Семиклассник Сашка охотно показывает свои карандашные наброски, эскизы, рисунки. “Рисовать учился сам”, — в голосе чувствуется гордость. Саша хочет выучиться на профессионального художника, а его младший братик, пятилетний Васька, говорит, что будет президентом. Дети, в общем, как дети. Шумные, накормленные, согретые теплом и заботой. Только не материнскими да отцовскими — родных им заменяют чужие тети, которые работают в детском социальном приюте поселка Ленинский Жабинковского района.
— Главная цель нашего учреждения — вернуть ребенка в семью, дать горе-родителям шанс исправиться за эти полгода, что ребенок находится у нас, — рассказывает директор приюта Тамара МАРТЫНЧИК, знакомя с условиями, которые здесь созданы: уютные светлые спальни, комната отдыха с хорошей мягкой мебелью и телевизором, учебный класс, спортзал, яркие развивающие игрушки для малышей, пятиразовое питание. Максимум внимания к маленькому человеку, чтобы оттаяло зябнущее в вечной тревоге сердечко.
От родителей требуется элементарное: чтобы были в доме продукты, одежда, постельное белье. Определяющее условие — пройти лечение от алкоголизма.
...Матери из деревни Раздяловичи Ганцевичского района родных пятерых девчонок и мальчишек — от дошкольника до одиннадцатиклассника — вернули полгода назад. Пару лет назад осталась одна — умер муж, и все покатилось по наклонной... Но нашла в себе силы, закодировалась, устроилась на работу в колхоз. Работникам детского приюта и районного социально-педагогического центра благодарна, что помогли ей. За год, минувший со дня открытия Ганцевичского приюта, в биологические семьи его педагоги вернули 28 из 33 детей: все родители прошли лечение от алкоголизма.
— В 2005 году на Брестчине открыто 12 детских социальных приютов и 4 социально-педагогических центра. Сейчас такие учреждения есть в каждом районе, — рассказывает директор областного социально-педагогического центра Ирина ЖОГЛО. — Здесь оказывается методическая помощь педагогам, ведется работа с проблемной семьей и, наконец, в кризисной ситуации семья получает и психологическую, и социальную поддержку.
В отношении того, что родители должны платить за содержание детей в госучреждениях, однозначного мнения нет.
— Условия в приютах, конечно, созданы хорошие. Но мы не можем позволить, чтобы горе-родители в приют отправляли детей, как в бесплатный санаторий, с облегчением вздохнув, что избавились от обузы, — продолжает Ирина Жогло. — В принципе, материальное воздействие они чувствуют уже с первого дня — прекращается выплата детского пособия. Что же касается собственно оплаты — наверное, она все-таки должна быть. Но здесь, на мой взгляд, необходим дифференцированный подход. К примеру, процент от доходов. Ведь установленная нынче твердая сумма — примерно 130 тысяч рублей на одного ребенка в месяц — зачастую превышает и весь доход родителя. А если семья многодетная, как у нас зачастую и есть?
Добровольно деньги вносят немногие. В отношении неплательщиков иски уже пошли в суды.
Есть еще и причитающаяся по закону уголовная ответственность. Только, опять же, не факт, что в местах не столь отдаленных они получат возможность заработать соответствующую сумму.
