Памяти маршала бронетанковых войск СССР Олега Лосика
Маршал бронетанковых войск СССР Олег Лосик скончался в Москве в возрасте 96 лет, передает РИА Новости.
Знаменитый советский военачальник родился в 1915 году в деревне Ярцево Смоленской области, военную службу в Красной Армии начал в 1935 году. Спустя три года он окончил Саратовское бронетанковое училище, затем командовал подразделениями в танковых войсках, воевал в советско-финской войне 1939-1940 годов.
С начала Великой Отечественной войны служил в действующей армии. В годы войны принимал участие в операциях на Юго-Западном, Сталинградском, Западном, Донском, 3-м Белорусском фронтах. С марта 1943 года участвовал в Ельнинско-Смоленской операции, командовал отдельным 119-м танковым полком, первым вошедшим в город Ельня в августе 1943 года. Полк отличился в боях на территории Белоруссии, где прорвал линию обороны противника в районе деревни Городище.
В декабре 1943 года Лосик был назначен командующим 4-й гвардейской танковой бригады, которая летом 1944 года одной из первых вошла в Минск. На следующий день после освобождения Минска Лосику за отвагу и героизм было присвоено звание Героя Советского Союза. Танковая бригада под его командованием в 1944 - 1945 годах вела успешные боевые действия на Белорусском и Восточно-Прусском направлениях, где Тацинский корпус, в который входила его бригада, понесла тяжелые потери при битве за Кенигсберг (Калининград). В марте 1945 года после приказа командования покинул действующую армию для учебы в Академии бронетанковых войск.
По окончании войны Лосик командовал различными военными подразделениями, в 1950 году окончил Военную академию Генерального Штаба, где впоследствии работал в должности старшего преподавателя. В 1964 году был назначен на должность первого заместителя командующего, затем командующего войсками Дальневосточного военного округа. В 1969 году возглавил Военную академию бронетанковых войск имени маршала Советского Союза Малиновского. За время преподавательской карьеры написал ряд научных работ.
Олег Лосик получил звание маршала бронетанковых войск в 1975 году. Вышел в отставку в 1992 году в возрасте 77 лет, занимал должность ведущего аналитика Службы генеральных инспекторов министерства обороны РФ.
По материалам интернет-СМИ
ЧОБЫ ПОМНИЛИ...
Танк «145»
В ночь на 3 июля 1944-го танк с этим бортовым номером первым ворвался в Минск, и те знаменитые сутки стали символом освобождения всей Белоруссии.
В фотоальбоме бывшего командира 2-го гвардейского Тацинского танкового корпуса генерал-полковника Алексея Семеновича Бурдейного я видел фронтовой снимок того танка и его экипажа. Суровые лица. Голова одного из танкистов забинтована. На башне четко видны бортовой номер, белая стрела (опознавательный знак корпуса) и буква «Л» — принадлежность к 4-й гвардейской танковой бригаде полковника Олега Александровича Лосика. Не знали тогда танкисты, что тридцатьчетверку с этими привычными для них индексами поднимут на пьедестал у минского Дома офицеров, а именем их командира младшего лейтенанта Дмитрия Георгиевича Фроликова назовут одну из улиц белорусской столицы.
Перед тем как ворваться в Минск, 2-му гвардейскому Тацинскому танковому корпусу пришлось пройти через множество испытаний. Одно из них ждало на реке Березине в районе села Чернявка, куда передовые части корпуса вышли к вечеру 28 июня. Здесь, в 30 километрах южнее Борисова, гитлеровцы построили высоководный мост через Березину и прилегающую к реке пойму общей длиной около 600 метров. Его предназначалось использовать для маневра силами и средствами, перебрасывая их с одного берега на другой. Однако, учитывая стремительность наступления советских войск, противник приготовил у западного его конца бочки с бензином.
Советские воины атаковали немцев на восточном берегу Березины, заставив их бежать на западный берег. Но враг успел разлить бензин из бочек. Вспыхнула западная часть настила.
Группа саперов во главе с командиром роты старшим лейтенантом Овчинниковым устремилась к западной части переправы. В огне и дыму, под обстрелом врага они разыскали места заложения фугасов и обезвредили их, а вскоре ликвидировали пожар. Две трети моста были спасены.
А на западном берегу шел ожесточенный бой. В числе первых переправились через реку автоматчики во главе с сержантами Евгением Бикбовым и Александром Рябовым. Они отразили контратаку вражеского подразделения, пытавшегося пробиться к Березине, и уничтожили 57 гитлеровцев.
— Мне запомнился один солдат, — рассказывал генерал Бурдейный. — Он бежал по горящим сваям на восточный берег. Плечо в крови, гимнастерка в крови… Видимо, ранен был на западном берегу. Увидев меня, остановился. Ну, думаю, сейчас спросит, где медпункт. А он вместо этого: «Товарищ генерал! Доты взяли!». И такая радость, такой восторг!.. Вы знаете, тут трогательная и сильная драма. Человек истекает кровью, но первые его слова не о себе: «спасите меня», «помогите мне». Доты взяли! — вот чем он живет. А эти проклятые доты сильно нам мешали.
О массовом героизме в том бою свидетельствует и краткая история соединения.
«…Особо отличился взвод автоматчиков 26-й гвардейской танковой бригады под командованием лейтенанта Александра Волкова. Он также переправился на западный берег, захватил несколько траншей противника, вступил в рукопашную схватку, расширил и удержал плацдарм до подхода наших войск, дав возможность саперам майора Мельникова погасить пожар и восстановить мост».
Его западная часть сгорела, торчали только почерневшие сваи. Где взять строительный материал? Выручила солдатская смекалка. Саперы подрезали на спуск обгоревшие сваи, сняли часть настила и прогонов с восточной стороны моста и наложили их на спиленные сваи. Мост получился горбатым и стал короче, но здесь уже было не до эстетики. Главное, по нему уже могли пройти танки.
От Березины до Минска корпус двигался отнюдь не по прямой, хотя так хотелось рвануть по шоссе. Но Бурдейный понимал: немцы, перебросив навстречу резервы, окажут упорное сопротивление. А это новые бои с неизбежными потерями. Людей он берег и решил подойти к Минску через леса, то есть как можно дольше скрытно.
Один из местных жителей помог связаться с партизанами. Комкор прибыл в штаб 1-й Минской партизанской бригады. Попросил дать проводников в каждое подразделение и разминировать лесные дороги, по которым танки двинутся на Минск. Все это было сделано.
К середине дня 2 июля тацинцы, скрытно выйдя в район Смолевичей, с высот увидели танки и самоходки противника. Теперь уже можно действовать в открытую. Немцы, потеряв несколько машин, отошли, а наши танкисты устремились к Минску. К вечеру уже находились километрах в десяти от города. У немцев на рубеже Жуков Луг, Битая Гора, Скрать — танковые засады. Сбили их. Чувствовалось, что враг не ожидал столь стремительного продвижения советских войск.
К полуночи бой утих. Люди сильно устали. Целую неделю — бои, марши по бездорожью. Спали урывками, а последние двое суток вообще не смыкали глаз. Но отдыхать некогда. Всеми, от солдата до генерала, владела одна мысль: как можно скорее ворваться в истерзанный оккупантами Минск.
Взвод младшего лейтенанта Фроликова был послан в разведку. Это был один из лучших взводов бригады. Еще 26 июня он уничтожил два танка, разбил автоколонну из 150 автомашин, а на следующий день захватил две переправы, отрезал противнику путь к отступлению, уничтожил восемь танков и самоходных установок, 170 автомашин.
В 2.30 Фроликов доложил по радио: «Нахожусь на северо-западной окраине Минска. Оборонительные позиции противника заняты не полностью. Продолжаю выполнять боевую задачу».
Генерал Бурдейный отдал кодированный приказ: «555». Это означало штурм.
Удар гвардейцев-тацинцев был настолько неожидан и стремителен, что противник не смог оказать упорного сопротивления. В Минске взвод Фроликова увеличил свой боевой счет: танкисты смяли противотанковую пушку, сожгли самоходное орудие «фердинанд» и расстреляли из пулемета 20 солдат противника.
Одним из первых ворвался в Минск и взвод гвардии лейтенанта Николая Колычева из 25-й гвардейской танковой бригады. Захватил мост через Свислочь, не дал врагу взорвать его, что содействовало быстрейшему освобождению города, уничтожил большую колонну автомашин, два вражеских танка.
— Я занял НП в районе обсерватории, — продолжал свой рассказ генерал Бурдейный. — С балкона хорошо видел, как вела бой 4-я гвардейская танковая бригада полковника Лосика. Севернее ее наступала 25-я гвардейская танковая бригада полковника Булыгина, южнее — 26-я гвардейская танковая бригада полковника Нестерова. Железнодорожные пути в районе вокзала забиты эшелонами. Все они были захвачены танкистами.
А вот что рассказал мне бывший механик-водитель из 4-й гвардейской танковой бригады Валентин Григорьевич Белькевич:
— Где-то около двух часов ночи ко мне подбегает связной сержант Вася Лымарь: «Старшина Белькевич, срочно к комбату!». Комбат майор Радаев спрашивает: «Ты минчанин?». — «Так точно». — «Тогда я сажусь в твою машину». Рванули на Минск. Я узнавал и не узнавал знакомые места. Улица Советская (ныне проспект Независимости. — Авт.), по которой мы ворвались в город, в руинах. Разве что частично уцелело здание Академии наук. Но и на него больно смотреть…
На несколько секунд я остановил машину, открыл люк. «Товарищ майор, мы на Комаровке». А он мне: «Не знаю никакой Комаровки. Вперед!».
Перекресток улиц Советской и Долгобродской. С коротких остановок бьем по уцелевшим орудиям немцев. Вот и мост через Свислочь. Вижу, продавлен. Тем временем со стороны оперного театра по набережной Свислочи бегут три немца. Один размахивает нижней рубашкой. У нас на броне — стрелковое отделение. Пехотинцы подвели пленных к танку. Комбат спрашивает: «Кто такие? Для чего оставлены?». Немцы что-то говорят по-своему. Среди пехотинцев нашелся парень, который немного понимал немецкий. С грехом пополам перевел: в Минске остались подрывники, чтобы взорвать Дом правительства и Дом Красной Армии. Радаев мне: «Вперед!». А куда «вперед»? Вспомнил, что до войны затопляло улицу Пролетарскую. Там мост. Его перед паводком укрепляли. Направил танк туда. Мост под тридцатьчетверкой немного осел, но выдержал. Вышли к Юбилейной площади, оттуда — к Кальварии. У входа на кладбище стояло немецкое орудие. Оно сделало несколько выстрелов. Осколком снесло предохранительный колпак на выхлопной трубе.
С немецкой пушкой мы рассчитались. По огородам вывел танк к Раковскому шоссе. А там полно немецких автомашин, бронетранспортеров с пехотой. Двигались они в три ряда. Несколькими выстрелами мы зажгли головные машины. Движение по шоссе застопорилось. Тогда стали утюжить колонну…
Белькевичу выпала редкая удача, которая бывает на войне. Пока стояли на заправке, комбат разрешил ему навестить родителей. На танке.
Старшина с трудом отыскал среди руин улицу Пераможную, на которой стоял их домик. Вышли отец и мать. Обняли сына, заплакали. Оказывается, за два дня до освобождения Минска фашисты расстреляли его сестру. Он снял танкошлем. Вытер лицо. «Буду мстить за Таню».
Такой была эта встреча, о которой столько мечтал. Со слезами на глазах.
Как их встречали минчане в тот яркий солнечный день! Сколько радости было и слез! К одному из танков подошел седой старик. Трижды поцеловал след от гусеницы, потом взобрался на броню и с большим волнением сказал
— Я знал, я верил, что вы придете, прогоните фашистов и освободите нас. И вот вы пришли… Слава вам, родные мои сыночки!
Дмитрий Георгиевич Фроликов не дожил до Победы. Уже Героем Советского Союза погиб в бою 2 февраля 1945-го. Стал Героем Советского Союза и Николай Иванович Колычев. Службу в Советской Армии закончил подполковником. Почетный гражданин Минска. Этого звания удостоен и Герой Советского Союза генерал-полковник Алексей Семенович Бурдейный. Одну из улиц в новом районе белорусской столицы назвали и его именем. Бывший комбриг Герой Советского Союза Олег Александрович Лосик стал маршалом бронетанковых войск.
Мне довелось не единожды встречаться с ветеранами 2-го гвардейского Тацинского трижды орденоносного танкового корпуса. И каждый раз, записывая их рассказы о пережитом на войне, охватывало чувство вечной благодарности к этим людям, которым и я, в войну мальчишка, обязан был жизнью.
* * *
Стоит над Свислочью у Дома офицеров танк-памятник. И хотя на памятной доске, прикрепленной к пьедесталу, выбито: «Доблестным танкистам 4-й гвардейской Минской танковой бригады…» — по справедливости надо бы написать иначе: этот памятник – воинам всех частей и соединений, освобождавших Минск. А кто из них ворвался в город раньше, а кто чуть позже, кто первый доложил в вышестоящий штаб, что ведет бой в Минске, не столь уж важно. Война — не спорт, а ратный подвиг, он вечен.
Иногда грозная тридцатьчетверка, застывшая на века, кажется мне кораблем, взметнувшим свою пушку в мирное белорусское небо. Плывет этот кораблик — память из огненных военных лет — в будущее как вечное напоминание о тех, кто добывал для нас праздник — 3 июля.
Подполковник в отставке Михаил Нордштейн,
"Белорусская военная газета"
