Их утро встречало свободой

Этот день в Гомельской исправительной колонии N 4 начинался как обычно. Подъем в 6.00, уборка снега, традиционный завтрак. Вот только в воздухе можно было "нащупать" внутреннюю лихорадку: вдруг опустевшие кровати в заполненных корпусах, обмен адресами, вся голова в бигуди. Первые "девчонки" выходили на свободу по недавно объявленной амнистии. В ИК-4, где сейчас содержится под стражей около 1.800 осужденных женщин, еще на 37 барышень в телогрейках стало меньше.

Они, конечно же, не бросали в воздух чепчики и не кричали "Ура!". Но за день до освобождения, как признаются сами, ночь не спали, "сломав голову от мыслей и дум". 28-летняя Алла с Могилевщины попала в колонию "из-за семейного скандала". Благодаря амнистии вместо 2 лет провела здесь 1 год и 3 месяца. Дома ждут родители и 9-летний сын. В колонии овладела профессией маляра-штукатура.

- Наверное, я стала терпимее, - говорит Алла. - Шить на фабрике научилась. У меня теперь даже третий разряд. Хорошие друзья появились, с которыми буду переписываться. Вот приеду домой - обниму сына, поговорю с ним. Родители недавно ему велосипед купили. Сразу начну искать работу. Думаете, найду место по специальности? Но сюда больше ни ногой.

33-летняя Татьяна из Бобруйска совершенно искренне уверена, что никогда не вернется к наркотикам. Все будет иначе, говорит она. Пойду работать на фабрику "Славянка", буду помогать бабушке. У 18-летней Кристины другая мечта: стать продавцом. До колонии и "соучастия в разбое" она торговала на рынке бананами. Теперь хочет учиться: "Чтобы на морозе не стоять и чтобы мною мама гордилась. Я ведь раньше совсем не ценила своих близких. Все это для меня такой урок..." Даже 74-летняя пенсионерка из Минска Елена Ивановна своим нетерпением взбаламутила весь отряд. И ведь дома явно ее не ждет многократно судимый сын, которого она ударила ножом, и дочь, приговоренная к "химии". Разве что свет в окошке - внук, живущий в интернате. "Первый раз в эту колонию я попала 30 лет назад. Второй - в прошлом году. Пусть меня еще 30 лет здесь не увидят", - беззубо улыбается баба Лена. К слову, Елена Ивановна сюда приехала 9 месяцев назад в одном лишь летнем платье, а домой ее отправляют в гуманитарном пальто и ботинках...

Собрание, на котором в женской колонии зачитывали нынешний Закон "Об амнистии", превратилось в торжественное мероприятие с аплодисментами, переходящими в овацию. Родные оборвали телефоны начальства, спрашивая: "В какой день мою выпустят?" Главное отличие этой амнистии от предыдущих в том, что она "закрыта" для злостных нарушителей распорядка и отбывающих наказание за особо тяжкие преступления. Тем не менее в этой колонии почти половина женщин может в ближайшие месяцы рассчитывать на досрочное возвращение домой. Теперь на протяжении полугода по вторникам здесь будет заседать административная комиссия и решать очередную судьбу, а уже в четверг - прощаться с вольными "девчонками", на место которых, к сожалению, придут другие...

Проводы на волю выглядели обыденно, словно сборный отряд шел в магазин на "отоварку". Вот только обнимались с оставленными здесь подружками по несчастью и тут же за секунды сбрасывали с себя на снег форменные телогрейки, натягивая собственные курточки и пальто. Усадив в колонистский автобус своих бывших подопечных, сотрудники сопровождали их до железнодорожного вокзала Гомеля. Там же покупали им билеты домой, провожали к вагонам, чтобы от свободы не закружилась голова и не расхотелось ехать в родные места. И такое тоже бывает.

- У нас нет особого ритуала проводов уходящих по амнистии, как, например, по условно досрочному освобождению, когда организовываются настоящие праздники, но и сейчас "девочек" в отрядах обязательно напутствуют, - рассказывает заместитель начальника колонии по исправительному процессу и работе с личным составом Маргарита Зинкевич. - Мы просим их забыть к нам дорогу, потому что тюрьма - место не для женщин. Им нужно воспитывать детей, быть любимыми, устраивать нормальную жизнь. Конечно же, всегда есть те, которые возвращаются. Верите, им стыдно, когда они попадают к нам опять. Даже прячутся, чтобы их не узнали. Но подчас так складываются обстоятельства на свободе, что им не хватает сил справиться с ними и переломить ход жизни. В последние годы власти на местах стали откликаться на проблемы бывших осужденных. Для нас это очень отрадный факт. Ведь, покидая колонию, женщины никуда не улетают, а живут рядом с нами. Многим из них нужно дать шанс остаться там и не вернуться сюда. Вот о чем мне очень хотелось бы просить людей, которые будут встречаться с нашими подопечными, - просто помочь и поддержать.

Очень многие из тех, кто сегодня по привычке строем отправился домой, еще не знают, найдут ли они работу, ждут ли их родные, нужны ли они кому-нибудь. Пока эти женщины только стремятся к родным местам и очень хотят думать, что теперь все будет хорошо. А чтобы так и было, в женской колонии свято чтут две приметы: не забывать вещей в этих стенах и не оглядываться на тюремные ворота. Маргарита Зинкевич к этому маленькому списку добавляет свое правило: "Никогда не говорю им "до свидания", только "прощайте и пишите письма". Знаете ли, пишут. Рассказывают о своей новой жизни, трудностях, иногда просят помощи. А некоторые даже приезжают в гости. Например, была у нас девочка, которая после освобождения окончила юридический факультет и организовала свою юридическую фирму. Теперь помогает людям. Вот такой судьбы мы искренне желаем каждой".

Справка "СБ"

На территории Беларуси женщины отбывают наказание в двух колониях - Гомельской ИК N 4 и Речицкой ИК N 24, где сейчас содержится более 2,5 тысячи осужденных. За время амнистии-2004 на освобождение и сокращение срока могут рассчитывать 1,5 тысячи женщин.