Фото Gettyimages
«Расстрельные списки» российских дипмиссий помечены указанием руководства ИГ начать террор против российских миссий за рубежом. Британская газета отмечает, что «расстрельные списки» появились сразу же после убийства российского посла в Турции Андрея Карлова и теракта в Берлине (ответственность за который взяло на себя ИГ).
«Не скажу, что автор этих файлов – именно ИГ, но точно, что это одна из международных террористических организаций, – сказал «НГ» директор Института востоковедения Национальной академии наук Армении Рубен Сафрастян. – Неслучайно, что угроза террористов российским дипломатам прозвучала день спустя после убийства в Анкаре российского посла Андрея Карлова и несколько дней спустя после обстрела полицейских в Грозном. Карлова убил исламист, ответственность за стрельбу в Грозном взяли на себя террористы из ИГ. Все эти действия направлены против России, которая сегодня играет большую роль в урегулировании ситуации в Сирии, борьбе с ИГ и другими террористическими организациями». По мнению эксперта, появившийся в британских СМИ «расстрельный список» российских посольств – случай, который как нельзя более логично укладывается в общие тенденции, которые сейчас проявились в Сирии и вокруг нее.
По убийству Андрея Карлова появилась новая подробность. Ответственность за теракт взяла на себя запрещенная в РФ террористическая организация «Джейш аль-Фатх» («Армия завоевания», поглотившая в марте 2015 года запрещенную в РФ «Джебхат ан-Нусру»). Когда осенью с.г. сирийско-иранская коалиция при поддержке российских ВКС начала операцию по освобождению Алеппо от террористов, в западном политикуме пошла тенденция к причислению «Джейш аль Фатх» к «умеренным» сирийским оппозиционерам – борцам за «свободную демократическую Сирию».
«Когда Россия начинала военные действия против ИГ, мы, американцы и европейцы, ставили также задачу уничтожить вместе с ИГ «Джебхат ан-Нусру» и других террористов, – сказал «НГ» российский арабист Вячеслав Матузов. – Это совместное решение было закреплено в резолюции Совета Безопасности ООН. Появившиеся год спустя после этого сканы игиловских «расстрельных списков» российских посольств, как и убийство в Анкаре нашего посла, – явления, к которым рано или поздно надо было приготовиться». Как говорит эксперт, в игиловских файлах с адресами российских посольств в разных странах нет ничего экстраординарного. «Благодаря Интернету можно найти адрес любого посольства, телефоны дипломатов. Главное – не факт публикации списков, а то, что посольства РФ должны работать в режиме правил повышенной безопасности. У нас есть богатейший опыт по сохранению безопасности нашего дипломатического состава. Наши дипломаты в свое время проходили гражданскую войну в Ливане, Афганистане, Ираке, Сирии. Думаю, что угрозы ИГ нашим дипломатам – это еще и реакция на то, что после убийства Карлова МИД России вплотную занялся охраной своих работников».
Высказывая рекомендации по реагированию на угрозы ИГ в отношении российских дипломатов, Матузов рассказал «НГ» о том, как в 1970-х годах работал в посольстве СССР в Ливане. «Дипломату нельзя было ездить по стране, не продумав и не согласовав маршрута, не предусмотрев возможные варианты развития событий. Всегда было опасение, что будут нападения на дипломатов, захваты их в заложники, попытки убийства. В советские годы к безопасности дипкорпуса относились бдительно. Но сейчас, как вижу, этот важнейший аспект подчинили общей для России политике экономии бюджетных средств, сокращения персонала и расходов посольств. Сокращать, может, и надо, но не за счет вопросов безопасности».