Директор РНПЦ психического здоровья Александр Старцев — о поправках в профильный закон, новых методах лечения и популярных мифах психиатрии

Игры, в которые играет разум

Психиатрия – одна из наиболее тонких медицинских наук. В отличие от других здесь приходится иметь дело не только с телом пациента, но и с его душой. Директор РНПЦ психического здоровья Александр Старцев знает о методиках ее излечения если не все, то очень многое. Мы поговорили с доктором об актуальных для современного общества вызовах психическому здоровью, новых методах диагностики и лечения психиатрических заболеваний, а также о том, как на самом деле легко можно найти ощущение счастья и умиротворения.


На столе директора РНПЦ психического здоровья Александра Старцева — перьевые ручки. Доктор очень любит писать чернилами и свою привычку пижонской не считает. Ему просто нравится цвет: черный строгий колер ассоциируется у него с деловыми людьми, которые знают, чего хотят от жизни, и уважают свое дело. Александр Старцев и сам такой же, хотя более тридцати лет одевается не в черное, а в белый халат. Мы поговорили с доктором об актуальных для современного общества вызовах психическому здоровью, новых методах диагностики и лечения психиатрических заболеваний и о том, как на самом деле легко поймать ощущение счастья и умиротворения.

Тревожные расстройства диагностируют в поликлинике

— Александр Иванович, Закон «Об оказании психиатрической помощи» принят в 2012 году, сейчас в Парламенте рассматривают ряд поправок в этот документ. О каких изменениях идет речь, что это даст специалистам и пациентам? 

— Основная цель корректировки Закона «Об оказании психиатрической помощи» — расширение форм наблюдения за пациентами, страдающими психическими заболеваниями. Но есть в нем и принципиальные новшества. Так, планируется закрепить возможность лечения ряда расстройств, например тревожных и депрессивных, врачами общей практики. То есть вам смогут поставить несложный диагноз в обычной поликлинике. Это делается, чтобы увеличить доступность психиатрической помощи для населения, а также для уменьшения стигматизации и дискриминации по признаку наличия психического заболевания. 

Планируется расширить ряд норм, направленных на защиту прав лиц, страдающих психическими расстройствами. Речь идет о создании условий для максимально полной социальной интеграции лиц, страдающих психическими расстройствами, в общество. Важны и вопросы обеспечения равенства прав пациентов, они также прописаны в новой редакции закона.

В документе планируется закрепить обязанность диспансерного наблюдения нуждающихся в этом пациентов врачами-специалистами стационарных учреждений социального обслуживания и системы исполнения наказаний. 

— В этом году РНПЦ психического здоровья исполняется 100 лет. Как все начиналось?

— В конце 1918 — начале 1919 года постановлением губернской управы заведующим хозяйством хутора Новинки в шести верстах от Минска был назначен
техник по культуре полей Константин Мохнач. В заброшенных постройках этого хутора начала существование психиатрическая колония. В ноябре 1921-го докладной запиской в психиатрическую секцию Наркомздрава сообщалось: «Единственное более-менее приличное место призрения душевнобольных — это трудовая колония Новинки под Минском на 36 хроников, но помещение усадьбы совершенно не оборудовано, необходимы капитальный ремонт и постройка бараков для персонала». Несмотря на сложные условия, колония продолжала расти. К 1924 году количество штатных коек выросло до 100.

Были в истории лечебницы и трагические события. Во время Великой Отечественной войны пациенты психиатрической колонии были уничтожены, а помещения оккупанты использовали в качестве складов для инвентаря и фуража. В сентябре 1941 года после окончания уборочных работ больных отвезли в баню, где была поставлена автомашина-душегубка. Пациентов запирали в строении и пускали туда газ. Тела потом отвозили в деревню Дрозды и там их зарывали. Так погибли около 200 человек.

С 1 января 1949 года больница получила статус республиканской, а с 1972-го стала клинической. Здесь появился больничный городок с собственной инфраструктурой, в котором создали хорошие условия для обследования и лечения пациентов с расстройствами психической деятельности. Ныне это ведущее клиническое лечебное учреждение страны в сфере охраны психического здоровья, в 2009 году приказом Минздрава на его базе создали РНПЦ психического здоровья.

— Скажите, какие новые подходы и методы в диагностике и лечении психических расстройств используются в центре?

— По результатам научных исследований за последние 10 лет в практическую деятельность РНПЦ психического здоровья и других учреждений здравоохранения внедрено более 50 новых методов диагностики и лечения. В частности, разработан современный метод электросудорожной терапии, безболезненный и безопасный для пациента. Внедрили зарубежный опыт. Для лечения расстройств настроения используем транскраниальную магнитную стимуляцию, а для терапии нарушений речевого развития при аутизме применяем транскраниальную микрополяризацию. 

Активно развиваются фармакогенетические исследования в сфере психического здоровья. Разработана методика персонализации терапии психотропными лекарственными средствами на основании генетических данных пациента. Есть у нас достижения и в области клеточных технологий. Так, наши специалисты нашли способ лечения симптоматической эпилепсии с использованием аутологичных мезенхимальных стволовых клеток костного мозга. Достигнуты неплохие успехи в наркологии и суицидологии. 

РНПЦ психического здоровья исполняется 100 лет.

Личный психолог — это казуистика

— Александр Иванович, люди вашей профессии часто используют термин «психологическая культура». Насколько она высока в современном обществе?

— Психологическая культура — это способность и готовность решать проблемы взаимодействия с социальным окружением и с самим собой так, чтобы не тормозить процесс личностного развития. Каждый человек рано или поздно сталкивается с психологическими проблемами, к самостоятельному решению которых он часто не готов в силу своей психологической неграмотности. На Западе для этого часто прибегают к услугам личных психологов. Наверное, в кино не раз видели: специалист практикует в своем кабинете, пациент приходит к нему, ложится на кушеточку и разговаривает с врачом о том, что его беспокоит. На мой взгляд, пока в нашем обществе такой личный психолог — это казуистика. 

В то же время нельзя не отметить – у нас наблюдается тенденция усиления внимания человека к своему внутреннему миру, к работе своего сознания. Активно развиваются психологические подразделения различных ведомств, становятся доступными услуги психологов. В различные программы профессиональной подготовки и переподготовки включаются вопросы психологии. 

— Какие наиболее актуальные вызовы психическому здоровью современников вы можете назвать? 

— В мире значительные изменения претерпела система ценностей. То, что некогда было свято, стало второстепенным, а это место заняли другие, совсем недавно малозначимые ценности. Изменились взаимоотношения людей, деформировались социальные и родственные связи. Изменился стиль и темп жизни. В итоге под напором материальных потребностей стали слабеть и разваливаться социальные, правовые, культурные нормы, упразднились понятия духовности и нравственности, появились новые деструктивные зависимости – от игровых автоматов, интернета, религиозных сект и другие. Как следствие – раннее начало употребления алкоголя и наркотиков, утяжеление проблемы наркотизации, раннее начало сексуальной жизни, неразборчивость в сексуальных связях, разрушение моральных устоев, деморализация общества в целом. А еще — власть силы и денег, расслоение общества на богатых и бедных, и в конце этого тоннеля — рост заболеваемости депрессией, расстройствами адаптации, расстройствами личности, транзиторными психотическими расстройствами, психосоматическими заболеваниями, зависимостями от психоактивных веществ, ВИЧ-инфекцией, большое число суицидов. 

В РНПЦ психического здоровья хронических алкоголиков лечат необычным способом — с помощью портативной барокамеры. 

Конец великой депрессии

— Бытует стереотип о психиатрических больницах как о неких карательных учреждениях, когда медицину используют, например, родственники пациентов в целях совсем не медицинских. 

— Для нашего государства смысла в том, чтобы насильно удерживать на лечении здоровых людей, нет никакого. Число коек за последнее время сократилось в два раза, так что «просто так» в центр вас никто не положит. Да и без особых на то оснований дееспособности у нас никого не лишают. Как правило, в таких случаях речь идет о тяжелых необратимых психических расстройствах. Пациент должен находиться под опекой, потому что ввиду своего состояния он может навредить себе или окружающим. 

— С какими еще мифами в отношении психиатрической службы вы чаще всего сталкиваетесь? 

— Например, с мнением, что психиатрические заболевания неизлечимы, все они наследственные. Или есть другая крайность: психиатрических расстройств не существует, есть просто плохой характер, а лекарства для лечения психозов сами вызывают психоз. Но на самом деле в последнее время люди стали чаще и охотнее обращаться к специалистам службы охраны психического здоровья за помощью. Это свидетельствует о некотором уменьшении страха и пренебрежительного отношения к лицам, страдающим психическими расстройствами, но бремя стигмы все еще сильно влияет на общество. 

— Читала, что депрессией можно заразиться. Так ли это? 

— Нет, заразиться ею нельзя. Однако существуют внешние события, которые могут предрасполагать к депрессии: утрата близкого человека, переезд на новое место жительства, смена или потеря работы, телесное заболевание. Безусловно, ко всем психическим расстройствам предрасполагают употребление психоактивных веществ, в том числе алкоголя, нарушение гигиены сна, неправильное и скудное питание, длительное пребывание в обстановке психоэмоционального напряжения.

— А от чего зависят образы бредового расстройства? 

— В болезненных переживаниях много текущих событий. Когда-то пациенты видели в себе Наполеона, этот образ даже стал хрестоматийным. Но картина мира меняется, и сегодня человек в таком состоянии может примерить на себя совсем другой образ, в том числе и общественно опасный. Например, в мире то и дело происходят террористические акты, и больной может возомнить себя террористом. Встречается бред преследования агентами спецслужб. Некоторым пациентам представляется, что они шпионы, находящиеся на задании. 

Регистрация электрической активности мышц — одна из методик, по которой работают в РНПЦ.

Пациент бросил курить, чтобы спасти от рака мать 

— Сегодня в широком доступе есть популярная литература о том, как преодолевать стрессовые ситуации, проводятся тренинги на эту тему. А что главное нужно усвоить человеку, чтобы проходить через кризы с наименьшими потерями? 

— Действительно. Различные коучи обещают избавление от последствий стрессов. То, что их много, хорошо. Каждый человек может выбрать того, которого воспринимает как внушающего доверие. Другое дело, что эффективность большинства методов не доказана, т.к. не проводилось исследований, согласно которым эти методы эффективнее, чем отсутствие любых воздействий. Но если человек «переключается» со своей проблемы на занятие какой-либо психологической техникой и чувствует при этом облегчение — это тоже полезно. Хотя предпочтительнее методы с доказанной эффективностью, применяемые психотерапевтами и медицинскими психологами. 

Важно понимать, что человек — не робот. Переживания нам свойственны в любом случае. Потери в течение жизни неизбежны. Если проживать все свои эмоции полностью: не копить обиды, прощать, разрешать себе плакать или грустить и стараться относиться к жизни позитивно, то патологических последствий даже сильные эмоции, свойственные кризисным ситуациям, не принесут. 

— Как вы сами преодолевали жизненные кризисы? Что вам помогало? 

— В жизни случалось разное. И те люди, кто меня знает не один год, удивляются, как я через это прошел. Профессия тоже помогала. Когда работаешь с судьбами людей, волей-неволей впитываешь знания, и они тоже тебя лечат. 

— Александр Иванович, вы можете вспомнить в своей практике истории, когда пациент излечился необычным образом?

— Однажды ко мне пришел человек с просьбой снять его с учета. В то время я работал главным врачом психоневрологического диспансера Минска. Читаю его толстую амбулаторную карту и понимаю, что передо мной чудо исцеления сродни победе над раком четвертой стадии. Пациент, действительно, выздоровел. Его спасло желание вопреки всем и вся оставаться в жизни, воля к ней. Он не сломался, не опустил «крылья» — вот что очень важно. Этот случай стал для меня важным уроком: надо помочь человеку поверить в себя, чтобы он подошел к себе неформально и нашел цель, ради которой стоит быть здоровым. 

Еще история. Мужчина, будучи молодым, похоронил отца, а через пару лет заболела раком мать. По дороге к ней в онкологическую больницу пациент серьезно задумался: «Я что-то делаю не так, раз страдают мои близкие. Наверное, много курю. Мама не знает. Бросаю навсегда, только бы она излечилась». Знаю, что с тех пор прошло больше тридцати лет, его мама жива, а он сдержал слово. Не курит. 

— Почему так сложно лечить пациентов, страдающих зависимостями?

— Представьте, например, трезвого молодого человека с определенными представлениями о своем месте в обществе. Ему хочется их реализовать, и тут он наталкивается на представления мамы, жены, тещи о том, как ему жить. Он старается изо всех сил дотянуться до их идеала, но не выходит. Самые близкие люди вместо того, чтобы поддержать, постоянно критикуют, а потом и вовсе теряют к нему интерес. Чтобы заглушить обиду и боль, он пробует успокоить себя алкоголем. Становится легче. И это уже шаг в пропасть. Молодой человек привыкает. Тут родные начинают бегать: «Помогите!» Зависимый же боится трезвой жизни, где он был «пустым местом». 

Вся беда в том, что мы мало внимания уделяем в семьях, школах, на производстве внутреннему состоянию человека. А надо помочь отчаявшемуся найти ту нишу, в которой ему будет комфортно. 

Важно еще в детском садике дать понять детям, что они уникальные, любимые, всего могут добиться, если будут действовать и уважать других. А любое сравнение себя с другими вызывает лишь недовольство собой. Оно непродуктивно. 

Просто нужно чаще исполнять свои желания 

— Замечали ли вы за собой признаки профессиональной деформации? 

— Да. Работал тогда в отделении неврозов в 10-й больнице Минска. Осознал, что, даже гуляя по улице, не могу отпустить от себя работу. Смотрю, к примеру, на парочки влюбленных, идущие мне навстречу, и пытаюсь анализировать их отношения. Вот вроде улыбаются люди друг другу, а я за некоторыми улыбками вижу неискренность. Иду и подмечаю, кто лжет, а кто говорит правду. Долго делал над собой усилие, чтобы не фиксироваться на подтексте. С тех пор стараюсь не заострять внимание на том, кто чем дышит, мало ли, окажусь не прав. 

— Александр Иванович, что вы поняли о людях благодаря профессии? Как вам по жизни помогает ваше дело?

— Вижу, что многие живут, чтобы угодить другим, жалуются на судьбу, обижаются, завидуют. Пациент хочет, чтобы его «хотения» выполнял кто-то извне: начальник, жена, коллеги, дети, — вместо того чтобы взять ответственность за свою жизнь на себя. Мое дело научило меня понимать свои желания и то, что их реализация нужна мне, а не кому-то другому, а значит, никто не должен мне их реализовывать! Научился не ориентироваться на то, что скажут окружающие. 

Каждое утро даю себе установку: «Сделай что-нибудь сегодня для себя, чтобы вечером быть довольным». Качественно делаю работу. Появилась свободная минута — прошелся пешком. Мы часто хотим чего-то большого, а я подпитываю себя в мелочах. Просыпаюсь в 5 утра, потому что так хочу. У меня три зубные щетки, пять зубных паст. И я только утром принимаю решение, какую щетку и какую пасту возьму. Только утром под настроение решаю, какую рубашку надену. Ощущение такого выбора приносит удовольствие, позволяет отчасти чувствовать себя хозяином жизни. Именно этого нам порой не хватает. 

— Как вы подпитываете себя эмоционально?

— Мое детство прошло в Быхове. Всегда любил спорт. Выступал за наш район по хоккею. На коньках, велосипеде катаюсь до сих пор. Рос я на Днепре. Помню, как просыпался и с мужем тети шел на рыбалку. Один раз даже чуть не утонул, но и сегодня, когда приезжаю на малую родину, первым делом отправляюсь порыбачить. Люблю баню. Люблю встречаться с людьми, которые оставили добрый след в моей жизни. С младшей дочкой часто гуляем пешком. Однажды прошли 20 километров за день. Поверьте, все это наполняет эмоционально. 

— Как естественным путем получить гормоны счастья? 

— Просто нужно чаще исполнять свои желания. Достаточно одного в день. Остальное — отдать на откуп жизни. Надо осознать не зависящие от тебя обстоятельства и не переживать напрасно. Если я раздражаюсь, что вовремя не пришел троллейбус, то знаю: гормонов счастья у меня не будет. 

— О каких преобразованиях мечтаете в своей профессиональной сфере?

— За рубежом для людей с психическими расстройствами работают социальные мастерские. У нас, к сожалению, лед тронулся только недавно. Минтруда и соцзащиты постепенно открывает отделения дневного пребывания. Мне бы очень хотелось, чтобы пациент, пролечившийся у нас в острой стадии, далее находился в социуме. Важно обеспечить ему занятость и выбор этой занятости. Нам не надо такое количество домов-интернатов, какое есть сейчас. Их могли бы частично заменить отделения дневного пребывания для психически больных пациентов.

Сегодня растет число расстройств, связанных с быстрым темпом жизни. Самое важное, чтобы люди не боялись к нам приходить, получали адекватную помощь, возвращались в жизнь. Хочется, чтобы наше общество уважало и принимало психически больных и помогало им с ресоциализацией. 

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Родился в 1958 году в Быхове. В 1981-м окончил лечебный факультет МГМИ.

• 1982—1986 — врач-психиатр, заведующий отделением Брестской областной психиатрической больницы.

• 1986—1989 — врач-психиатр отделения неврозов 10-й ГКБ Минска.

• 1990—1997 – замдиректора медцентра «Резервные возможности человека».

• 1997—2004 – заместитель главного врача УЗ «Городской психоневрологический диспансер» Минска, главный внештатный психотерапевт комитета по здравоохранению Мингор­исполкома.

• 2004—2012 – главный врач УЗ «Городской психоневрологический диспансер» Минска, главный внештатный психиатр комитета по здравоохранению Мингорисполкома. 

• С ноября 2012-го – директор РНПЦ психического здоровья. 

• С 2015-го – главный внештатный психиатр Минздрава.

kasiyakova@sb.by
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter