15 минут назад мы с ним беседовали по телефону, договорившись о встрече, и вот он уже открывает двери и врывается в редакционное пространство резким рывком, будто очередным привычным гребком крепких рук рассекая акваторию и пересекая финишную черту. В свои 82 Сергей Лаврентьевич сохранил удивительную бодрость духа и физические кондиции, он водит автомобиль и не задумываясь преодолевает лестничные пролеты, игнорируя лифт. И что самое приятное, не собирается сбавлять выбранный жизненный темп.
— Ваше каноэ летало как ракета! Хотя можно только представить, какие после войны были условия для занятий греблей...
— Условия? Да какие там условия! В чем пришел, в том в лодку и сел. Ботинки скинул, если лето — то и рубашку заодно. А в брюках как был, так и поехал. Времена другие были. До сих пор помню свой восторг, когда на одном из соревнований дали майку с надписью «Брест». Но никто не ныл, не думал о деньгах, призах или славе. Поесть бы вдоволь — и то счастье!
Отец Сергея Макаренко — защитник Брестской крепости, политрук. Погиб при обороне. В мемориале крепости его фамилия выбита среди имен других героев. Чтобы спасти себя и своих троих деток, мать уничтожила все документы, сказав, что супруг ее — железнодорожник, отправившийся в тыл. Но от греха подальше, собрав нехитрый скарб, перебралась с детьми на домачевские хутора. Впрочем, от злого горячего дыхания войны и там укрыться не удалось — аккурат в тех краях пролегла линия фронта. Но спаслись. Выжили. Вернулись в разрушенный город и мирную жизнь. Поселились в доме у Мухавца.
— Все детство я проводил на речке, — вспоминает Макаренко. — На Мухавце остались тогда несколько гребных клубов еще «за польскiм часам» — лодочки, причал, скромные прокатные шлюпки. Они перешли под управление общества «Спартак», а ухаживал за ними наш знакомый дядя Степа: смолил, ремонтировал, сдавал в прокат. Мы, пацаны, ему активно помогали и всегда крутились рядом. Потом и тренер в «Спартаке» появился — Владимир Пилипенко. Мой первый наставник. Крепкий, как битюг, очень толковый мужик. Пловец, сам играл в водное поло, а по профессии бухгалтер. Но удивительно умел находить общий язык с молодежью, наладить процесс, к нему проникались доверием. Интересный человек и очень продуктивный тренер, воспитавший много мастеров.
— А с чего вообще начиналась гребля в Беларуси?
— А вы помните тот день, когда впервые сели в каноэ?
— Конечно! Я к тому времени уже на речном флоте успел поработать, матросом на рудовозах. С лодками всяких образцов был на «ты»: на академических греб, в байдарках, по гребле в шлюпке даже чемпионом города был. А тут увидел на причале каноэ и сразу понял: мое. Это как любовь с первого взгляда, по-другому и не скажешь. Говорю Пилипенко: хочу! Он: бери. А там каноэ не из авиационной фанеры, которая по тем временам считалась просто шик-модерн, а сбитая из дощечек. Тяжеленная, за 30 килограммов веса вместо стандартных 16. Тренер показал: вот весло, вот подушка — на колено вставай и греби. Вот и весь нехитрый инструктаж. Но что вы думаете? Сел и поехал.
Результаты пришли не сразу, но уже очень скоро стало понятно: парень не обделен физическими данными, а главное, любит и умеет работать. А этот талант в спорте — на вес золота. Хотя пробиться в сборную СССР в те времена было сродни геройству.
— Мы прошли кучу отборочных соревнований, — вспоминает Макаренко. — Но заявить о себе, прорваться было невероятно трудно. Пришли в команду, а там чемпионы мира и Олимпийских игр... А мы с Леней Гейштором кто были такие? Нам даже сразу прозвище дали: два токаря! И ведь правда: я фрезеровщик с завода газоаппаратов, он шлифовщик с фабрики. И попробуй подвинь этих аксакалов. Но мы смогли. Как сейчас помню, незадолго до Олимпиады на контрольных соревнованиях выиграли у всех с отрывом от второго места в 7 секунд! Это гигантское преимущество! Но и это оказалось еще не все! До последнего момента оставалась вероятность, что на Игры в Риме мы все равно не полетим.
— Это еще почему?
— Получили в Москве экипировку, но вдруг узнали, что самолет с делегацией улетает без нас! Вы, мол, следующим рейсом. Три дня самостоятельно продолжали тренировки на Москве-реке, чтоб форму не растерять. А потом причина задержки выяснилась — пригласили в ЦК на собеседование. Оказалось, что Леня Гейштор, когда ему предложили вступить в комсомол, не очень вежливо отказался, послав всех туда, куда посылать не следовало. И сейчас, анализируя, я думаю, что, если бы не моя положительная характеристика и имя отца, вполне возможно, пролетели бы мы мимо Игр. Тем более что первое место нам там никто не прогнозировал. Говорили, если в пятерке будете — уже неплохо.
— А сами вы перед финальным заплывом о чем думали?
— Конкретных задач перед собой не ставили. Просто сказали, глядя друг другу в глаза: поработаем! И работали. В предварительных заездах уверенно победили, так что психологический фон был хороший. В финале, помню, ворочать головой было некогда, но периферийным зрением видел, что рядом никого нет. А когда до конца дистанции оставалось 200 метров, крикнул: пошли! Это значит — включаем финишный спурт! Пересекли ленточку, и я просто вырубился — сил не осталось совсем. Зато второму экипажу привезли аж три секунды преимущества, а это лучше всего говорит о качестве проделанной нами работы.
— За счет чего? В сравнении с нынешними условиями вы не имели ничего. В вас даже тренеры сборной не верили!
— За счет пахоты, мы оба были очень трудолюбивыми. Ну и никогда не сдаваться — еще одна важная составляющая успеха. Напарники в лодке — это как товарищи в разведке: всегда должны работать слаженно и синхронно. Я себе расслабляться никогда не позволял — умру, но до финиша догребу! На зубах! На жилах! Как хочешь, но дотерпи.
— Сегодня, когда вы смотрите на современную белорусскую греблю, о чем думаете?
— О том, как здорово мы продвинулись вперед. Сколько баз у нас появилось. Как выстроена структура развития вида спорта. Сколько у нас замечательных, талантливых и продуктивных тренеров на местах, от начального до высшего звена. И конечно, о том, что не оскудела земля белорусская талантами. Все это и дает успех. Но важно не только сохранить нынешний темп, выдержать его, но и увеличить скорость, потому что соперники тоже не дремлют. Я верю в нынешнее поколение. Белорусы сами по себе коренастые, крепкие, настойчивые. И умеют терпеть — вот что важно! В гребле без этих качеств — никак!
s_kanashyts@sb.by
