Что заставляет нас желать своим детям одного, в то время, когда рынок требует совершенно другого?

Инерция мышления — это настолько сильная штука, что мы ее порой даже не замечаем. Живой пример: дискуссия по поводу пяти– и десятибалльной системы оценок. Казалось бы, свою зарплату в доллары мы переводим с ходу, ночью разбуди — не ошибемся. Хотя и не надо бы. А в оценках школьников, получается, путаемся. Но это мы (не все, но мы) путаемся, а те, кто в 10–балльной, что называется, вырос или живет, они даже не догадываются, что у нас, оказывается, есть проблема. Так вот, она несколько преувеличена — и во многом именно из–за инерции мышления. 

Еще одна вещь, где инерция затянула нас достаточно далеко, — это необходимость высшего образования как аксессуара, без которого... как–то стыдно. Неудобно перед соседями и знакомыми. Неловко за то, что недодали ребенку. И смотрите, что происходит: полки репетиторов готовы немедленно прийти на помощь. С каждым годом их становится все больше и больше. Вузы, видя нарастающий вал желающих поступить (и, не забудьте, заплатить за учебу), увеличивают количество мест на платном. А поскольку оно тоже имеет предел, вводят все новые специальности. В результате сейчас из полусотни с небольшим белорусских вузов в половине можно выучиться на экономиста, в каждом третьем — на юриста. 

И выходят в большую жизнь специалисты, у которых диплом на руках есть, а профессии нет. Да и высшего, в его подлинном смысле слова, образования, если уж честно, тоже нет. И стоят они у входа на «свободный рынок» в поисках хоть какой–нибудь работы. Спасибо, родители, за наше веселое студенческое время! Теперь пора бы заняться и нашим трудоустройством... 

Инерция мышления заключается еще и в том, что дедушки с бабушками, да и многие родители, еще помнят, как, попав после вуза в какой–нибудь НИИ, можно было, не торопясь, оглядеться. Годам к тридцати задать себе вопрос: а туда ли я попал? И с головой уйти, например, в авторскую песню. Усредненной зарплаты, в принципе, тогда всем хватало. 

Сейчас «свободный рынок», о котором столько хороших слов было написано в конце 80–х, готов продиктовать нам устоявшиеся тенденции и реальные потребности экономики. Слышим ли мы его? Трех с лишним тысяч медсестер на начало лета не хватало городам Беларуси, сообщает Минтруда и соцзащиты. А конкурс в витебский, гродненский и минский медуниверситеты, как написали СМИ, от 1,5 до 2,5 человека на место. При среднем количестве 700 учебных мест за бортом высшего медицинского образования по стране в этом году осталось около двух тысяч юношей и девушек. И, подозреваю, мало кто из них пойдет заполнять ждущие вакансии. Между тем быть хорошей медсестрой — это важнее, чем так себе врачом. Опять же, с головой окунувшись в медицинскую жизнь, можно гораздо быстрее понять, твое ли это. Но инерция мышления тянет и тянет — только врачом. Только с дипломом. 

Что до престижности, перспектив и устройства в жизни, напомню про двух персонажей: из советского прошлого — про слесаря Гошу, он же Гога, из «Москва слезам не верит». А из нашего «рыночного» настоящего — про «польского сантехника». Поначалу это было карикатурной кличкой «понаехавших в Париж» новых членов Евросоюза. Но очень быстро, буквально за пару лет, «польский сантехник» стал для старых европейцев своеобразным знаком качества выполняемых работ — по профессионализму, по умению не бояться работы и по соотношению цена — качество. 

Интеллигентный слесарь, уважаемый сантехник... А портные–кудесники, которых у нас теперь пойди найди? В той же столице мировой моды они по–прежнему умело, быстро и щегольски обшивают клиентов. Швеи, которых в городах страны нужно почти полторы тысячи? Ветеринары и животноводы, общая потребность которых в селах Беларуси — под 700 человек каждых? Рынок говорит: мне, в общем, плевать, есть ли у вас диплом. Я хочу знать, что вы умеете. И готов платить тем, кто умеет. Но мы по инерции хотим, чтобы нашим детям заплатили только за их высшее, если его сейчас можно таковым считать, образование. 

При этом с точки зрения денег мы давно уже перестроились: фраза «мой сын зарабатывает по три тысячи в месяц» звучит настолько гордо, что никто и не спросит, что же он оканчивал. Обеспеченность работой, уверенность в себе и завтрашнем дне — мы, помнящие, насколько это важно, искренне желаем того же детям и внукам. Но по инерции, вместо того чтобы смотреть и слушать рынок труда, усердно толкаем их к получению заветных корочек. Как затмение какое-то, не правда ли? А я и говорю, что инерция мышления — штука сильная. 

Я, честно скажу, тоже немного скучаю по временам, когда абитуриенты в большинстве своем поступали в институты. И было понятно, где кто и на кого учится: в нархозе — на экономиста, в «педе» — на педагога, в инязе учили языки... А университет на всю страну был один. Как считаете, это тоже инерция мышления? 

mukovoz@sb.by