Идут часы, и дни, и годы

Когда на гродненских улицах стоит жара, для бессменного смотрителя самых старинных действующих в Европе башенных часов это означает, что надо «подвести» механизм. Как это ни удивительно, но точность работы уникальных курантов зависит от погоды. Часовщик поглядывает на наручные «Ориент», сверяет время: «Да, отстают», — и спешно нарезает круги вверх по старинной винтовой лестнице Фарного костела. Кстати, в этом году исполняется 25 лет со дня восстановления хода уникальных в своем роде часов. Столько же Иосиф Ясюкевич ежедневно следит за своим тикающим детищем. Единственный в стране представитель профессии смотрителя и механика башенных часов взял корреспондента «Р» с собой, чтобы и старинный механизм показать, и к тонкостям профессии приобщить.

В костеле идет служба, и мы тихонько проходим мимо прихожан. Толкаем тяжелую дверь и ступаем на очень узкую, на одного человека, крутую лестницу в 134 ступеньки.

Подниматься, признаюсь, было страшновато. То ли от волнения, то ли от крутости и витиеватости восхождения к сердцу городских курантов закружилась голова.

— А раньше, — как в утешение говорит Иосиф Михайлович, — было еще сложнее: по стертым, истоптанным за столетия ступеням приходилось карабкаться почти на четвереньках. Это недавно здесь деревянные накладки сделали, легче стало.

Уровень десятого этажа жилого дома — мы наконец-то на месте. Уникальный механизм полностью на виду: гигантские шестерни, лопасти, тросы… Иосиф Михайлович за дело принимается не сразу, спрашивает: «А вы не хотите попробовать?» Не зная, с какой стороны к чему нужно подходить, послушно берусь за указанный часовщиком рычаг.

— Набирали когда-нибудь воду из колодца? Вот так и крутите, — советует он. — Сейчас вы заводите ход часов.

Часто пыхтится и сопется, неимоверных усилий хватает всего на несколько оборотов. Сила тяжести поднятого груза весом в 70 килограммов на тросе перемещает стрелки. Бой часов «накручивается» уже другим тросом с гирей в 120, а четверть боя — 150 килограммов. Правда, совсем недавно две последние операции компьютеризированы. Процедура стала проще.

Иосиф Ясюкевич приходит заводить механизм почти каждый день, хоть и опускается груз, который приводит в движение ходовое колесо, только через 36 часов. Просто ему нужно проверить все досконально: смазана ли каждая деталь, все ли отрегулировано, точно ли идут часы.

Часовщик сделал мне и заманчивое предложение остановить на мгновение время и указал на двухметровый маятник. Сделала, как велел: остановила. По спине пробежали мурашки: ведь время на Советской площади Гродно замерло, пусть даже всего на минуту. Толкнула маятник — стрелки пошли опять.

Как рассказал Иосиф Михайлович, намеренно эти часы останавливали всего дважды: в день смерти любимой гродненцами писательницы Элизы Ожешко и в 2001-м, когда башенные часы «молчали» сутки по причине смерти председателя Гродненского облисполкома Александра Дубко.

По шаткой деревянной лестнице мы поднимаемся на ярус выше. Чтобы увидеть механизм, который вращает стрелки на трех циферблатах по разные стороны башни, нужно пролезть через круглый люк в потолке. Видим и колокола: один огромный, два поменьше. Мастер, пока дрожу от страха, рассказывает, что в костеле раскачивается сам корпус колокола, а в православных храмах — наоборот: язык стучит по корпусу.

Возвращаясь «на землю», проходим мимо овального окошка, и мой гид предлагает взглянуть на город с высоты птичьего полета. Признаюсь, мне открылся удивительный вид, посмотреть на который мечтает, наверное, каждый гродненец или гость города. Правда, долго любоваться не приходится, Иосиф Михайлович вдруг сильно высовывается из окна, чем до смерти меня пугает. Он, однако, спокойно объявляет, что именно так осматривает наружный циферблат, сверяет время.

Спускаемся вниз, мастер рассказывает, что же подвигает его достигать башенных высот:

— В детстве меня восхищали будильники. А тогда вообще часы не у каждого в доме имелись. Дорогая была вещь. С первого раза в училище на часовщика не поступил: 10 человек на место! Через год было 8, тогда прошел. С тех пор следить за часами для меня, а особенно за этими — всегда огромное удовольствие.

Удаляясь от костела, мастер опять придирчиво сверяет стрелки старинного циферблата со своим «Ориентом». Говорит, это привычка. Даже когда дома, ведь живет неподалеку. И правда, за таким уникальным памятником истории нужен глаз да глаз.

Кстати

Трудно поверить, но часы гораздо старше самого Фарного костела. Первоначально, еще в XVII веке, они красовались в здании на бывшей Ратушной площади и чудом уцелели после большого пожара. Горожане собрали 300 польских злотых, и часы удалось восстановить, а в 1725 году их перенесли в левую костельную башню. Здесь они и стали главными курантами, время по которым сверял весь город. Чудо механики тикало вплоть до Первой мировой войны.