющие партизан, пытаются открыть люк. Ну, за кулисами шутники и говорят парню: давай, твой выход, иди помогай им его открывать. Тот послушно выходит (в немецкой, напоминаю, форме). «Партизаны» слегка опешили: не по сценарию же! Но тут один из артистов выкрутился. Поприветствовал немца «Рот Фронт!» и обыграл сцену таким образом: хороший, мол, немец, помогать пришел. Не знаю даже, как бедняга–рабочий пережил тот стресс.
— В 90–х, на заре деятельности нашего театра мы делали сценку–пародию на парламентариев. Я играл персонажа, чем–то отдаленно похожего на Жириновского, — крикливого такого типа, который призывал, «усё разламаць». И вот во время моего диалога поднимается мужчина в нормальном таком подпитии и громко на весь зал заявляет: «Действительно, товарищи! Все разломать!» Оказалось, он слегка подзабыл, где находится, и подумал, что сидит сейчас в парламенте. И вот он продолжает громогласно выкрикивать лозунги, мы с актерами понимаем: срочно нужно что–то делать. Не сговариваясь, срываемся со сцены, берем его под белы ручки и выводим из зала. Зрители в возбуждении: надо же, какой гениальный ход придумали артисты. Мало того, что одного из своих посадили в зал, так еще и гениальную концовку придумали. Когда побеждает дружба и все парламентарии из разных партий объединяются ради одной общей цели — противостоять забияке и хулигану!
— В молодости играла в народном театре, и меня как самую активную и боевую отправили как–то на комсомольскую конференцию. Там я должна была прочитать стихотворение, как сейчас помню, поэтессы Жанны Гречкиной. И вот меня объявляют, я выхожу и с ужасом понимаю: не помню ни единого слова! А говорить же что–то нужно, на меня смотрят сотни глаз. И я вдруг пафосно выдаю: «Он уехал!» И замолкаю. Ну, думаю про себя, сейчас вспомню стихотворение, и все пойдет как по маслу. Стихотворение не вспоминается, на меня по–прежнему все смотрят. И я повторяю, на этот раз громче: «Он уехал!» И снова замолкаю. Зал уже похихикивает. Тогда я в третий раз выдаю: «Он уехал!» — резко разворачиваюсь и гордо иду за кулисы. Те овации и аплодисменты я запомнила на всю жизнь.
— Совсем недавно давали в театре «Чернобыльскую молитву» по произведению Светланы Алексиевич. Наш актер Андрей Новик читает там монолог бомжа — текст очень сложный, содержательный, глубокий. В этот раз он для пущей достоверности взял с собой на сцену свою собаку. Естественно, барбосу сценарий не объяснишь, он тут же развил на сцене бурную деятельность: пробежался туда–сюда, все понюхал, сел, лег, дал лапу, показал «белочку»... В общем, монолог Андрея пес сорвал, зато заслужил аплодисменты всего зала.
— В 1999 году мы ставили оперу «Фауст» Антония Радзивилла, либретто к которой в свое время написал сам Гете. Спектаклю, как мы тогда смеялись, пришлось пройти огонь, воду и медные трубы, но не в переносном, а в самом что ни на есть прямом смысле.
Перед самым началом спектакля в оркестровой яме случился пожар. Чтобы ликвидировать огонь, пришлось задержать спектакль минут на пятнадцать. Затем через 2 дня, как раз в день премьеры, сорвало краны — на сцену хлынула вода. Задержали на полчаса, но спектакль отыграли. На банкете после премьеры моя помощница Анна в шутку сказала: «Ну, огонь и воду мы прошли. Остались медные трубы». Естественно, долго себя ждать они не заставили.
На первом же спектакле нового сезона выходим на сцену с коллегой Александром Тузлуковым. Мы должны были исполнить серенаду, вступление к которой играют четыре тромбона. Смотрим в оркестровую яму, а тромбонистов... нет. Оказалось, пошли после перерыва покурить и к началу акта не вернулись. Выкручивались как могли, пока помощники разыскивали музыкантов.
— Два года назад к дню смеха мы делали интерактивный концерт–спектакль «Музыкальная дуэль Паваротти и Синатры» о том, как два импресарио — Паваротти и Синатры соответственно — договорились о концертах для мэтров в один день и на одной площадке. Роль итальянского тенора досталась Павлу Петрову. Верхнюю часть костюма Паваротти, шикарную рубашку с воротником жабо, ему предоставляли мы, а брюками и туфлями он должен был обеспечить себя сам. За два часа до спектакля выяснилось, что Паша об этом забыл. Пришлось «Паваротти» выступать в концертной рубашке в сочетании с джинсами и кедами. Зритель, слава богу, ничего не понял, решил, что такая у режиссера творческая задумка. Специально к первому апреля.
— Когда здание театра было на реконструкции, мы играли спектакли на сцене Дворца профсоюзов. Было, конечно, слегка тревожно, не знали, как поведет себя техника. И вот во время спектакля «Люди на болоте», когда по сюжету я должна сидеть в легкой туманной дымке, дым из пушек, вместо того чтобы ровно стелиться по сцене, пошел в зал. Я, естественно, не обращаю на это внимания, сажусь на стог сена у края сцены и начинаю читать монолог. И вдруг с первого ряда встает мужчина, подходит ко мне и звучно так говорит: «Эй ты, слышь, выключи дым, а то мешает». Смех в зале, естественно, было уже не унять.
— Говорят, что друг познается в беде. Я бы дополнил: а профессионал — в экстремальной ситуации. Несколько недель назад нам пришлось играть «Собаку на сене» в полнейшей темноте. Дело в том, что через несколько минут после начала второго акта во всем Дворце профсоюзов и здании по соседству внезапно отключилось электричество. Актеры на автомате и с немалым внутренним напряжением продолжили играть. Зрители сидели тихо: мало ли, задумка такая. Но постепенно до них начинает доходить: что–то не так. Понимаем это и мы. Берем паузу, и пока решаются проблемы с электросетями, я предлагаю публике выбрать: либо ждем, пока появится электричество, либо продолжаем играть в темноте. Решено продолжить. Мы попросили зрителей, сидящих в первом ряду, подсветить нам мобильными телефонами, создав таким образом «живую» рампу. И это было невероятно! Увы, через 35 минут магия ушла — дали свет. Но я хочу сказать спасибо вам, дорогие зрители, за то потрясающее настроение, поддержку, понимание, вдохновение и душевный свет, которые вы дарили нам все эти 35 минут без электричества.
leonovich@sb.by
