Защитники природы категоричны: наша страна для перелетных гусей и селезней — зона боевых действий. И правда, вероятность попасть под обстрел (вполне, кстати, легальный) очень даже существует. Весенний сезон охоты на водоплавающую дичь в самом разгаре. «Мирное небо» сохраняется лишь над 27 местами Беларуси — поймами отдельных рек, территориями ряда заказников, рыбхозов. В общем, угодьями, которые ученые признали особо важными для птиц. Идея фикс экологов — этот список расширить. Целесообразно ли? Корреспонденты «СБ» на день съездили на берег березовского водохранилища Селец, которое предлагают сделать очередным островком тишины. Затем обзвонили всех заинтересованных. Чтобы понять, где все–таки поставить запятую в расхожей фразе «казнить нельзя помиловать».
Рыбалка на самом большом водохранилище Брестской области Селец на сайте одноименного рыбхоза нескромно разрекламирована как самая лучшая в регионе. Характеризуя ее, сопровождающий нас начальник Березовской межрайонной инспекции охраны животного и растительного мира Алексей Турко замечает: в этих местах не водится разве что форель. Впрочем, и охота здесь, настаивают люди знающие, тоже не промах. Добыча — фактически гарантирована. Чтобы оценить потенциал, прикладываю к глазам бинокль. Черные точки на водной глади приобретают конкретные очертания. Превращаются в тысячи уток и гусей, вполне объяснимо устроивших здесь себе зону отдыха на пути с мест зимовок.
В двух охотничьих хозяйствах, чьи угодья простираются вдоль бесконечных берегов, водоплавающую дичь любят, считают отличным подспорьем для привлечения охотников и заработка в весенний сезон. А значит, согласно расхожему выражению и чубят. В рыбхозе «Селец», пруды которого простираются по другую сторону дамбы, утку, отбирающую у рыбы комбикорм и клюющую мальков, напротив, недолюбливают откровенно. Считают «высшую меру наказания» вполне приемлемым приговором вредителю.
Охотники злятся. Поправляют: выбирай, мол, терминологию, мы лишь регулируем ее численность. Некоторые тем временем удивляются: чего пристали? Делаем благое дело...
— Мы стреляем только самцов, которые в брачный период разрушают кладки, — акцентирует внимание начальник Березовской районной структуры БООР Александр Лисенков. — Селезней же больше, чем несущих яйца уток. Вроде и охотимся, но создаем плюсы популяции. Так почему мою организацию хотят выключить из экономического оборота? С денег, получаемых за охоту, мы платим налоги, поддерживая тем самым детские сады и больницы, оказываем спонсорскую помощь. Весенняя охота на водоплавающих — значительная статья доходов. Четвертая часть! А что сделала «Ахова птушак Бацькаўшчыны»? Самостоятельно, без согласования с какими либо организациями, установила у озера Селец соответствующие знаки. Видели? Нет? Они через суд за это ответят, я в комитет природных ресурсов уже доложил.
Защитники природы тем временем выдвигают очередной козырь. Мол, охота на перелетную птицу в этих местах — замануха для приезжих. В ближайшей деревне Селец, дескать, охотников можно пересчитать по пальцам одной руки. «Весной путевку на гуся и утку я не брал никогда, хотя охочусь всю жизнь. Не лежит душа. Как так? Птица летит размножаться, а ее стреляют... Да и худая она. То ли дело выйти с ружьем осенью...», — мнение егеря Валерия Литвинчука записываю под гогот очередного летящего где–то в облаках гусиного косяка. 1:0 в пользу природоохранников.
— Другое дело, что, если закрыть для охоты озеро Селец, больше в районе весной охотиться будет негде, разве что на каналах мелиоративной сети. Только попробуй птицу там дождись, — рассуждает Алексей Турко. — В другом же пользовавшимся у охотников немалой популярностью месте массового скопления птиц — в пойме реки Ясельды и на озере Споровское — запрет введен уже несколько лет назад.
Чтобы оценить, сколько именно водоплавающих отдыхают на глади озера Селец,
достаточно приложить к глазам бинокль.
достаточно приложить к глазам бинокль.
— Я хотя и противник огульных табу, но все же замечу: в пойме реки Ясельды после принятия постановления Минприроды начал гнездиться серый гусь, — замечает директор заказника «Споровский» Вадим Протасевич.
Алексей Турко считает: любой запрет должен быть обоснован учеными, а факторов беспокойства для птицы на озере Селец хватает и без охотников. Речь о многочисленных рыбаках, отдыхающих...
Алексей Турко: «Если закрыть для охоты еще и озеро Селец,
больше весной охотиться на птицу в районе будет негде».
больше весной охотиться на птицу в районе будет негде».
— Да и число браконьеров, наверное, вполне может увеличиться? — спрашиваю.
— Не думаю, их действия пресечем, уж не волнуйтесь...
Компетентно
Ксения Пантелей, начальник отдела биологического разнообразия Министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды:— Документы «Ахова птушак Бацькаўшчыны» прислала в рабочем порядке. Однако одного их желания мало, нам необходимо хорошо проработанное обоснование. Сейчас его нет. Еще один нюанс: Правилами ведения охотничьего хозяйства и охоты предусмотрено, что запрет устанавливается по представлению Национальной академии наук, куда мы и направили материалы. Сама же процедура — очень сложная и долгая. Могу сказать, что из всех нормативных актов, в разработке которых я участвовала, уже принятое постановление о введении подобного запрета на ряде территорий было одним из самых тяжелых в части согласования позиций со всеми заинтересованными.
Слово ученым
Ирина Самусенко, заведующая лабораторией орнитологии НПЦ НАН по биоресурсам:— Против таких инициатив мы не возражаем. Подобные представления — об обозначении участков, весьма важных для мигрирующих птиц, — со своей стороны уже не первый год готовим и мы. Таковыми, к примеру, считаем Днепро–Брагинское водохранилище в Лоевском районе, Чигиринское на границе Кировского и Быховского. Естественно, охота — это фактор беспокойства, который способствует тому, что птицы слетают с гнезда, бросают кладку, открывая доступ для хищников. Опровергну, к слову, мнение охотников, что гнезда разоряют и сами селезни, сгоняя самок с кладки: научно это не подтверждено. Да, у всех птиц действительно есть конкуренция за самку, но речь о естественных процессах, а не об охотничьем факторе, который может серьезно влиять на размножающихся птиц.
Что касается полного запрета на весеннюю охоту на водоплавающую дичь в местах дислокации рыбхозов (на прудах рыбхоза «Селец» в частности) — это инициатива «Аховы птушак Бацькаўшчыны», которую мы поддерживаем не полностью. Нам как государственной организации необходимо учитывать и анализировать экономическую ситуацию. Однако, несмотря на то что мы даем рекомендации о регулировании численности птиц, которые могут наносить ущерб предприятиям, согласовываем определенные методы борьбы с ними, мы все же предлагаем Минприроды оставлять и «периоды покоя».
К барьеру
Александр Винчевский, директор ОО «Ахова птушак Бацькаўшчыны»:— Так же, как мы не любим столпотворения, его не любят и птицы. Поэтому мест, где факторов беспокойства для птицы будет как можно меньше, должно быть больше. Весной, когда они летят на размножение, когда они еще худые, трогать их нежелательно. Наше компромиссное предложение — оставить охоту лишь с использованием подсадной утки. Это традиционный способ, которым занимается совсем небольшое число охотников. На гусей разрешить охотиться только на полях, причем установить строгие нормы. Пока же — зайдите в интернет — все кто ни попадя хвастаются добычей. Тридцать гусей за раз, сорок! Это фактически узаконенное браконьерство. Еще одна проблема весенней охоты: некоторые охотники слабо разбираются в видах перелетных птиц и порой, сами того не подозревая, могут наравне с разрешенными видами отстрелить редкую пискульку или белоглазого нырка. Весенние ошибки природе обходятся гораздо дороже, нежели осенние. Интересно, что в Казахстане гусей на водоемах и в окрестностях запрещено стрелять даже осенью.
Анатолий Моложавский, заместитель председателя — начальник управления охоты и рыболовства Республиканского совета РГОО «Белорусское общество охотников и рыболовов»:— Нам пытаются навязать запрет на весеннюю охоту на водоплавающую дичь, однако между тем никто не говорит о том, что в Западной Европе массово стреляют перелетных гусей и уток в январе–феврале. Сотнями тысяч, даже миллионами! В нашей же стране количество добытой птицы весной исчисляется несколькими тысячами. Принципиальной проблемы в плане сохранения популяции это не несет. А вот закрытие охоты может подорвать экономику охотничьего хозяйства, которое сейчас находится далеко не в лучшем положении. Кабана — основного ресурсного вида — нет. Олень есть далеко не во всех хозяйствах. Если раньше до 90 — 95 процентов охотников было из–за рубежа (из России, как правило), то за прошлый год их число, а соответственно и доходы сократились почти в два раза. Закрыть весеннюю охоту на перелетную птицу — значит, продлить «глухой» сезон до середины мая. Может, нам вообще пора вернуться к былому? В старых правилах охотиться на гуся можно было два месяца, сейчас — 28 дней в пределах двух месяцев.
Справка «СБ»
Где запрещена весенняя охота на водоплавающую дичь:
заказники «Споровский», «Выгонощанское», «Ольманские болота», «Козьянский», «Котра», «Заозерье», «Острова Дулебы»;
территория рыбхозов «Страдочь» (и прудов ООО «Дзик»), «Днепробугский», «Выдрица»;
затопленные выработанные торфяные месторождения «Шишово» и «Кустовичи»;
торфоразработка «Осинторфский» (и прилегающая территория);
участок мелиоративной системы «Ракитно»;
участки рек Припять, Пина и Ясельда в Пинском районе, Березина и Гайна в Борисовском, Днепр в Быховском, Припять у Турова (и прилегающие территории), Свислочь в Берестовицком и Гродненском районах;
озера Снуды, Дрисвяты, Недрово, Попех, Плюсы, Освейское (и прилегающая территория), Обстерно;
болото Ельня (и прилегающая территория);
акватория водохранилища Гродненской ГЭС (и прилегающая к нему территория).
deu@sb.by
Советская Белоруссия № 64 (24946). Четверг, 7 апреля 2016
