Прошедшая вчера вечером в Минске «акция солидарности» произвела немало информационного шума в негосударственных СМИ и в соцсетях. Однако заслуживает внимания она отнюдь не массовостью или влиянием, на чем пытались сделать акцент альтернативные медиаисточники.
Ученые давно обнаружили, что социальное поведение - вещь заразительная. Оно распространяется через имитацию людьми решений и их выбора. Многочисленные массовые явления - от потребительского поведения до принятия социальных норм и симпатий к политическим движениям - возникают в результате нашей способности копировать то, что делают другие. Все обсуждают новый фильм? Надо обязательно и мне посмотреть. Сосед приобрел новый автомобиль - а я чем хуже? Все побежали (хоть из тюрьмы, хоть навстречу ей) - и я не буду отставать.
Конечно, так было всегда. Однако новые технологии и их порождение - те же социальные сети - такое искажение усилили многократно. Американские исследователи из Университета Южной Калифорнии давно обнаружили в соцсетях и сформулировали «эффект большинства». Он заключается в том, что некоторая информация может казаться широко распространенной нормой для большинства пользователей социальной сети, тогда как на самом деле она представлена лишь среди небольшого числа популярных аккаунтов.
К чему эта затянутая преамбула? К тому, что «эффект большинства» все чаще используется в качестве одной из грязных политических технологий. И это в полной мере продемонстрировала акция так называемых «неравнодушных граждан», прошедшая в Минске вечером 18 июня. На фото и видео в социальных сетях все выглядело солидно и массово: тысячи горожан, многокилометровые очередь и «цепь солидарности», постоянные гудки автомобилей. На поверку же оказалось, что и цепь, и очередь были весьма жидкими и растянутыми: фотографы и операторы сознательно выбирали ракурс, при котором даже столбы вдоль железной дороги кажутся плотным частоколом.
Но главное даже не в этом. А в том, что само то «массовое мероприятие» оказалось банальной «каруселью» или «хороводом». Одни и те же лица гордо выстаивали очередь под прицелом фото- и видеокамер, затем отправлялись в ее конец - и выстаивали заново. Это было столь очевидно, что даже корреспондент «Радио «Свобода» Олег Груздилович, пробирающийся в хвост очереди «неравнодушных граждан», выдал в прямом эфире: «У меня сложилось впечатление, что это одни и те же люди, которые некогда стояли там, на (площади) Якуба Коласа».
Аналогично обстояли дела с «широкой поддержкой» со стороны автомобилистов, пишет портал tut.by: «Многие водители не спешили уезжать: катались по кругу - от почтамта до площади Победы». Один из телеграм-каналов, также наблюдавший за «народной солидарностью», так описывал свои впечатления: «Как же жалко вчера выглядели майданутые, когда начало очереди бежало вслед за «Радыё «Свабода» и становилось в конец аккурат к появлению объектива видеокамеры. И так по нескольку раз от филармонии до БГПУ. Как, впрочем, карусельщики и раньше делали возле «Комаровки» и на других пикетах».
- Вчера в Минске оппозиция попыталась показать свое существование, - пишет политолог Алексей Дзермант. - Для создания видимости массовости растянулись прореженной цепочкой в небольшом районе центра города. Судя по почерку, чисто западная технология…
В результате в пятницу утром негосударственные издания долго не могли прийти к единому мнению, какую же численность «неравнодушных» им нарисовать. На интернет-ресурсах звучали сообщения и про «несколько сотен», и про «более тысячи». Впрочем, любой мало-мальски интересующийся политикой человек заметит, что в прежние годы даже на отдаленную от центра города площадь Бангалор оппозиция иной раз собирала «неравнодушных» побольше, нежели вчерашняя акция в центре Минска. Впрочем, наша традиционная оппозиция оказалась верна себе даже в мелочах. И «цепь неравнодушных», выстроившуюся в знак солидарности с одним из претендентов в кандидаты, использовала для сбора подписей за других претендентов. Не пропадать же добру, раз пришли!
И, в принципе, можно было бы посмеяться над комичными потугами «неравнодушных» и забыть о них. А кому-то и поностальгировать, вспомнив армейский «дембельский поезд». Тот самый, при котором будущие дембеля укладывались в казарменные койки и грезили, что они уже в катящемся к дому вагоне. А молодые солдаты ритмично стучали сапогами в пол и водили у импровизированного «вагонного окна» хороводы, имитируя мелькающих на платформе провожающих.
Однако шведские исследователи из Лундского университета смешного в подобных «каруселях» видят мало. Эти ученые вводят в научный оборот понятие социокогнитивного хакинга - воздействие на когнитивные уязвимости членов общества, манипулирующее настроением и поведением целых групп. И предупреждают: результатом социокогнитивного воздействия часто становится разжигание межнациональной, межконфессиональной или иной розни по групповому признаку. При этом социальный хакинг опирается на внутреннее чувство конформизма, то есть стремление «быть как все», присущее людям с древних времен. Мнение и поведение большинства (а в случае информационной операции то, что человек принимает за мнение большинства) сильно влияют на мнение и поведение индивида, иногда незаметно для него самого.
«Все побежали - и я побежал…» - объяснял причины своего спонтанного побега из колонии колоритный герой «Джентльменов удачи» Василий Алибабаевич. Вот уже почти полвека этот добрый фильм вызывает искренний смех публики - и мало кто обращает внимание, что в этой проходной реплике героя скрыта, по сути, серьезная психологическая особенность человека как индивида. И серьезный инструмент влияния на его сознание. Из сотен (если не тысяч) заключенных той колонии в побег отправились всего трое. Но бесхитростный Василий, ставший тому свидетелем, вполне искренне воспринял это как «все побежали»…
В результате возникает такой парадоксальный феномен, как социальное доказательство - некая сила, заставляющая людей верить во что-то только потому, что им кажется, будто большинство людей вокруг них в это верит. «Такая вера не основана ни на каких проверяемых доказательствах, поэтому создание видимости массовой поддержки каких-то идей - очень эффективный инструмент информационного влияния, - отмечают шведские исследователи. - Для эксплуатации эффекта социального доказательства используется астротурфинг, то есть кампании по имитации общественного мнения с привлечением всем знакомых троллей, накруткой лайков и дизлайков, заказными статьями и т.д.»
Самое в этом плане страшное, что по мере возрастания популярности идеи возрастает и ее способность привлекать новых членов. Поэтому удачно запущенный нарратив имеет шанс закрепиться в обществе и самостоятельно поддерживать и даже увеличивать свою популярность без необходимости в искусственной информационной поддержке. Более того, феномен когнитивного диссонанса заставляет людей защищать от изменений сложившуюся у них картину мира, поэтому фейки нередко продолжают влиять на мнение людей даже после их публичного разоблачения.
Впрочем, и сама природа стремится защитить созданную ею картину мира от посягательств извне. Вчерашнюю акцию разогнали хляби небесные, столь не ко времени для «неравнодушных» обрушившиеся на Минск. «Но грянул гром, ничего не попишешь - силам природы на речи плевать. Все разбежались под плиты и крыши…» Освежил ли дождь горячие головы, забитые холодным расчетом, покажет время. Но равнодушие абсолютного большинства граждан к потугам «неравнодушных» внушает изрядный оптимизм. Белорусы рассудительны, а таковым людям не пристало жить иллюзиями. Даже если это «иллюзия большинства».
