В последнее время, как никогда раньше, очень много пишут о характере белорусов, о поведении, о мировоззрении и т.д. и т.п. В силу сложившихся обстоятельств мы привлекаем пристальное внимание. Пишут как плохое, так и хорошее. Чего больше — подсчитать невозможно. Слишком тонкая материя...
Года три тому назад откопал в глубинах интернета довольно большой и любопытный текст. Прочитал. Это были воспоминания и рассуждения о жизни и вере русского православного священника. Автор сразу же подчеркнул, что его книга благословения не получила. То есть на ее издание Церковь разрешения не давала. Но меня это не сильно напрягало. Рассуждения о вере и смысле жизни мне не показались интересными. Подобное я много раз читал, слышал. Высокопарные рассуждения и прописные истины. Но в тексте имелся один фрагмент, который меня поразил.
Священник, автор, вспоминал, как в тридцатые годы оказался в сибирском лагере, получив по приговору десять лет. Кажется, этап везли по железной дороге, потом на барже по реке, дальше гнали длинной колонной. Собаки злющие, конвоиры безжалостные, холод, голод, унижения.
Лагерь тот охранялся только с одной стороны, у входа. Там и стояли вышки, а на них солдаты с винтовками. Все остальное пространство было даже не огорожено забором. С трех сторон раскидывалось бесконечное и непроходимое болото. Все отчаянные зэки, пробовавшие совершить побег, гибли в бесконечной и непроходимой трясине. Священник писал, что страшное и безмолвное болото даже в морозы не замерзало, что над ним, как белый дым, висел и клубился туман.
Разные люди из разных мест оказались далеко от дома, и даже надежду на возвращение многие потеряли. Ждали смерти. Отбывал в том лагере срок и бывший лесник–белорус. За что и по какой статье он стал заключенным, священник не пишет. Ни имени, ни фамилии, ни из каких мест был тот лесник не указал.
Всем известно, что белорус и болото — почти синонимы. Лесник смотрел на него пристально, выжидающе, с надеждой. Ходил по краю, как по берегу моря. К птицам присматривался, к ветру принюхивался, прислушивался, как болото вздыхает...
Наконец белорус–лесник выбрал время. Ночью группа заключенных покинула лагерь. И священник оказался среди немногочисленных беглецов. Через неделю из пяти человек в живых осталось только двое: священник и лесник–белорус. Трое утонули в трясине.
Когда до спасения осталось совсем немного, погиб и лесник–белорус. Беглецы мучились от голода. Белорус полез к маленькому островку, чтобы поймать какое–то животное, и провалился в трясину. Спасся только священник. В своих записках он делает странный вывод, что белоруса погубило плотское желание поесть, а его — священника, человека верующего, спасла вера в Бога...
Обидно... Ведь понятно, что не будь опытного проводника, то и священник пропал бы, как погибли в топи и остальные. Болоту все равно, какой ты веры, оно не разбирает. Спас и вывел священника белорус.
Вспоминая записки священника и его рассуждения, думаю: а есть ли что на свете такое, что белорусы делают лучше других? Кроме юмористического ответа о драниках, которые готовят наши женщины, так ничего и не приходит в голову.
Белорусов нет и никогда не было в списках самых богатых людей мира. Нет их и среди самых распиаренных, самых нахальных, скандальных, отчаянных, и среди отъявленных негодяев–головорезов белорусов тоже не найдешь...
Так что же мы умеем делать лучше всех? Не хочу думать, что только вытягивать других из болота.
**
«А что люди подумают?» Вот одна из фраз, какую чаще других слышишь от белоруса, с которой ежедневно приходится сталкиваться. Не так важно, что скажут или сделают те люди — соседи, родственники, сотрудники, министры, прохожие... Важно, что они о тебе подумают...
С этой фразой, постоянно крутящейся в голове, белорус и живет. Ею мотивирует и определяет свои поступки и даже тайные намерения.
Я вот написал этот текст и спрашиваю себя: «А что люди подумают?»
