Иконка Николая Чудотворца спасла ему жизнь. В 1944-м протоиерей Дмитрий Хмель совершил подвиг, а звание Героя Советского Союза так и не получил

Дорогу к этому храму покажет любой житель Несвижа. Прихожане любят Свято-Георгиевскую церковь, настоятелем которой протоиерей Дмитрий Хмель служит почти полвека. Это сейчас у него «генеральское» церковное звание, которое носит он почти двадцать два года. А Великую Отечественную войну 20-летний Дмитрий Петрович закончил младшим сержантом. Витебск, Оршу, Лепель, Бегомль и Логойск он освобождал в составе 3-го Белорусского фронта. Летом 1944 года в Минске на Комаровском разъезде запылал немецкий «тигр», направлявший свое грозное дуло в сторону расчета Дмитрия. «Расчет с ним был коротким!» — шутит бывший наводчик, но тогда ему было не до смеха – промедление стоило бы жизни. Любую броню пробивали снаряды его 100-миллиметровой пушки, а от силы удара башня танка улетала на несколько метров. Грозное оружие служило экипажам немецких бронемашин наукой: многие из них сворачивали, не желая себе подобной участи. 16 октября 1944 года советские войска перешли границу Восточной Пруссии. А через два дня возле австрийской речушки судьба преподнесла Дмитрию Петровичу неприятный сюрприз. Под Гумбинненом (ныне Гусев Калининградской области) на пути артбатареи оказался немецкий дзот. Обойти или взять его долго не удавалось. Очередь из крупнокалиберного немецкого пулемета сгубила весь расчет молодого наводчика, к тому же оказался разбит прицел противотанковой пушки. С гранатой младший сержант Хмель пополз в обход амбразуры. Хорошо усвоил науку — ахиллессовой пятой немецких огневых точек было квадратное окошко, которое нужно было обойти с тыла. Когда до дзота оставалось метров пять-шесть, он встал во весь рост. Бросая гранату, заметил фигуру в серой шинели… Взрыв накрыл огневую точку, но немецкий солдат все же успел выстрелить в Дмитрия. Пуля попала в бедро. Только на второй день погребальная команда обнаружила молоденького артиллериста, приваленного крупными каменными глыбами. Младший сержант Хмель так и не получил звезду Героя. Почему – это останется загадкой войны, ведь многих, совершивших подвиги, награды так никогда и не нашли. В медсанбате быстро поставили на ноги, и через полтора месяца он вновь попросился на фронт. Когда оказался в родном полку, очень удивил генерал-полковника Николая Крылова своим «воскрешением»: «Ты же погиб! Я уже и маме твоей написал, что схоронили тебя вместе с расчетом!» — восклицал обрадованный командарм Пятой армии. После вместе штурмовали Кенигсберг и порт Пилау. А 16 апреля вышли к берегу Балтийского моря. Радость была огромной – прямо на берегу устроили салют из ракет и трассирующих пуль. А через два дня война в Восточной Пруссии была завершена. Трехмесячные артиллерийские курсы в освобожденном Гумбиннене завершились отправкой в Бобруйск. Воинская должность, предложенная в белорусском городке, предполагала звание офицера, а наш герой все еще носил сержантские погоны. Увы, но китель лейтенанта ему так и не суждено было примерить. Ранение оказалось тяжелым. Сделав в госпитале снимок, врачи ахнули: пуля попала в позвоночник. Еще чуть-чуть — и можно было бы прощаться с жизнью, утверждали они. «Смену погоды теперь чувствую заранее», — говорит батюшка, и на его добром, всегда улыбающемся лице я вдруг замечаю скупые слезы. Когда сняли с военного учета, поступил в Одесский мукомольный институт. Как-то, прогуливаясь с другом по разрушенному городу, увидел, как ремонтируют Успенский собор. То, с каким воодушевлением кипела работа, несколько удивило отставных военных. Подошли к прорабу поинтересоваться, мол, что же это получается: институт разрушен, а тут вдруг храм восстанавливать принялись. «Ваш институт подождет! – отвечал строитель. — Тут с религией была большая ошибка в государстве. Надо ее исправлять!» — Я тоже решил, что пусть институт подождет. И поступил в Одесскую духовную семинарию, — улыбается отец Дмитрий. — Взяли сразу на второй курс. Сообщил о своем поступке генералу Крылову. Командарм благословил бывшего подчиненного такими словами: «Служи так, как мой отец, чтобы никто от тебя не ушел обиженным». Оказалось, что Крылов, как и маршал Александр Василевский, происходил из семьи священника. А после войны наставник Дмитрия Хмеля стал главнокомандующим Ракетными войсками стратегического назначения, заместителем министра обороны СССР Андрея Гречко. «Переписывались с ним до самой смерти», — вспоминает ветеран. В 1946—1947 годах в Украине была сильная засуха. Голод поднял цены на хлеб. В то время как обычный рабочий получал 40 рублей в месяц, за буханку требовали просто фантастическую цену в 100 целковых. После второго курса настоятель семинарии объявил, что оставляет лишь два десятка молодых священников из Одесской области. Отцу Дмитрию, как уроженцу Винницкой, предстояло отчисление, и он вместе с двумя преподавателями переехал в открывшуюся семинарию в Жировичах. Здесь семинарию и закончил, а так как воевал тут и успел полюбить Беларусь, решил остаться. Восемь лет вел службу в Логойске, а в 1957 году оказался в Несвиже. Здесь же нашел и вторую половинку. Елена Петровна пела в хоре и работала медсестрой. С ней они уже 56 лет бок о бок делят горести и радости. В этом году у отца Дмитрия юбилей. 8 ноября ему исполнится 80 лет. Сын работает в Минске врачом в 7-й детской больнице. Дочь — сотрудница столичной коммерческой фирмы. Иконку Николая Чудотворца, которая, как считает отец Дмитрий, спасла ему жизнь, хранит до сих пор. Как и почетные грамоты от местных властей и митрополита Филарета. Когда в декабре прошлого года матушке Елене исполнилось 80 лет, Патриарший Экзарх всея Беларуси приезжал лично засвидетельствовать почтение супругам и вручить грамоту. Родина по-своему оценила подвиги святого отца. Среди его наград орден Отечественной войны I степени, медали «За отвагу», «За боевые заслуги», «За взятие Кенигсберга», а также церковные ордена, в том числе и святого Сергия Радонежского. А два года назад он стал почетным гражданином Несвижа.