Помните фильм «Мимино»? А фразу, произнесенную героем Фрунзика Мкртчяна на суде: «Такую личную неприязнь я испытываю к потерпевшему, что кушать не могу!» Хочу ее позаимствовать. В том смысле, что мне глубоко несимпатичны люди, бросившие своих детей. Еще более несимпатичны те, кто всеми правдами и неправдами пытается откреститься от обязанности хоть как–то компенсировать свою родительскую несостоятельность.
Неудивительно, что среди них не нашлось ни одного, кто бы признал справедливость Декрета № 18. Документа, обязывающего папаш и мамаш выплачивать средства на содержание их детей в домах–интернатах. Два года назад, когда он был подписан, в редакцию посыпались гневно–слезливые письма «лишенцев». Не всех. Но той части из них, кто, сняв с себя бремя родительской ответственности за одного, двоих, троих детей от первого брака, вновь «познал счастье» отцовства–материнства в другой семье. Декрет заставил не только вспомнить о забытых первенцах, но и выплачивать государству деньги на их содержание. «А на что я буду кормить остальных своих детей? Получается, государство защищает одних, других при этом обижает...» — всякий раз у философов от жизни и борцов за справедливость одни и те же «неоспоримые» аргументы.
Не верю! Не верю Александру А. из Могилева, который бросил беременную жену, а после того как она умерла, отказался забрать дочь к себе. За 15 лет у него даже не возникло желания хотя бы взглянуть на нее. Сейчас у Александра двое несовершеннолетних детей от второго брака. У него «разрывается сердце, потому что все деньги уходят на девочку, которую я никогда не считал своей дочкой». Не верю минчанке Светлане Г., которая, в буквальном смысле расплачиваясь за «ошибки молодости», не может «единственной отраде» — младшей дочурке — «купить путевку в какой–нибудь заграничный лагерь»... Не верю П.Д. из Славгородского района, отказавшегося от младшей дочери–инвалида, потому что с ней мороки было много. А теперь стенающего, что «дешевле ее было оставить». Неужели авторам подобных писем не заметно, насколько циничны их слова, неискренни чувства, несостоятельны приводимые аргументы? Если они и отстаивают чьи–то интересы, то только свои собственные. Не моральные, но материальные! Избавиться от денежного долга. Родительский их и так не тяготит.
Вообще, эти и другие «покаянные» письма лично я расцениваю как попытку обвести государство вокруг пальца. Потому что за ними — остервенелое желание оправдаться, обелить себя, откреститься от прошлого. Эти заботливые мамы и папы, ответственные и трудолюбивые люди, единственные кормильцы своих новых семей даже мысли не допускают, чтобы забрать СОБСТВЕННОГО ребенка из детского дома. Дать ему то, чего «по молодости, дурости, пьянке» родителей (список можно продолжить) он был лишен долгие годы. Сирот в интернатах заметно бы поубавилось...
Но наше государство стоит на защите прав всех детей: и тех, что в детдомах, и тех, что при мамах и папах. Именно поэтому у горе–родителей есть–таки шанс избавиться от материального груза ответственности. В исключительных случаях суд на основании заявления прокурора, представителей отдела образования или комиссии по делам несовершеннолетних может уменьшить размер взыскиваемых средств. Разумеется, если у «бывшего» родителя на воспитании другие несовершеннолетние. Понятно, что дети ни в чем не виноваты. Но при этом и родителям частично отпускаются грехи...
Правильно это или нет — судить не возьмусь. Но выходит, рожать детей можно сколько угодно. А кормить и любить всех отпрысков необязательно. Если что — государство выручит...
Именно поэтому мне очень импонирует суть постановления Совмина от декабря 2006 года: начиная с января прошлого года по решению суда о лишении прав на ребенка одного или обоих родителей в паспорт ставится соответствующий штамп. Чтобы всем и каждому, кто будет знакомиться с документом, сразу было понятно: пренебрег, платить обязан. Теперь хотя бы потенциальные женихи и невесты смогут сами решать, иметь детей или нет с тем человеком, который уже однажды отвернулся от собственного ребенка.
